Читать книгу - "Смерть наяву - Марина Серова"

Запомнив номер и убедившись, что цифры отпечатались в моем мозгу намертво, я спросила у швейцара, что здесь произошло.

— Это ваш кавалер? — с участием осведомился тот. — К нему подошли двое кавказцев — нет, не то чтобы бандиты, а очень симпатичные, знаете, в таких дорогих тонких пальто… Ваш спутник явно не хотел с ними идти, но они заставили его сесть в машину.

Видя мое растерянное, искаженное лицо, швейцар на всякий случай спросил:

— Милицию будем звать?

— Не будем, — коротко ответила я и, сунув швейцару в ладонь смятую сотню, поспешила к стоянке. Тот остался очень доволен — и что денег дали, и что шум поднимать не собираются.

* * *

«Фольксваген», конечно же, не «Линкольн», слов нет. Тем более мой «жук». Народный автомобиль он и есть народный автомобиль.

И все же в этой погоне у меня было одно преимущество. Пусть я проигрывала в скорости, машина, которую я преследовала, была хорошо видна на трассе. Размеры «Линкольна» не могли позволить ему остаться незамеченным среди потока машин.

Сначала я хотела догнать похитителей, но потом решила, что будет разумней проследить за ними, а там уже действовать в соответствии с обстановкой.

«Черт, как же они нас вычислили?» — думала я, стараясь не терять из виду горбатый багажник «Линкольна», маячивший впереди.

Голову даю на отсечение — «хвоста» за нами не было. Я, конечно же, отвлекалась на спор с Роальдом, но не заметить следовавшую за нами машину не могла. Значит, они меняли автомобили.

Да, выходит, что контора серьезная, слов нет. Но зачем им Роальд?

И тут я поняла самое главное — это не убийцы. Человек, который стреляет из арбалета, потом режет горло ножом, травит кислотой, подкладывает бомбу, не стал бы похищать Голицына.

Он ведь ориентирован на конкретную цель — убийство. Убить, и как можно скорее.

Что, скажем, мешало людям этого Кахи Палиашвили пристрелить Роальда Голицына тут же, у порога ресторанчика? Абсолютно ничего.

И тем не менее они этого не сделали. Значит, у них другая цель.

И потом — их много! А таинственный убийца наверняка один — я это чуяла!

Маньяк — всегда одиночка, даже если он пользуется чьей-то помощью. Скопище маньяков, устраивающих заговор против Голицына, — это уже чересчур, явный перебор. Значит, моя гипотеза верна.

Но от этого не легче. Во всяком случае — мне. Пока я в минусах — и Голицына похитили, и гонорар мой завис. Надо выправлять ситуацию.

Ага, они свернули. Так-так… Шоссе на Утес. Что ж, видно, Роальда везут на какую-нибудь загородную виллу. Теперь можно чуть сбавить скорость, чтобы, не дай Бог, не попасться им на глаза.

Машин на этой трассе было не так уж много, и мой «Фольксваген» ехал на довольно значительном расстоянии от «Линкольна».

К счастью, дорога петляла и я могла рассчитывать скорость так, чтобы появляться из-за поворота, давая «Линкольну» изрядную фору.

Наконец зеленая каракатица притормозила возле двухэтажного особняка.

Всего два этажа, но каких!

Окна в форме крестоцвета на втором этаже, лилиеобразные — на первом, украшенные каменной лиственной гирляндой и орнаментом из переплетенных лент, сатиры, поддерживающие подоконный парапет, колонны тосканского ордена на крыльце, наконец, фонтан перед входом, изображающий Меркурия в крылатых сандалиях. Веселая струйка воды хлестала из полового органа резвого бога.

Особняк — да что там особняк, самый настоящий дворец! — выгодно отличался от новорусского новостроя в округе. Как ни изощрялись другие архитекторы, они все равно не могли бы переплюнуть это здание.

«Линкольн» въехал в ворота и притормозил возле фонтана. Опустив боковое стекло, я смогла увидеть, как двое сосредоточенных молодых людей осторожно выводят Роальда из машины под руки, а он беспомощно оглядывается. Да, похожи на кавказцев…

Я оставила свой автомобиль в посадках, надежно заблокировав рулевое колесо.

Осторожно пробираясь вперед по тропинке, я старалась держаться в тени высоких деревьев. Хорошо, что я надела свитер цвета палой листвы — для осенней погоды это все равно что «хаки».

Мне удалось обойти здание кругом. Я внимательно изучила возможные пути проникновения внутрь — во-первых, главный вход, потом — заднее крыльцо, еще окна на обоих этажах. Судя по тому, что решеток не было, они запирались изнутри железными шторами.

Хозяин дома был, скорее всего, очень крутым деятелем. Настолько крутым, что был уверен: никому в голову не придет забираться в его обиталище, именно поэтому тыл особняка, выходящий к лесу, в отличие от фасада, не был огорожен забором.

— Через полчаса обещал быть, — донеслись до меня тихие голоса с торца здания.

Я затаилась за толстым стволом дуба. Отсюда мне хорошо было видно, как двое мужчин — те самые, что привезли сюда Роальда, — курили на улице.

— Со всеми? — спросил другой. — Ну а мы чего тут торчать будем?

— Нам еще на таможню, в администрацию и в банк, — подтвердил другой. — Мы и так потеряли много времени с этим типом.

— Парня приказал привезти хозяин. Но ведь он не отменял нашу трассу на сегодня, — согласился его собеседник. — А у нас уже цейтнот.

— Значит, едем. Я пойду проинструктирую Роберта, а ты выводи машину. Смотри не разбрасывай окурки, а то Кахи прибьет на месте.

Второй кавказец кивнул и заспешил к «Линкольну». Первый появился через несколько минут, и я услышала, как хлопнули дверцы машины.

Ловящий на своем корпусе солнечных зайчиков «Линкольн» уже отъезжал, когда я заметила, что на втором этаже чуть приоткрылось окно.

В проем высунулась круглая физиономия, изрытая оспинками. Мужик торопливо закурил, с наслаждением глубоко затягиваясь и аккуратно стряхивая столбики пепла в бумажный кулечек.

Закончив это занятие, он плевком загасил сигарету, смял кулек и исчез из поля зрения. Раму окна, как мне удалось заметить, он не прикрыл до конца. Вот этим проколом мы и воспользуемся.

«Вот что значит запреты! — думала я, подбегая к дому сзади. — Похоже, у хозяина бзик насчет курения, и домочадцы смолят только в его отсутствие. А раз нарушен один запрет, то на другой обращают меньше внимания, поэтому этот тип и позабыл закрыть окно как положено».

Я стояла прижавшись к стене возле широкой водосточной трубы. На мое счастье, архитектор и с тыла набросал на наличниках окон разнообразные лепные украшения, и, прикинув, я убедилась, что смогу забраться на второй этаж без особых проблем.

Я ухватилась за подоконник, подтянулась на руках, затем поставила ногу на картуш в виде цветочной корзины, и, снова подтянувшись, была уже на уровне второго этажа.

Теперь переступить со скобки, поддерживающей водосток, на макушку сатира… И вот я уже стою на карнизе возле окна.