Читать книгу - "Последний герой - Виталий Гладкий"

Малеванный никому не признавался, что любит готовить. Любит и умеет. Этому искусству его обучила кочевая жизнь.

Когда он наконец приобрел себе угол – купил на ворованные деньги двухкомнатную квартиру улучшенной планировки, – то нередко священнодействовал на личной кухне, не только приготавливая, но и изобретая различные яства.

В конце концов приготовление пищи стало его хобби. Он тщательно скрывал свое увлечение от дружков и подельников, чтобы не стать посмешищем. И это обстоятельство мучило его больше, нежели любые другие житейские неурядицы, – Малеванному очень хотелось оваций и похвал в свой адрес.

Короче говоря, вор-карманник Малеванный тайно болел той же болезнью, что и все творческие личности, – он жаждал признания и, не получая его, страдал и злобился на всех и вся…

«Робинзоны» собрались на обед в полном составе. Даже Кроша, стряхнув на время свое заторможенное состояние, подошла к товарищам по несчастью, с вожделением наблюдавшим за Малеванным, который нарезал мясо на порции.

Обедали в полном молчании, наслаждаясь сочным, но немного жестковатым мясом. Вор жадно глотал куски, почти не пережевывая. Он ел и с ненавистью посматривал на остальных. Мяса было мало, а едоков – чересчур много; это была главная мысль, мучившая Малеванного во время обеда.

Несмотря на то что они сидели в тени, влажная жара была невыносимой. Солнце, постепенно клонившееся к горизонту, потускнело, и, тем не менее, его лучи буквально впивались в не защищенные одеждой участки тела.

Гараню не покидало чувство тревоги. Он все время посматривал на океан, будто ожидая увидеть там что-то ужасное. Его тревожное состояние постепенно передалось и остальным. Вор не утерпел и спросил, как обычно, с подковыркой:

– Чего зенки на океан вылупил? Небось хочется смайнать отсюда?

– К ночи что-то будет, – коротко ответил Гараня.

– Ты о чем?

– Давление резко упало – у меня в ушах начало звенеть.

– Ну компания собралась… – Малеванный криво ухмыльнулся. – Один – натуралист, – он бросил взгляд на Самуся, – второй – предсказатель… Чтобы в ушах не звенело, их мыть нужно почаще.

– Думаю, что скоро всех нас помоет по полной программе, – невозмутимо ответил Гараня. – Насколько я понимаю, приближается шторм… или кое-что похуже.

– Нам-то что? Шторм так шторм. Мы на суше.

– Так может говорить только человек, который ни разу не видел тропической стихии, – сказал Гараня. – Это тебе не гроза в Подмосковье.

– А ты откуда знаешь? – спросил вор. – В кино показывали? – Он ехидно осклабился.

– Знаю, – отрезал Гараня, не намереваясь вдаваться в подробности. – Будет нам кино, если придет то, что я предполагаю.

– Не надо нас пугать, – самоуверенно заявил Малеванный. – Мы не дети.

Гараня пристально посмотрел на него, хотел что-то ответить, но передумал. Фиалка, внимательно прислушивающаяся к разговору, тихо сказала:

– Не обращай внимания на этого недоделанного. Из-за своей злобной натуры он готов всех нас перекусать.

– А я и не обращаю, – тоже шепотом молвил Гараня.

– Скажи мне, что может быть? – с тревогой спросила Фиалка.

– Если я не ошибаюсь, надвигается тайфун.

– Это… опасно?

– Лишь в том случае, если попадем в эпицентр циклона. Тогда только держись… Зрелище не для слабонервных.

– О чем вы там шепчетесь, голубки? – неожиданно раздался хриплый раздраженный голос Малеванного. – Небось замышляете какую-нибудь пакость?

Но Гараня не удостоил его ответом. Он резко встал и подошел почти к самой кромке прибоя. Напрягая глаза, он всматривался в светлое облако на горизонте. Оно росло буквально на глазах.

– Смотрите! – сказал Гараня, указывая рукой в сторону облака. – Вон ответы на все вопросы.

– Похоже на грозу… – робко высказал предположение Люсик.

– Ясное дело, – согласился с ним вор. – Ничего, теперь у нас есть крыша над головой. Перекантуемся.

– Как бы не так, – встревоженно сказал Гараня. – Видишь столб, который тянется к облаку от поверхности океана? Это смерч. К нам приближается тайфун.

– Твою мать!.. – выругался вор. – Это ты накаркал, чертов алкаш! – накинулся он на Гараню.

– Закрой поддувало! – огрызнулся Гараня. – Нам некогда устраивать базар-вокзал. Лучше подумаем, что нам делать. На берегу оставаться опасно. Впрочем, и в глубине джунглей нужно надеяться во время тайфуна только на удачу. Сильный ветер валит деревья, ломает ветки, и нужно быть большим счастливчиком, чтобы не получить по башке, а то и того хуже.

– Так что же нам делать? – робко спросила Фиалка.

– Не знаю. Посмотрим… – Гараня озабоченно хмурился. – Будем надеяться, что главные события пройдут стороной. Ну а если нет… тогда молитесь.

– Святоша… мать твою… – тихо бурчал вор, со все возрастающей тревогой и страхом глядя на закрытый тучами горизонт. – Все из-за него… Базлает своим поганым языком что надо и что не надо. Вот и добуровился… ханыга.

Тем временем облако вырастало на глазах. Оно потемнело и распухало как на дрожжах. Теперь уже несколько смерчей тянулось к небу, словно ножки огромных грибов-поганок. Поднялся сильный ветер, который погнал высокую волну.

. Все смотрели на приближающуюся стихию как завороженные. Клубящиеся тучи образовали вал, который катился по голубому небу с неимоверной быстротой. Заходящее солнце, освещая эту фантасмагорическую картину, добавляло в чернильную синь туч красную и фиолетовую краски.

«Новых робинзонов» обуял ужас. Даже вор потерял свою обычную наглость и дрожал как заячий хвост. Только Кроша глядела на смерчи с каким-то радостным удивлением и заинтересованностью. Она даже воспрянула духом, словно тайфун подзарядил биологический аккумулятор, спрятанный внутри ее тела.

– Все, уходим под деревья! – скомандовал Гараня, с трудом оторвав взгляд от дикой первозданной красоты приближающейся стихии. – Забирайте котел, вещи и продукты. Быстрее!

Спустя две-три минуты пляж опустел. И вовремя. Огромная волна, которая пришла из океанской дали, обрушилась на скалы мыса, и тихая вода бухты вскипела и забурлила. Вокруг загрохотало так сильно, будто одновременно прозвучал залп не менее чем из сотни пушек.

А потом пришел ветер, почти сразу же превратившийся в ураган. Он ударил по стене джунглей тараном, круша небольшие ветки и срывая листья. Но это была лишь прелюдия. Дальше началось настоящее светопреставление.

Бедным отшельникам почудилось, что на остров обрушилось небо. Вмиг потемнело, хлынул ливень и ударил гром. Молний спрятавшиеся под деревьями «новые робинзоны» не видели, но они били где-то рядом, потому что в воздухе сильно запахло озоном.

И все же тропическая гроза, с которой они уже успели познакомиться, была им не так страшна, как ураганный ветер. Деревья под его неистовым напором трещали, стонали, как живые, – роняя вниз листву, а некоторые падали, добавляя громкий треск обламывающихся ветвей в общую какофонию обезумевшего природного оркестра.