Читать книгу - "Лучше не возвращаться - Дик Фрэнсис"

Я кивнул. Скотт закрыл раздвижную дверь в операционную. Кен временно отсоединил капельницу и рукой опытного хирурга сделал очередную инъекцию через катетер, введенный в шею кобылы. Почти мгновенно ее повело в сторону, она оступилась, пошатнулась, и наконец огромное тело рухнуло на бок. Заднее копыто дернулось от мышечного спазма, голова звучно шлепнулась на упругий пол.

«Драматичное зрелище, — подумал я, — но для Скотта и Кена, по-видимому, обычное дело».

— Интубация, — скомандовал Кен.

Скотт кивнул и просунул через ротовую полость и дальше, в горло животного необычайно толстую трубку.

— Для кислорода и галотана, — быстро прокомментировал Кен.

Скотт широко открыл раздвижную дверь, отнес в операционную судок со шприцем и вернулся с металлическими манжетами и чехлами для копыт.

Вдвоем с Кеном они надели все это на ноги кобыле, потянули вниз цепи, свисавшие с потолка, и присоединили их к манжетам. Скотт принес специальное полотно с пришитыми по краям ручками, чтобы поддерживать голову животного, и Кен, не теряя времени, нажал кнопки на панели управления, висевшей на стене, и включил лебедку.

Цепи натянулись и легко подняли в воздух полутонное тело лошади. Пока Кен присоединял обратно капельницу, Скот поддерживал голову кобылы. После этого Кен нажал еще одну кнопку, и расположенная под потолком вагонетка двинулась по рельсам, унося висящее тело, капельницу и все остальное в операционную.

Больное животное было доставлено прямо к операционному столу. Кен снова нажал кнопки. Цепи начали разматываться, опуская свой груз дюйм за дюймом до тех пор, пока лошадь не оказалась лежащей на столе с поднятыми кверху ногами, между которыми высился коричневый округлый бугор раздувшегося живота. Скотт осторожно опустил голову животного и помог Кену пристегнуть копыта к четырем стойкам, расположенным по углам стола таким образом, чтобы ноги лошади были удобно согнутыми, а не прямыми и вытянутыми. Мужчины работали молча, аккуратно выполняя привычные действия.

— Включить компрессор, — скомандовал Кен. — Подать газ.

Скотт соединил трубку, торчащую изо рта лошади с трубкой, ведущей к компрессору, после этого нажал выключатель и повернул кран. В легкие животного медленно, но ритмично стала поступать кислородно-галотановая смесь.

Кен скороговоркой спросил меня:

— Вам понятно все, что мы делаем?

— Да.

— Хорошо. Сейчас я введу еще один катетер в лицевую артерию под нижней челюстью. Он будет непосредственно контролировать кровяное давление. Обычно это делает Белинда, но сегодня я сделаю это сам.

Я кивнул и пронаблюдал, как его проворные пальцы вставили крошечную трубочку в челюсть животного и соединили ее с измерительным прибором, который Скотт подкатил в нужное место. Вместе они с очевидным волнением следили за двумя кривыми, появившимися на экране монитора. Но, похоже, все шло нормально, по крайней мере, до сих пор.

— Окончательная подготовка, — с расстановкой сказал Кен. — Вам лучше пройти со мной и проследить.

Я прошел за ними в препараторскую, где Кен долго и тщательно мыл руки. Потом вытер их стерильным полотенцем. После этого я помог ему надеть свежий стерильный халат и завязал его на спине. Наконец он просунул руки в стерильные резиновые перчатки. Все это было извлечено из отдельных герметичных упаковок и предназначалось для одноразового использования.

— Если эта племенная кобыла погибнет, мне конец, — сказал Кен.

— Не думайте об этом.

На мгновение в его глазах отразились напряжение и тревога, охватившие его. Но он несколько раз моргнул, с силой сжимая веки, и сделал глубокий вдох.

— Что ж, поехали.

Он повернулся и зашагал к операционной, попросив меня открыть дверь, чтобы самому ни к чему не прикасаться.

Сначала он подошел к Скотту, стоявшему напротив монитора и следившему за изменением кровяного давления.

— Стабилизировалось, — сказал Скотт с видимым облегчением. — Я уже побрил ее.

И в самом деле, через все огромное брюхо кобылы тянулась выбритая полоска. Обращаясь ко мне, Кен сказал:

— Скотт должен ассистировать мне, а вы, пожалуйста, следите за монитором. Следите непрерывно. Кровяное давление у лошадей примерно такое же, как и у людей, в норме — сто двадцать на восемьдесят, но, как и у людей, под наркозом оно падает. Если оно опустится ниже семидесяти, это опасно, зазвенит сигнальный звонок. Нужно, чтобы оно держалось между восьмьюдесятью и девяноста, как сейчас. А вот это — показатель частоты пульса. Если появятся какие-то изменения, немедленно сообщите мне.

— Хорошо.

— Запишите время, частоту пульса и кровяное давление.

Я кивнул и сделал то, о чем он просил.

Кен обошел стол и подошел к нему с другой стороны, туда, где Скотт разложил на передвижных тележках необходимые инструменты и создал так называемую стерильную зону. Вдвоем они вынули из стерильной упаковки одноразовые зеленые салфетки и покрыли ими все чрево лошади. Видимой оставалась лишь узкая выбритая полоска в верхней части.

— Все готово? — спросил Кен Скотта, и тот кивнул.

Это был последний момент, когда еще можно было отступить. Но Кен принял решение и менять его не собирался.

— Надрез, — диктовал он мне, беря в руки скальпель. Его действия в точности соответствовали словам. — Десять дюймов, в районе пупка.

Я быстро записывал все, что он говорил, следя краем глаза за тем, что происходило в операционной. Тем временем Скотт ушел в препараторскую.

— Следите за давлением, — сердито бросил Кен, не поднимая глаз. — Смотрите не на меня, а на монитор, если не записываете. — Я посмотрел на монитор, на котором все оставалось без изменений. Все же я не мог удержаться, чтобы не наблюдать украдкой за течением процесса, в котором, вопреки моим ожиданиям, не было ничего ужасного — лишь небольшой запах. А я-то приготовился к жуткой вони. Не было ни судорог, ни зажимов, ни пинцетов, ни тампонов, ни даже сильного кровотечения.

— Продлеваем надрез вдоль linea alba, — сказал Кен, продолжая комментировать свои действия. — Это центральное фиброзное соединение между мышечными группами. Если в этом месте вскрыть брюшную полость, будет небольшое кровотечение.

Кен повернулся к Скотту, который только что вернулся, и тот, зная, что от него требуется, надел на его правую руку до самого локтевого сгиба длинную резиновую перчатку.

— Водонепроницаемая, — кратко объяснил Кен, — и, конечно же, стерильная, для погружения в брюшную полость.

Я совершенно не был готов к тому, что мне придется вот так, воочию, познакомиться с содержимым конского живота. Из сравнительно небольшого надреза вдруг вылезла толстенная, со стяжками, кишка. Следом за ней Кен медленно вытащил широкую трубу в десять или больше дюймов в диаметре, казавшуюся бесконечной. Она была розовая, с выпуклостями и лоснилась. Наверное, мои глаза тоже стали огромными от изумления.