Читать книгу - "Будет больно, приятель! - Георгий Юрский"

другом сотрудничают. А в Грузии подотрутся такой бумагой, — со знанием дела сообщил Миша. — Про Азербайджан не знаю, они хитрые, где надо — дружат с Россией, где не надо — нет. Лучше их пограничникам не попадаться.

Озеро Севан было в часе езды на север от Еревана. По дороге Миша внезапно притормозил у скалы, подножье которой было усыпано странными осколками блестящих камней, немного напоминающих колотое чёрное стекло.

— Что это? — спросил Даниил, показывая на камни.

— Это обсидиан. До изобретения железа из них все орудия труда делали. Смотри, какие острые грани.

Смирнов повертел в руках и взял себе на память кусок минерала. По дороге они заглянули в монастырь в Цахкадзоре. Он был не такой древний, как сама армянская церковь, всего лишь XII век. «Ну в это время у нас уже Софийский собор в Новгороде был, так что не такие мы и отсталые», — подумал Даниил, глядя на невысокое здание церкви из темного камня.

К полудню они приехали на озеро Севан. Вид был потрясающий. Голубая вода озера на фоне заснеженных горных вершин… Наверное, такое можно увидеть только в Швейцарии. Друзья прошли вдоль озера, поднялись на горку, с которой открывался самый живописный вид, зашли там в абсолютно чёрную, как будто раскрашенную углем, церковь и отправились обедать. В ресторане, кроме раков, не было других блюд. Салаты — с раковым мясом, котлеты — из раков. Но все это было невероятно вкусно, да и пиво подали свежайшее.

От Севана бывшие одноклассники поехали дальше на север. Вокруг было высокогорье, растительность стала скудной и бедной. Единственной остановкой был город Дилижан, известный всему СССР по фильму «Мимино». Там Миша притормозил у памятника Вахтангу Кикабидзе и Фрунзику Мкртчяну. Через полтора часа они были уже на границе Армении и Грузии. Перед самой границей Миша притормозил и попросил Даниила залезть в багажник.

— У пограничников тоже ориентировка может быть, станут вопросы задавать. Даже если удостоверение покажу — риск есть, что задержат для выяснения обстоятельств. Мы же с Россией в одном союзе. А багажник у меня точно смотреть не будут. Иначе — неуважение ко мне проявят, — с пафосом сказал Миша.

В багажнике Даниилу было некомфортно. Во-первых, оказалось, что там нет никакой звукоизоляции, и он слышал все звуки дороги и границы. Что именно говорят армянские пограничники и таможенники, он не понимал, отчего слегка нервничал. Пульс непроизвольно участился, в висках застучало — организм явно начал вырабатывать адреналин. Но все приключение продолжалось максимум минут пятнадцать. Вскоре Миша откинул заднее кресло:

— Все, проехали. Выбирайся в салон, а то вокруг народу много — не поймут, если человек из багажника вылезет.

КПП грузинской границы товарищи проскочили быстро. В Грузии пейзажи стали повеселее. Зелени стало больше, горы — поменьше. Даниил обратил внимание, что в некоторых городках все вывески были только на русском языке, тогда как в других — в основном на грузинском.

— А это греки тут живут. В предыдущем городке — армяне. Грузинский всем лень учить, так по-русски между собой и общаются. Язык межнационального общения, — хмыкнул Миша.

Ещё через два часа они были на окраине Тбилиси. Там, в хинкальной, их встретил Мишин товарищ и партнёр Георгий. Это был худощавый брюнет, довольно высокого роста, с орлиным профилем и трехдневной щетиной, чуть тронутой сединой. Он и Миша тепло обнялись, Даниил оставался чуть в стороне, стараясь не мешать. Миша представил их друг другу, и они все вместе сели ужинать. Им принесли огромное блюдо разных хинкали, подали чачу.

— Мишико, ты же останешься ночевать? Выпьем по рюмке? — спросил их грузинский хозяин.

— Конечно. Куда в ночь ехать? — Миша потер от удовольствия руки.

— Ну тогда за встречу, — провозгласил Георгий и поднял рюмку.

Они чокнулись, выпили и принялись за еду.

Даниил в детстве бывал в Грузии, поэтому знал, как именно надо есть хинкали. Он ухватил ближайший к нему за хвостик, поднес ко рту, прокусил тонкое, но упругое тесто и высосал ароматный бульон. Хинкали были невероятными по вкусу и насыщенности.

— Тут лучшие хинкали в городе, — как будто угадал его мысли Георгий. — Вы на обстановку не смотрите. В дорогих ресторанах не умеют хинкали лепить.

Обстановка была и вправду простенькая. Столы были покрыты клеенками, крашеные стены… Но больше всего Даниила поразило то, что в Грузии можно было курить в общепите. В России он уже отвык от табачного дыма в ресторанах. Курить он толком и не начал, поэтому был довольно чувствителен к запаху. Но хинкали и чача сделали свое, и вскоре ему стало наплевать на табачный смрад и клеенчатые скатерти.

Глава 7

Проснулся Смирнов в старой квартире в районе Авлабар, куда вечером их отвез Георгий. На душе скребли кошки — Даниил понимал, что его скитания еще в самом начале. Вынужденная праздность не радовала. Надежды на то, что адвокату в ближайшее время удастся вступить в дело и прояснить ситуацию, не было никакой. Нужно было продолжать жить, а как — Даниил не понимал.

Миша и Георгий с раннего утра уехали на встречу, обещали вернуться к обеду. Окна комнаты Даниила выходили во двор, вид его был особенным. Т. к. внутренних лестничных клеток в доме не имелось вообще, люди пользовались наружными лестницами. По внутреннему периметру двора на втором и на третьем этажах тянулись огромные балконы, с которых жители и попадали в свои квартиры. Но пройти по этим балконам было не просто — они были заставлены шкафами и холодильниками. Весь двор был перетянут бельевыми веревками, увешанными сохнущими вещами. Такого в России уже не встретишь. Кажется, что проваливаешься во временную ловушку.

Даниил решил прогуляться по городу. Глядишь, новые впечатления притупят внутреннюю тревогу. Заодно неплохо было бы позавтракать. Замка на входной двери не было, так что Смирнов просто прикрыл дверь за собой и вышел во двор, а затем и на улицу. Района он этого не знал, но смартфон показывал направление центра города, туда он и направился. Вывески были вперемешку на грузинском и русском языках, из чего было понятно, что в районе живут не только грузины. В смартфон он больше не заглядывал, и это его подвело. Вместо моста в южную часть города он оказался на высокой смотровой площадке над Курой, откуда открывался прекрасный вид на реку. Смирнов не очень расстроился, к тому же рядом был огромный величественный собор. Он подошел поближе и узнал, что это церковь Метехи. Он зашел внутрь храма, где в этот момент шла служба. Все было совсем не