Читать книгу - "Знак алхимика. Загадка Исаака Ньютона - Филип Керр"

Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и сияние луны – светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой – славою твоею.

Исайя, 60, 19

Гравюра из книги Михаэля Майера «Septimanaphilosophica» («Философская седмица»). 1620

В четверг 5 ноября 1696 года большинство людей отправились в церковь. Мне же предстояло сразиться на дуэли.

День Порохового заговора являлся протестантским праздником, причем дважды: именно в этот день в 1605 году короля Якова I удалось спасти от заговорщиков-католиков, собиравшихся взорвать Парламент; а в 1688 году принц Оранский высадился в Торбее, чтобы спасти Англиканскую церковь от угнетения другим Стюартом, королем-католиком Яковом II. В этот день по всему городу проходили службы, и мне бы стоило посетить хотя бы одну из них, чтобы Всемогущий помог мне направить мою ненависть на папистов, а не на человека, нанесшего оскорбление моей чести. Но кровь у меня кипела, и думать я мог только о дуэли. Вот почему мы с моим секундантом сначала направились в таверну «Конец света» в Найтсбридже, где он съел на завтрак кусок мяса и запил его рейнским вином, а затем пошли в Гайд-парк, чтобы встретиться с моим противником, мистером Шайером, который уже ждал нас на условленном месте вместе со своим секундантом.

Шайер был редкостным уродом с огромным языком, не помещавшимся у него во рту, отчего он шепелявил, точно древний старик. Я относился к нему как к бешеному псу. Должен сказать, что я уже не помню, по какой причине возникла ссора, но в то время я страдал излишней вспыльчивостью, и, скорее всего, виноваты были оба.

Никто не предлагал и не собирался принимать извинений. Встретившись, все четверо тут же сбросили камзолы и выхватили шпаги. Я неплохо владел шпагой, поскольку прошел обучение у мистера Фигга на Оксфорд-роуд, но в этой схватке особого искусства не требовалось, и, по правде говоря, я довольно скоро ранил своего противника в левый сосок, совсем рядом с сердцем. Бедный парень смертельно испугался за свою жизнь, а я испугался наказания, ведь с 1666 года дуэли были запрещены законом. Большинство джентльменов не обращали особого внимания на правовые последствия своих действий, однако мы с мистером Шайером оба изучали в «Грейз инн»[3]основы английских законов, и наша ссора стала причиной скандала, из-за которого мне пришлось навсегда отказаться от карьеры законника.

Прямо скажем, для юриспруденции потеря была невелика: закон меня не слишком интересовал, да и способности у меня были весьма средние. Я стал изучать право лишь затем, чтобы доставить удовольствие своему покойному отцу, который чрезвычайно уважал эту профессию. С другой стороны, чем еще я мог заняться? Мы были не слишком богаты, но некоторые связи у нас имелись. Мой старший брат, Чарльз Эллис, позднее ставший членом парламента, служил тогда заместителем секретаря у Уильяма Лаундеса, который, в свою очередь, являлся непременным секретарем первого лорда казначейства. Казначеем в то время, до своей отставки, был лорд Годольфин. Через несколько месяцев король назвал преемника Годольфина – бывшего канцлера казначейства лорда Монтегю, благодаря которому Исаак Ньютон получил должность смотрителя Королевского Монетного двора в мае 1696 года.

Мой брат рассказал мне, что до появления Ньютона на этом посту должность смотрителя предполагала очень мало обязанностей, и Ньютон занял ее, рассчитывая, что работы у него будет не слишком много. Однако из-за Великой перечеканки ситуация резко изменилась, и смотритель стал гораздо более значительной фигурой, чем прежде. В результате Ньютону пришлось приложить немало сил, чтобы обеспечить безопасность металлических денег.