Читать книгу - "Гарпия с пропеллером - Дарья Донцова"

Уж не знаю, насколько Олег и впрямь не тужил, что не танцуетпринцев и корсаров, но вот насчет увиденного мира – это сущая правда. «Ритмымолодежи» без конца мотались по гастролям. Правда, приглашали ансамбль восновном, как тогда говорили, «страны третьего мира». Под последнимиподразумевали Африку, Индию и Арабский Восток. Из двенадцати месяцев в годувосемь Олег проводил на гастролях. Северный и Южный Йемен, Египет, Марокко,Тунис, Турция… Он даже съездил во Францию и привез мне оттуда замечательнуюкофточку. Может, конечно, Олег и переживал, что не занимается «высоким»искусством, а исполняет танцы народов СССР, может, и грыз его в душе червячок,но внешне Гладышев выглядел замечательно, да и материальных проблем у него нестало. Он купил кооперативную квартиру, машину, оделся, обулся… Родители его ибабушка к тому времени умерли, так что все средства парень тратил только насебя, любимого. Жены у Олега не было, я попыталась устроить его личное счастьеи познакомила с Нинкой Расторгуевой, вполне приличной, на мой взгляд, невестой.Правда, она была излишне толстой, зато имела папу-адмирала и являласьнаследницей квартиры, дачи, тугой сберкнижки, картин… Всего не перечислишь.

Но любви не получилось. Более того, Нинка стала убеждатьвсех знакомых, что Олег «голубой».

– Все они балетные такие, – злилась Расторгуева, – к жизни снормальными женщинами не приспособлены.

Услыхав в первый раз это заявление, я возмутилась и спросила:

– И почему ты сделала такой вывод?

Она скорчила гримасу:

– Ну прикинь! Мы встречались два месяца, а он не делалникаких попыток меня… сама понимаешь, что я имею в виду. В рестораны водил, навернисажи, к себе на концерты звал… И все! Доведет до дома, на этаж поднимется,подождет, пока я дверь открою, и привет! Я ему: «Зайди, Олежек, чаю попьем», –а он головой качает: извини, мол, устал очень, спать поеду. Нет, точно гомик!

Обозвав Нинку дурой, я допросила Олега. Приятель толькопожал плечами:

– Так ведь правда я очень устаю: репетиции, концерты…Еле-еле до дивана доползаю. И потом, ну не могу я сразу с женщиной в кроватьпрыгать. Извини, мне сначала к ней привыкнуть надо.

– Ты так никогда не женишься, – ухмыльнулась я.

Олег развел руками:

– Ну не получается у меня по-другому. Может, и впрямь ястаромоден… Понимаешь, хочу жениться один раз и на всю жизнь.

Я только вздохнула. У меня самой за плечами к тому времениимелись неудачные браки, а ведь я тоже когда-то мечтала, чтобы раз и навсегда.Ничего, скоро Олег побежит в загс.

Но Гладышев явно не торопился. Связал себя брачными узами онпять лет назад, уже выйдя на пенсию. Ленка сразу стала моей подругой, веселая,неунывающая журналистка, работающая в одном из модных журналов. Уйдя из ансамбля,Олег пристроился работать в Дом моделей, к известному московскому кутюрьеГарику Сизову. Только не подумайте, что бывший танцор бегал по «языку»,демонстрируя наряды. Вовсе нет. Олежка обучал моделей танцам, ставил дефиле ивновь казался совершенно счастливым.

– Ты не поверишь! – воодушевленно объяснял он мне. – Это такинтересно! Девчонки невероятно талантливы.

Материальных проблем у него не было. Наивные советские люди,доверявшие сберегательным кассам больше всего на свете, потеряли свои денежки вогне перестройки. Многие мои, даже самые обеспеченные друзья мигом сталинищими. Но Олег никогда не хранил деньги в сберкассе, впрочем, в чулке он ихтоже не держал. Гладышев вкладывал средства в золото и драгоценные камни, а ещеон оказался настолько умен, что купил дачу в элитном поселке и начал сдаватьдом. Одним словом, в тот момент, когда все обнищали, Олежка жил, как раньше, вполной гармонии с собой и окружающим миром. Я ему частенько позванивала, у негоне было никаких проблем, и он излучал добродушие.

Ленка пришла в Дом моделей, чтобы взять у Гарика интервью.Она много и часто писала про моду. Увидела Олега и влюбилась. Роман ихразвивался стремительно. Через сорок восемь часов после знакомства они пошли взагс и, сунув регистраторше взятку, упросили расписать их немедленно.

Когда Олег сообщил, что женился, я долго не могла прийти всебя, а потом ехидно спросила:

– А как же принципы, не позволяющие тебе связываться сдамой, которую ты мало знаешь?

Олежка глянул на меня большими карими глазами и без тениулыбки ответил:

– Понимаешь, это моя женщина, я ждал ее всю жизнь.

Я только хлопала глазами. Правда, Ленка понравилась мнесразу, а некоторое время спустя мы крепко подружились.

Аккурат через девять месяцев после похода в загс у Олега сЛенкой родился сын Алешенька. Более сумасшедшего папаши, чем Гладышев, свет невидывал. Все приятели долго веселились, вспоминая, как он купил месячномуребенку мопед. А едва мальчик стал ходить, папаша начал рассуждать оприобретении для него квартиры.

– Ох, избалует он ребенка, – шипела так и не вышедшая замужНинка Расторгуева, – уголовник вырастет. И жену свою потеряет! Всю брюликамиобвесил, живого места не оставил. Нет, она точно к другому уйдет и сынавозьмет!

Расторгуевой, чей роман с Олегом так и не достиг завершающейстадии, страстно хотелось увидеть Гладышева у разбитого корыта. Но, как назло,у него все было прекрасно. Ленка, хоть и получала регулярно в подарок кольца,браслеты и кулоны, совершенно не разбаловалась, а продолжала бегать на рынок запарной говядиной, чтобы сделать мужу вкусные котлеты. В их семье никогда неругались и царил материальный достаток. Лешенька рос здоровым мальчиком,некапризным, улыбчивым, покладистым. Казалось, ничто не может помешать ихсчастью. Но вот случилась беда. Чуть больше года назад, 31 декабря, Ленкапозвонила мне и напряженным голосом спросила:

– Олег у тебя?

– Нет, – удивленно ответила я, – мы сейчас в ресторанвыезжаем, а что случилось?

– Ничего, – звенящим голосом ответила она, – только его досих пор дома нет. Он с утра поехал по делам, а в обед собирался завалиться квам, в Ложкино, поздравить с Новым годом. Подарки взял и исчез.

– Позвони по мобильному, – посоветовала я.

– Так все время звоню! – воскликнула она. – А он не берет!

– Может, не слышит?

– Ага, – пробормотала Лена, – может, и так!

Я посмотрела в окно. На улице разгулялась пурга, мостоваясейчас, наверное, походит на тарелку с холодной овсяной кашей, такая жеомерзительно скользкая.