Читать книгу - "Шоколад или жизнь? - Диана Мотт Дэвидсон"

— Извините, мистер Харрингтон, — зачастила я взволнованно-извинительным тоном, неловко отодвигаясь от окна. — Я из…

Он остановил меня жестом руки и закрыл глаза. Седая поросль выглядывала из выреза бирюзовой футболки. Мускулистые ноги тоже были покрыты серой растительностью. Как и все, я периодически встречала Брайана, мистера Элегантность, в центре города в компании банкиров или раскатывающего по улицам на «кадиллаке» вместе с нефтяными воротилами из Далласа. Но я никогда не видела это лицо так близко. Я глубоко вздохнула. Он был великолепен. Такой большой дикий зверь в человечьем обличье. Если бы я была Визи, и я бы подсела на афродизиаки.

— Я из… — Я снова запнулась.

— Послушайте, — опять перебил он меня. — Тут у нас небольшая проблема…

И он поерошил пятерней шевелюру, отбрасывая ее назад.

— Проблема… — повторила я, с усилием поднимая один короб. И продолжила со всем мужеством, на какое только была способна: — Мистер Харрингтон, мне необходимо пройти на кухню, если вы рассчитываете на вечеринку.

— Ах да, конечно! — Он рассеянно распахнул передо мной дверь, не замечая моего багажа. — Следуйте за мной.

Повернулся и быстро зашагал вперед. Ублюдок. Мог бы и помочь. Выдающиеся внешние данные и ноль рыцарства. Кухня у них была угловая, обычно на таких невозможно понять, где и как все разложить. Оставив меня одну, Харрингтон так и не появился. Минут через пять, когда я искала поднос для торта, я увидела его — затаившегося у балконной двери.

— Надо же, — пробормотал он. — Они все еще вздорят!

Заметив меня, он в замешательстве оглянулся. Возможно, он был столь озадачен, поскольку одной из ссорящихся была его жена. Он потряс головой и снова прислушался, пытаясь разобрать, что это они так бурно там обсуждают, но потом перешел на кухню и резко захлопнул за собой дверь.

— Я был бы не против, чтобы две молодые женщины боролись за мое тело! — Он подмигнул мне. — Но только если я не был бы мертв, конечно.

— Вы случайно не знаете, где можно найти поднос под торт, мистер Харрингтон?

— Нет. Но, пожалуй, самое время принять занятой вид. Они идут, слышите?

Брайан начал открывать шкафчики и греметь посудой, будто он и в самом деле хотел отыскать поднос, стакан или что-то еще. Когда Визи и Элизабет ввалились на кухню, я стояла, окаменев, с тортом в руках и чувствовала себя полной дурой.

Элизабет все еще была на взводе и не сдавала позиций:

— Сама ты вульгарна донельзя!

Поймав наши с Брайаном внимательные взоры, обе застыли. Брайан ухватился за керамическую кастрюлю, перевернутую вверх дном, а я еле удерживала в руках торт. Визи повернула точеное, чуть прихваченное загаром личико к Брайану. Ее блондинистая грива, длинные с красным лаком ногти и мятый брючный костюм желто-коричневого оттенка придавали ей отважно-бойцовский вид.

— Какого черта тут происходит? — завопила она.

— Солнышко, это…

— Миссис Харрингтон…

— Ах, молчите, — прервал нас яростный голос Элизабет. Она резко мотнула облаком белых завитушек в сторону Визи. У нее был вид конченой вегетарианки, страдающей от недостатка витаминов. Я хотела подойти к ней, сказать что-то о Филипе, что мне жаль и все прочее, но их схватка с Визи полностью меня парализовала. Элизабет, не отрываясь, смотрела на Визи и колебала в воздухе тонким пальцем: — Не звони, не пиши и не подсылай ко мне своих друзей! Оставь в покое меня и светлую память о моем брате. Ты все уяснила?

— Почему ты меня не слушаешь? — напустилась на нее Визи, но Элизабет резко развернулась и пулей вылетела из кухни.

И пока мы втроем оцепенело торчали на опустевшем без нее поле брани, сама она со свистом уже неслась по Сэм-Снид-лейн на своем грузовичке с надписью «Здоровая пища Аспен-Мидоу».

— Солнышко, — прервал молчание Брайан. — Как насчет того, чтобы выпить?

— Нет, спасибо. У меня есть маленький сюрприз для Голди. — Один из ее наманикюренных ноготков указал на меня. Визи говорила твердо, но не поднимая глаз ни на меня, ни на мужа. И перед тем как выпорхнуть из кухни, добавила: — Дай знать, когда закончишь приготовления.

Она почти бесшумно поднялась наверх, и только после этого Брайан посмотрел на меня. В его глазах читалось сочувствие.

— А ты хочешь выпить?

— Нет, спасибо. — Мне было жаль его. Но я знала наверняка: после одной — даже самой крошечной — рюмки, с учетом замечания моего бывшего мужа о Визи и Филипе, да еще в ожидании надвигающихся дебатов с парочкой Петтигрю я не смогу отказать себе в попытке утопить свои переживания и во второй рюмке, и в третьей… А там уж и бутылке конец. Это казалось единственно верным решением, и я осторожно добавила (с гораздо большим расположением, чем намеревалась): — Может быть, позже. После вечеринки.

— О! — Он посмотрел на меня, вскинув брови и слегка улыбнувшись. — Ты остаешься?

Во что он пытается меня втянуть? Я наслышана о Брайане Харрингтоне, видела, как он подкатывал к моей инструкторше по аэробике: «А где именно находятся косые мышцы живота, вы не покажете? Прямо на мне, пока я качаю пресс». И: «Ох, я не уверен, что напрягаю именно задние мышцы бедра… Не могли бы вы проверить это руками?»

Остаюсь ли я после вечеринки? Ха. Я не ответила, а только осторожно опустила торт на столешницу. Руки ныли. Пошарив в шкафчиках, я нашла чудесное хрустальное блюдо. На меня накатила волна раздражения. Казалось, он вторгается в мое личное пространство, и не важно, что это была его кухня, а не моя. Чтобы работать, мне нужно быть здесь одной.

— Ну да, я останусь, чтобы прибраться, — невозмутимо ответила я. — У миссис Харрингтон есть какая-нибудь особенная салатница? Мне, и правда, надо работать…

— Ах, конечно! Возможно, она где-то тут. Салатница. — Он не сдвинулся с места и продолжал безотрывно смотреть на меня с многозначительной улыбкой.

Я встала в позу учительницы, недовольной распоясавшимся учеником.

Брайан снова вскинул брови:

— Меня прогоняют?

— Прошу прощения, но работать я предпочитаю в одиночестве.

Он оставался неподвижным, и я начала поиск салатницы.

— Ты ведь встречалась с Филипом Миллером? — Я захлопнула дверцы ящика и коротко кивнула. — Ты не слышала, его сестра говорила, что собирается отдать его тело на благо науки?

Салатница оказалась на холодильнике. Я достала ее и принялась обкладывать бумажным полотенцем:

— Он не говорил мне, что хочет стать донором органов. Если не возражаете, я бы не стала продолжать разговор.

Сказав это, я кинулась выдвигать ящики в поисках столовых приборов.

— Ааа, — протянул он.

Да что с этим парнем? Я испустила выразительный вздох, чтобы дать ему понять: терпение мое на исходе: