Читать книгу - "По закону клумбы - Лана Роговская"

«Понравится ли сыну Никите курточка?» – подумалось ей сквозь сонные грезы. По мере взросления он становился капризным в отношении подарков и уже не всегда носил те вещи, которые она привозила ему из командировок. Муж тоже к ее покупкам подходил со строгой взыскательностью. Однако она знала, что оба любили подарки и трепетно их ожидали. Ирина любила «своих парней» и считала их самым главным приоритетом в жизни. Потом было все остальное.

Ш-ш-хр-р-р…

Сладостную полудрему разрушил непонятный шорох. Полулежа Ирина Борисовна приоткрыла глаза и увидела перед собой объектив кинокамеры с мохнатым микрофоном сверху. Ее взгляд скользнул ниже камеры и уперся в штатив, который крепко держала мужская рука. Объектив смотрел прямо ей в лицо. Она озадаченно уставилась на него каким-то тупым взглядом, поскольку на другую реакцию у нее просто не было сил. Рядом с камерой нарисовалось женское лицо с горящими восторженными глазами. Женщина громко обратилась к соседу Ирины справа:

– Расскажите, пожалуйста, о своих впечатлениях о регате! Что вам запомнилось?

Сосед приосанился и авторитетно начал свое интервью. Ощущалась полная готовность говорить долго и подробно.

Ирина Борисовна, наконец, получила полное представление о привлекшей ее внимание группе туристов. Они оказались яхтсменами московского клуба, которые выезжали в Турцию для участия в гонках по Босфору. И хотя первых мест они не заняли, участие в регате сопровождалось весомой кучей приключений, которые они теперь совместно переваривали.

– А как Семен Петрович выпал за борт на обгоне, помнишь?

– Да, еле вырвали его из акульей пасти…

– А как немцы перевернулись? А оверкиль? А оверштаг?

Деталям не было конца. Специальные термины сыпалась на Ирину со всех сторон и отскакивали, как спелый горох. Она не все понимала, но приходилось слушать.

Возбужденная болтовня продолжалась до момента посадки в Шереметьево. Ирина Борисовна почувствовала себя уже полностью причастной к знаменательному событию клуба и знала множество деталей и нюансов о том, кто и как из участников регаты вел себя в трудных ситуациях.

* * *

Домой она добралась сквозь московские пробки только через два с половиной часа, когда было совсем поздно. Однако Никиты дома еще не было, а муж Игорь дожидался ее у телевизора. Привезенная для него майка ему приглянулась, он с удовольствием примерил обновку и сообщил, что сыну ее не отдаст, и вообще, Никита в последнее время много гуляет, хотя ему надо больше заниматься с репетиторами.

Никита, или как он просил его теперь называть на американский манер, Ник, учился в одиннадцатом классе и готовился к поступлению в медицинский университет. Родители устроили его на подготовительные курсы в тот же вуз, где он собирался учиться. После школьных занятий он сразу ехал туда, поэтому родители видели его теперь редко. Этот год у Ника был плотно занят дополнительными уроками, при этом родители очень старались, чтобы сын не бросил занятия бильярдом и горными лыжами, которые он посещал последние два года.

«Бильярд – это для общения на будущее! – настоял Игорь. – А лыжи – это здоровье, настроение, фигура, реакция».

Ирина Борисовна набрала сыну по мобильному телефону и услышала быструю скороговорку, что он уже едет домой и что у него все нормально.

– Хорошо хоть, что существуют мобильные телефоны… – вздохнула она и пошла на кухню заниматься ужином.

– Ты сбегала в Айя-Софию? Пантократор на месте? – спросил муж, заглянув чуть позже в кухню, и хохотнул, бросив в рот кусок колбасы с тарелки.

Он знал, что жена всегда старалась в Стамбуле посетить храм Святой Софии. В этом энергетически мощном месте, где соединились потоки разных религий и многих войн и войнушек между мусульманами и христианами, было нечто особое. Такого внутреннего душевного восторга Ирина не ощущала нигде в мире, хотя за свою сорокапятилетнюю жизнь ей удалось много попутешествовать и увидеть. Мозаика Пантократор на втором этаже сохранилась до наших дней каким-то чудом.

Лик Христа Спасителя притягивал Ирину как мощный магнит. И не только ее. У стены, где изображен Пантократор, всегда собирается много народу. Люди стоят и смотрят на него часами. И каждый при этом слышит и видит по-разному. С Ириной он часто был почему-то веселым и насмешливым. А с другими – она специально спрашивала своих друзей – мог быть и серьезным, и строгим, и даже сердитым. С того момента, когда ей удалось увидеть его первый раз, он всегда манил и согревал душу.

– Целый час смогла там побыть. Потом пришлось дальше бежать. Давай осенью туда просто так съездим? А то все время в спешке.

– Давай, – покладисто согласился муж. – Только вот точно пока не будем планировать. Посмотрим, как с поступлением будет.

Они любили вместе с сыном ездить в отпуск и обычно долго и с удовольствием его планировали на школьные летние каникулы. Но в этом году многое зависело от того, поступит сын в университет или нет. Поэтому родители боялись «сглазить» и старались планов пока не строить.

– По-моему, он влюбился, – поделился отец своими подозрениями. – Часто воркует по телефону с кем-то.

– Да, очень похоже. Не вовремя, конечно. О поступлении думать надо.

Ник в это время, коротко звякнув в дверь, влетел в квартиру, сбросил куртку и сразу устремился на кухню. Устроился на кухне, схватив кусок колбасы тем же жестом, что и отец.

– Никита, ты опять за компьютером будешь сидеть допоздна? В соцсетях зависать? – попытался Игорь сделать сыну внушение. – Потеря времени – потеря жизни.

– Пап, сначала пища, потом мораль, – парировал жующий сын.

Проглотив ужин и запив чаем, сын изрек:

– Хорошая проповедь должна иметь правильное начало и достойное завершение. При этом они должны располагаться как можно ближе друг к другу.

Игорь чуть не подавился от смеха.

– Это ты сам придумал?

– Нет, это я в «Книге лидера» прочитал. Так сказал американский актер Бернс.

На протяжении ужина сын одним глазом постоянно смотрел в свой смартфон и с кем-то общался. Потом сказал, что ему надо заниматься и испарился.

Он часто сидел за компьютером ночами, поэтому вставал с трудом и убегал в школу в последнюю минуту. К счастью, его школа с английским уклоном располагалась недалеко, и не нужно было пользоваться транспортом.

Родителей тревожила погруженность Никиты в социальные сети и современные изощренные компьютерные игры, которые занимали его ночное время. Контролировать это было сложно, практически невозможно. Если только компьютер отнять? Но компьютер теперь – это часть работы, учебы. Как без него? С родительской точки зрения виртуальную жизнь нужно ограничивать, но поколение «некст» имеет сегодня независимую интернетную жизнь. Родителям просто ничего другого не остается, как мириться с наличием параллельного мира у их детей.