Читать книгу - "Черная вода  - Андреас Фёр"

– Вы все понимаете абсолютно правильно.

– Тогда нам нужно сконцентрироваться на нем.

Верхняя Бавария, осень 2015 года

В сентябре это наконец произошло. Что рано или поздно такое случится, было так же неизбежно, как и приход за вечером утра, и можно было делать ставки только относительно точного времени.

Уже пару месяцев, как они открыли на него охоту: младший коллега полицейского обермейстера Леонарда Кройтнера Грайнер и парочка других. Tempora mutantur!^[2] Прежде ни один офицер в форме не мог подвергнуть коллегу антиалкогольному контролю и попросить его подышать в трубку. Они просто наблюдали, может ли подвыпивший полицейский ехать прямо. И если возникали проблемы, то помогали ему покинуть машину и позволяли протрезветь в патрульном автомобиле в течение одного-двух часов, пока он снова не становился способен вести машину. Но настали другие времена. Помогать друг другу – сегодня эти слова были забыты. Врачи, слышал Кройтнер, лечили других врачей бесплатно. Это вопрос морали! И в этом смысле полицейские обычно говорили: «Такое опьянение должно бы стоить водительских прав. Но для коллег это бесплатно». А сегодня они даже гордятся, когда вылавливают другого полицейского.

Из-за этого этического провала Кройтнер чрезвычайно осторожно водил, находясь под хмельком. Хотя, будучи не на службе, он в общем знал, где и что контролируется. Но знал не все. Это, конечно, было чем-то ожидаемым во время полевых вылазок, понимал он. Кройтнер видел руку судьбы в том, что похмелье предыдущего дня сохранялось, и почему-то ему не захотелось пробовать пиво на мельнице Мангфалль. Он заказал кувшин ромашкового чая, который полностью опорожнил вечером. По дороге домой он испытал эйфорию. Чай вернул живот в порядок, и непривычная четкость, с которой он видел среднюю полосу, а также ощущение, что они ничего не смогут сделать ему во время контрольной проверки, привели Кройтнера в экстаз. Он с удовольствием летел сквозь ночь, трезвый как младенец и неприкасаемый. В его возвышенном сознании появилась первая трещина, когда на обочине дороги мелькнуло что-то красное.

– Ну ты и крутой, уважаемый коллега. – Конечно, это Грайнер тормознул его. – Как думаешь, с какой скоростью ехал?

– Без понятия. Я же не смотрю на спидометр постоянно. Восемьдесят?

– Так! Сто сорок два как одна копеечка. Минус три процента, будет сто тридцать семь. Это дает… – Грайнер покопался в книжице, хотя Кройтнер был уверен, что тот знает тарифы штрафов наизусть. – Двести сорок евро, два пункта и корочки долой.

– Эй, Грайнер, мы же коллеги…

– И что?

– Некрасиво так поступать со своими.

– Ты не в банановой республике. Здесь, в Германии, законы распространяются на всех. Даже на тебя.

– По долгу службы я вожу патрульную машину. Мне нужны права!

– Для начала мы немножко успокоимся. – Коллега Грайнер протянул Кройтнеру алкотестер. – Это добровольно. Да ты и сам знаешь.

Кройтнер взял прибор, с силой дунул и с озабоченным видом отдал Грайнеру. Тот посмотрел на показания и наморщил лоб.

– Гребаный прибор! Что с ним такое? Кройтнер управляет автомобилем, трезвый как стеклышко.

Он передал алкотестер своему коллеге, который тоже недоверчиво покачал головой.

– Поздравляю. Ты беременный?

Кройтнер не захотел присоединяться к веселью дежурного коллеги.

– Тогда остается только превышение скорости. Скоро получишь письмишко, – пригрозил Грайнер, возвращая Кройтнеру его бумаги.

– Подожди секундочку. С этим же можно разобраться по-другому.

Грайнер задумчиво посмотрел на Кройтнера и наконец подошел ближе и сказал приглушенным голосом:

– Например, разделить двести сорок евро по-братски?

– Грайнер, ты в первый раз дело говоришь. – Кройтнер тоже понизил голос, хотя никто, кроме другого коллеги, не мог его слышать. – Что ты об этом думаешь?

– Да, по-братски: восемьдесят, восемьдесят, восемьдесят.

– Скажем, по полтиннику на каждого и бутылец самогона сверху.

Кройтнер был сейчас в своей стихии и ждал следующего предложения Грайнера. Но тот молча глядел на Кройтнера. Наконец он сказал:

– Это была шутка. А теперь отползай, иначе попадешь под статью о взяточничестве в отношении государственных служащих.

Начиная с этого момента зло обрело для Кройтнера фамилию Грайнер. И Кройтнер будет теперь упорно ждать подходящего случая для мести.

Возможный одномесячный запрет на вождение сорвал Кройтнера с места, пока это еще было возможно. И так получилось, что ближайшая потребность в автомобильных правах случилась на карнавале.