Читать книгу - "Девятый круг - Фернандо С. Льобера"

Себаштиану не отводил требовательного взгляда от Орасио.

— А третий? — упрямо продолжал он, пропустив мимо ушей вопрос дяди. Строки поэмы постепенно всплывали в памяти.

— Чревоугодники и те, кто предавался излишествам, уступив соблазну. В целом в третьем круге находятся люди, преданные обжорству, неспособные пожертвовать ради будущей благодати первобытной тягой к еде, те, кто животные инстинкты ставил выше духа человеческого. Их наказание — холод, ледяные дожди, град и снег. Себаштиану, а почему тебя это интересует?

Себаштиану перевел дух, приходя в себя. Он осознал, что сидит на краю кресла, а все остальные настороженно следят за ним.

— У тебя есть здесь экземпляр поэмы? — спросил Себаштиану.

— Разумеется, — отозвался Орасио.

Он снял один том с полки книжного шкафа и подал племяннику. Некоторое время Себаштиану молча перелистывал страницы: он читал быстро, разыскивая определенные места, которые помнил смутно.

— Если коротко, — сказал он наконец, — серийные убийцы, как правило, следуют заданному сценарию или ритуалу. Бывают, конечно, исключения, но редко. Джек Потрошитель убивал только проституток, чтобы затем изуродовать их тела. Вычислить этот сценарий — значит сделать первый шаг, и очень важный шаг, к поимке преступника. Он дает нам недвусмысленные указания. Я думаю, что убийца Хуана Аласены воодушевлен поэмой Данте, — медленно закончил он.

На улице Себаштиану первым делом вытащил мобильник и набрал номер Морантеса. Друг ответил после четырех гудков.

— Себаштиану, — голос Морантеса звучал натянуто, — я сейчас не могу говорить.

— Одну секунду, у меня важное сообщение.

— Да, Себаштиану, но…

— Кажется, я понял, чем руководствуется твой преступник, — торопливо перебил Португалец.

Из трубки не доносилось ни звука.

— Морантес?

— Да, я здесь. Послушай, я сейчас не могу говорить. Я тут увяз по уши… Возвращаюсь в Мадрид послезавтра, тогда и увидимся.

— Я же завтра уезжаю. Позвони мне в Лондон, и я тебе все расскажу.

— Даже не думай, парень. Если у тебя есть горячая информация, с тобой многие захотят побеседовать. Учти…

Вдруг раздался грохот, похожий на выстрел, оборвав агента на полуслове, послышались крики и брань.

— Вот дерьмо! — завопил Морантес. — Португалец, жди меня через два дня в Мадриде. — И мгновенно оборвал связь.

Себаштиану озабоченно выключил телефон. Во что влип его приятель? Он закрыл глаза и потер веки большим и указательным пальцами. Итак, до конца недели он остается в Мадриде. Португалец снова открыл телефон и позвонил в туристическое агентство.

2 апреля, вторник

Два лишних дня в Мадриде нарушали все планы Себаштиану. Теперь профессору предстояло звонить в университет и договариваться, чтобы помощник провел вместо него занятия, а секретарша отменила назначенные встречи. И как назло, все это приключилось в начале последнего триместра, практически накануне экзаменов.

Но с другой стороны, как он мог уехать из Мадрида, располагая такой информацией? Если будет следующая жертва, а на сей счет он не тешил себя иллюзиями, то отчасти по его вине. Он должен остаться, поговорить с Морантесом и поделиться своими выводами. И убедить его, если друг не поверит.

Себаштиану не сомневался, что убийца скоро заявит о себе снова.

Наутро Португалец во второй раз наведался в Дом книги в центре города, купив «Божественную комедию» и несколько книг с комментариями и критическим анализом поэмы. Также он приобрел труд по орнитологии: он догадывался, к какому семейству птиц относилась пичуга, которую убийца Ванессы Побласьон (или мадемуазель Нуар) подбросил в квартиру несчастной, но предположение требовало проверки. Себаштиану вернулся домой, съел скромный обед и читал до самого вечера. У него появилось желание позвонить младшему инспектору Пуэрто и справиться о Морантесе, но он не стал этого делать. Португалец верил, что приятель сумеет о себе позаботиться.

Он открыл поэму великого итальянца на первой странице:

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу.

Утратив правый путь во тьме долины…

Поздно вечером Себаштиану бегом пересек площадь Олавиде, очень надеясь, что компьютерный магазин на противоположной стороне еще работает. В магазине горел свет, но табличка на двери сообщала: «Закрыто». На всякий случай Португалец подергал ручку, но ему не повезло. Тогда он заглянул внутрь через стекло и принялся подавать знаки продавцу, молодому парню с длинными волосами и серьгой в ухе. «Закрыто?» — беззвучно спросил Португалец, старательно артикулируя.

Юноша по ту сторону стекла задумался на пару мгновений, а затем улыбнулся и вышел из-за прилавка.

— Мы уже закрылись, но минутка всегда найдется, — сказал он, впуская профессора в магазин.

Себаштиану искренне поблагодарил его.

— Мне нужен адаптер для этого ноутбука. Я привез технику из Лондона, и у адаптера английская вилка, то есть квадратная вместо круглой.

— Секундочку. — Парень нырнул в дверь, которая вела в небольшое подсобное помещение. Вскоре продавец вернулся. — Вот, пожалуйста. Дайте мне ваш ноутбук, и мы проверим, подойдет ли.

У юноши была заразительная улыбка, и Себаштиану тоже улыбнулся. Компьютер включился с тонким писком.

— Что? Большая запарка? — полюбопытствовал продавец, укладывая адаптер в пакет.

— Нет, не особенно. Но ведь часто бывает, что из-за какой-нибудь ерунды невозможно работать. В любом случае спасибо, что открыли ради меня магазин.

— Да ла-а-адно, — сказал парень, растягивая слово. — Не за что. — Он заглянул в прайс-лист и принял деньги. — Надеюсь, вы останетесь довольны. Если возникнут проблемы, обязательно приходите.

Себаштиану утвердительно кивнул и вышел из магазина. Он просидел ночь, составляя краткий отчет и дублируя информацию для доклада семье Аласена.

3 апреля, среда

Устроившись в баре рядом с домом, Себаштиану читал в газете раздел о международных событиях и маленькими глотками пил кофе — обжигающий, как всегда. Механически просматривая страницу за страницей, он даже не пытался вникнуть в содержание статей. Ему не удавалось избавиться от мыслей о Хуане, Ванессе и Хулио и, для полноты картины, о сотнях невинных, погибших от руки психически больных убийц. В течение многих лет он тщился понять таких преступников, копаясь в их сознании (сколь бы извращенным оно ни было) в поисках хоть какого-то смысла, анализируя цели и мотивацию. Некоторые коллеги Себаштиану были убеждены, что надо самому стать чудовищем, чтобы разобраться в логике маньяка, но ему этот трюк никогда не удавался. Он вспоминал разнообразные случаи: над раскрытием одних убийств он работал сам, о других читал в десятках сводок и донесений. Он ломал голову, надеясь нащупать параллели с серией убийств в Мадриде, хотя прекрасно знал, что каждый такой случай уникален и каждый убийца несет в себе собственный мир, извращенный и порочный, и не имеет ничего общего со своими «выдающимися» предшественниками.