Читать книгу - "Черная Орхидея - Джеймс Эллрой"

Полицейские замолкли и посмотрели на Расса Милларда. Он спокойно произнес:

— Прежде чем все выйдет из-под контроля, установим жесткие рамки. Если убийство получит широкую огласку, появится куча желающих в нем сознаться. Эту девчонку выпотрошили. Нам нужна информация, которая помогла бы избавиться от психов, и только. Никому об этом не рассказывайте. Ни женам, ни подругам, ни другим полицейским. Гарри?

Гарри Сирз откликнулся, пряча от босса фляжку со спиртным. Миллард это заметил и с отвращением закатил глаза.

— Никто из журналистов не должен видеть труп. Фотографы, делайте снимки сейчас. Помощники коронера, когда они закончат, накройте тело простыней. Патрульные, оградите место преступления от самого тротуара и на шесть футов позади тела. Любого репортера, который переступит ленту ограждения, — под арест. Когда для осмотра приедут судмедэксперты, оттесните журналистов на другой конец улицы. Гарри, позвони лейтенанту Хаскинсу на Университетский участок и скажи, чтобы прислал на подмогу всех свободных полицейских.

Миллард осмотрелся и заметил меня.

— Блайкерт, а ты что тут делаешь? Бланчард тоже здесь?

Ли сидел на корточках возле трупа и что-то записывал в блокнот. Показав на север, я сказал:

— Во дворе того здания находится гараж, который снимает Джуниор Нэш. Мы как раз собирались его осмотреть, когда увидели это сборище.

— В помещении была кровь?

— Нет. Лейтенант, это не Нэш.

— Об этом нам скажут криминалисты. Гарри!

Сирз сидел в машине и что-то говорил в радиомикрофон. Услышав свое имя, он откликнулся:

— Да, Расс!

— Гарри, когда приедут криминалисты, скажи им, чтобы осмотрели гараж во дворе того зеленого здания на углу. Пусть проверят, нет ли там следов крови и отпечатков пальцев. Потом надо оцепить улицу.

Миллард остановился, заметив, как машины, стараясь объехать толпу, стали сворачивать на Нортон. Я посмотрел на труп. Фотографы до сих пор с разных точек снимали его. Ли все еще что-то строчил в блокноте. Полицейские, толпившиеся на тротуаре, то и дело бросали взгляды на труп и спешно отворачивались. На улицу высадился десант репортеров и фотографов. Гарри Сирз и целый отряд полиции уже приготовились к отражению их атаки. Место преступления притягивало мой взгляд, и я стал более внимательно рассматривать труп девушки.

Ее ноги были раздвинуты для сношения, и, судя по согнутым коленям, я понял, что они были перебиты; на темных волосах не было следов крови, как будто, прежде чем выбросить труп, убийца вымыл ей голову. А эта зловещая посмертная ухмылка представляла собой верх жестокости — обломки зубов, выступавшие из-под разрезанной кожи, заставили меня отвести глаза.

Я нашел Ли на улице. Он помогал натягивать ленты ограждения. Он уставился на меня как на привидение. Я сказал:

— Про Джуниора Нэша помнишь?

Его взгляд стал осмысленным.

— Это не ом. Он не мог такого сделать, хоть и подонок...

Со стороны улицы послышался шум. Подъехала новая группа журналистов, и полицейские образовали кордон, чтобы не пустить их. Я закричал, чтобы привести его в чувство:

— Он до смерти избил старую женщину! Мы должны найти его в первую очередь!

Ли схватил меня за руку и больно сжал.

— Это дело номер один, и мы остаемся. Я старший, и я так решил!

Его голос заглушил общий шум, в нашу сторону стали поворачивать головы. Я высвободил руку и отмахнулся от привидений, которые преследовали Ли.

— Ладно, напарник.

* * *

Через час 39-я и Нортон были уже запружены полицейскими машинами, репортерами и большой толпой зевак. Тело положили на покрытые простынями носилки и отнесли в машину скорой помощи, где криминалисты сняли отпечатки пальцев девушки, после чего тело отвезли в морг. Гарри Сирз зачитал прессе написанное Рассом Миллардом заявление, в котором излагались все подробности, за исключением того, что труп был выпотрошен. Затем Сирз уехал в администрацию, чтобы проверить списки пропавших без вести. Миллард остался руководить расследованием. Криминалисты направились исследовать территорию вокруг места преступления в надежде найти возможные орудия убийства и фрагменты женской одежды. Другая группа экспертов отправилась в гараж Джуниора Нэша, чтобы проверить наличие отпечатков и следов крови. После этого Миллард сосчитал полицейских. Четверо регулировали движение на улице, не пуская за ограждения любопытных, кроме них было еще двенадцать человек в форме, пятеро в штатском и я с Ли. Миллард достал из машины карту города и, разделив территорию Лаймарт-парка на участки, прикрепил к каждому из них по человеку, в чьи обязанности входило обойти свой район и опросить всех жителей, задавая им следующий набор вопросов: «Не слышали ли вы за последние двое суток женские крики?», «Не попадались ли в вашем районе подозрительные личности или автомобили?», «Не приходилось ли вам проходить по Нортон-авеню, между 39-й и Колизеум-стрит за последние сутки, если да, не заметили ли вы кого-нибудь на близлежащих пустырях?»

Мне достался участок на Олмстед-авеню, в трех кварталах восточнее Нортон, от Колизеум-стрит до Лаймарт-бульвара; Ли — магазины и строительные площадки на Креншо, от 39-й до Джефферсон. Мы договорились встретиться в восемь вечера в «Олимпике» и расстались. Я зашагал по мостовой.

Я звонил в дома, задавал вопросы, получал отрицательные ответы, записывал номера домов, где никого не оказалось, чтобы те, кто будет делать обход после меня, зашли туда еще раз.

Я говорил с домохозяйками — тайными алкоголичками и наглыми детьми, с пенсионерами и военными в отпуске, даже с одним полицейским из западного подразделения Лос-Анджелеса, у которого был свободный день. Попутно я спрашивал их про Джуниора Нэша, показывая его фотографию, и про белый седан последней модели. Результат был нулевой; в семь вечера я пошел обратно к своей машине, полный отвращения к роду людскому из-за всего, что увидел в этот день.

Машины Ли на месте не оказалось. На 39-й и Нортон ярко светили лампы, установленные криминалистами. Я поехал в «Олимпик», надеясь, что несколько хороших боев помогут скрасить неудачно сложившийся день.

При входе, у турникета, лежали конверты с билетами, которые для нас оставил Х.-Дж. Карузо, а также его записка, в которой он извинялся, что не сможет прийти из-за важной встречи. Билет Ли лежал в конверте. Я схватил свой и отправился в ложу Карузо. Поединки в легком весе уже начались. Устроившись поудобней, я стал наблюдать за ними и ждать Ли.

На ринге бились два хиленьких мексиканца, показывавших, однако, довольно неплохой бокс, который нравился публике, — люди кидали монеты с верхних ярусов и неистово орали по-английски и по-испански. После четвертого раунда я понял, что Ли не придет. Петушки, оба истекающие кровью, заставили меня подумать о зарубленной девчонке. Я встал и ушел, твердо зная, где искать Ли.