Читать книгу - "Экспедиция в рай - Иван Погонин"

За барьером находилось человек двадцать собратьев по несчастью. Здесь были люди в солдатских и офицерских шинелях, в поддевках, в потертых пиджаках и в роскошных пальто. В комнату то и дело входили и выходили крепкие ребята в кожаных куртках, в фуражках с красной звездой на околыше, с кобурой на животе.

Чекисты громко разговаривали между собой, ругались, спорили, но все не по-русски. Языка Тараканов разобрать не мог.

Милиционер вернулся минут через двадцать и велел Тараканову подниматься по лестнице. Пройдя длинным коридором вдоль ряда дверей с намалеванными неумелой рукой номерами, милиционер велел остановиться у одной из них, постучал и, получив разрешение, завел Тараканова в кабинет.

В глубине комнаты стоял большой письменный стол, за которым сидел темно-русый мужчина лет тридцати в пиджаке и белоснежной сорочке, с воротником, подвязанным модным галстуком. В руках он держал отобранный у Тараканова паспорт, саквояж Осипа Григорьевича стоял на столе.

Мужчина, отпустив милиционера, показал рукой на приставленный к столу стул, приглашая садиться.

– Здравствуйте, – чекист взглянул в паспорт, – Осип Григорьевич. Меня зовут Альфред Иванович. Я буду заниматься дознанием по вашему делу. Вам это знакомо? – Глядя в глаза Тараканову, он указал на саквояж.

– Здравствуйте. Разумеется, знакомо. Это мои вещи.

– Это хорошо, что не пытаетесь отрицать очевидного. Где взяли продукты?

– Купил.

– Где?

– На рынке, у Даниловского монастыря.

– В Москве?

– Разумеется, в Москве.

– Купили и тут же хотели продать?

– Ничего я продавать не хотел. Купил продуктов для семьи, на праздничный стол.

– На Пасху? В Бога веруете?

– Верую. Это вроде не запрещено?

– Не запрещено. Запрещено спекулировать.

– Я не спекулировал.

– А вот в рапортах написано иное. Вот товарищи Бутузов, Хохлов, Фоменко доносят, что спекулировали. И, знаете ли, у меня больше оснований верить своим товарищам, чем вам, бывшему жандарму. Вы офицер? В каком чине? – вдруг резко спросил он.

– В военных чинах никогда не состоял. В отставку вышел коллежским секретарем. В корпусе жандармов не служил. Я всю жизнь занимался только уголовным сыском.

– Почему вышли в отставку?

Тараканов замялся.

– Нашел себе иной род занятий.

– Это какой же?

– По торговой части.

– А говорите, что не спекулянт!

– Я торговлей еще до переворота перестал заниматься. Сейчас служу по НКПС^[1].

Чекист несколько минут перебирал бумаги. Прочтя один из листков, он криво улыбнулся:

– А что вы скажете в отношении показаний товарища Булгакова, комиссара второго Таганского участка? Вам их зачитать?

– Не надо, я примерно представляю содержание его показаний. И скажу я вам по этому поводу следующее. Я действительно арестовывал Булгакова в тысяча девятьсот двенадцатом году. Но не по политическим делам, а по делу о хищении с железной дороги. Он, в составе шайки, вагонами оттуда воровал.

– Вагонами? Это как?

Тараканов рассказал.

Чекист немного помолчал.

– Ну хорошо. Мы проверим. А пока я вас арестовываю. До выяснения всех обстоятельств.

* * *

Тараканова, теперь уже под конвоем двоих людей в кожанках, отвели вниз и вновь поместили в комнату с барьером. Там он пробыл до утра. В пять часов всех арестованных посадили в грузовой автомобиль и повезли по московским предрассветным улицам. Машина нырнула к Охотному ряду и повернула на Тверскую. В голове у Осипа мелькнуло: «Не в сыскное ли везут?» Он угадал – грузовик свернул в Малый Гнездниковский.

В столе приводов их стали фотографировать и дактилоскопировать. Взглянув на чиновника, оформлявшего карточки задержанных, Тараканов узнал старшего надзирателя Герасима Ильича Фокина. Он дернулся к нему, хотел поздороваться, но надзиратель, увидев бывшего коллегу, опустил голову. Тараканов здороваться передумал.

Один из задержанных – тучный мужчина в пальто с иголочки никак не мог понять указания дактилоскописта и не так, как надо, прикладывал руки к листу бумаги. Чиновник возился с ним минут десять. Наконец мужчина не вытерпел и сказал:

– И вам не стыдно этим заниматься?

– Кормимся помаленьку, что поделаешь, – ответил дактилоскопист. – Служба не увечная, да и бесперебойная, каждый день все новых подваживают.

Записывая данные Тараканова, бывший старший надзиратель спросил:

– Где жительство сейчас имеете?

– Кашира, Тульской губернии, Малая Посадская, вдовы Таракановой собственный дом.

С Гнездниковского их отвезли на Таганку.

После утреннего рапорта Фокин попросил у Маршалка личной аудиенции. Пробыв в кабинете начальника около получаса, Герасим Ильич вышел на улицу, дошел до Большой Дмитровки, там, поработав локтями, втиснулся в трамвай № 25 и поехал на Саратовский, бывший Павелецкий, вокзал.