Читать книгу - "Возвращение Крестного отца - Марк Вайнгартнер"

Во время войны Ник в должности портового инспектора бойко спекулировал продовольственными карточками. Тессио предложил ему вступить в клан Корлеоне, и торжественную церемонию посвящения проводил сам Вито. После войны Джерачи занялся ростовщичеством. Больше всего ему нравились строители-подрядчики, которые сначала и не подозревали, что величина расходов сильно завышена, и не умели разговаривать с многочисленными должниками. Ник мог помочь и в этом! В его сети попадали владельцы компаний — жадные дегенераты, мечтающие о легкой наживе. Довольно скоро Джерачи начинал использовать их компании для отмывания денег и даже платил жадным умникам дивиденды, чтобы было что указать в налоговой декларации. А потом, все как одна, фирмы становились банкротами. Целых тридцать дней продукцию беспрепятственно вывозили со складов и раздавали женам и подругам. Когда наступал отчетный период, в офисах компаний обычно вспыхивали пожары, уничтожавшие документацию. Такая грубая стратегия претила Нику, и, поступив на заочное отделение юридической академии, он постепенно заменил пожары более изящной процедурой банкротства. Все разоренные фирмы оформлялись на подставных лиц, а имущество Ник присваивал. Если владелец пытался поднять шум, ему, словно собаке кость, кидали тысячу долларов и небольшой земельный участок в Неваде или Флориде. Когда во главе клана Корлеоне встал Майкл, он, нарушив запрет отца, взял под контроль торговлю наркотиками. Главой нового направления был назначен Ник Джерачи, который выбрал себе помощников из regime[1]Тессио и Санни. За несколько месяцев Джерачи, словно паук, создал целую сеть, наладив связи с великим доном Чезаре Инделикато с Сицилии и семьями, контролирующими порты Нью-Джерси и Джексонвиля, аэропорты Нью-Йорка и Среднего Запада. Братья Корлеоне, неизвестные большинству работающих на них людей, стали самыми богатыми наркобаронами страны. Без денег, которые заработал для них Джерачи, они бы никогда не угнались за кланами Татталья и Барзини.

Едва пробило девять, в «Два Тома» вошли Питер Клеменца и три его телохранителя. Значит, вместо себя Майкл прислал caporegime! Это не сулит ничего хорошего, ведь Клеменца уже много лет планировал самые важные заказные убийства для клана Корлеоне. Выходит, Тессио мертв.

— Ты что-нибудь себе заказал? — тяжело дыша, спросил тучный Клеменца.

Джерачи покачал головой.

Питер замахал руками, словно пытаясь разогнать вызывающие аппетит запахи.

— Как ты можешь спокойно сидеть, у меня в желудке урчит от таких ароматов! Закажем что-нибудь легкое, так, на один зуб?

Пит заказал огромную порцию закуски из баклажанов, палтуса в креветочном соусе и две корзины итальянского хлеба. Теперь, когда Тессио убили, Клеменца остался последним обломком старой гвардии, единственным capo, служившим Вито Корлеоне.

— Тессио еще жив! — заговорщицки прошептал Клеменца, поднимаясь из-за стола.

У Джерачи засосало под ложечкой. Значит, его заставят нажать на курок, чтобы в очередной раз проверить на верность. Ник знал, что пройдет и такое испытание, но разве от этого легче?

Стемнело, Клеменца куда-то вез Ника, а по дороге учинил настоящий допрос. Джерачи решил, что безопаснее говорить правду. Он еще не знал, что утром того дня были убиты главы семейств Татталья и Барзини. Не мог он знать и того, что на встречу с ним Клеменца опоздал, потому что руководил устранением Карло Рицци, зятя Майкла Корлеоне. Убрав еще несколько человек, Клеменца постарался, чтобы убийства можно было принять за вендетту клана Барзини или Татталья. Этого Джерачи, естественно, тоже не знал, он мог только предполагать, и все его предположения оказались верны. Ник взял сигару, предложенную Клеменца, но так и не закурил.

Лимузин остановился на заброшенной автостоянке за Флэнбуш-авеню. Неподалеку Джерачи заметил два других автомобиля, в одном из которых ехали телохранители Клеменца, а в другом — его собственные. Увидев, что caporegime не выходит из машины, Джерачи запаниковал и стал искать глазами тех, кто его убьет. Как они решили его прикончить? Почему его люди стоят рядом и молчат? Неужели предательство?

Клеменца опустил окно.

— Все не так, как ты думаешь, парень, — сказал он. — Просто получилось… — Пит закрыл пухлыми ладонями лицо. Тяжело вздохнув, он быстро-быстро заговорил: — Мы с Салли знакомы черт знает сколько лет. Некоторые вещи не хочется видеть даже мне. Понимаешь?

Джерачи понимал.

Толстяк безутешно рыдал и, казалось, нисколько не стеснялся своих слез. Не сказав больше ни слова, он кивнул водителю, поднял окно и укатил прочь.

Ник молча смотрел, как в темноте тает свет фар.

В глубине автостоянки, в одном из хозяйственных отсеков Джерачи увидел два трупа: механики были убиты довольно давно, потому что кровь уже запеклась. В следующем отсеке Аль Нери, любимый киллер Майкла, стерег Сальваторе Тессио. Салли сидел, сгорбившись, словно бегун, которого сняли с дистанции как явного аутсайдера. Тессио дрожал, хоть и не от страха, а от какого-то недуга, который мучил его уже почти год. Джерачи слышал лишь шелест своих шагов и какой-то неестественный смех — где-то рядом работал телевизор.

Нери приветственно кивнул, а Тессио даже головы не поднял. Телохранитель Корлеоне похлопал старика по спине, изображая сочувствие. Так и не подняв глаз, Салли Тессио упал на колени, его губы беззвучно шевелились.

Нери передал Нику пистолет рукоятью вперед. Джерачи никогда не считался знатоком огнестрельного оружия. Пистолет был тяжелым, как банковский сейф, и длинным, как велосипедная спица, — скорее ружье, чем пистолет. Ник уже достаточно долго состоял в клане и знал, что для заказных убийств чаще всего используются стволы двадцать второго калибра с глушителем. Стреляют в голову три раза: второй раз для контроля, третий — для суперконтроля. Как бы то ни было, пистолет, который сейчас дали Джерачи, был больше и без глушителя. Черт побери, Тессио он любит, как отца, а вот Нери как-то приковал его наручниками к радиатору и надавал по яйцам. Ник так и не успел ему отомстить.

Джерачи глубоко вздохнул. Обычно он прислушивался к голосу рассудка, а не к голосу сердца. Сердце — всего лишь орган, перекачивающий кровь. Именно рассудок руководил его поступками. Джерачи часто мечтал о том, что со временем они с Шарлоттой переедут в Ки-Уэст, где можно спокойно встретить старость.

Теперь, глядя на Тессио, Ник понимал, что этого никогда не случится. Салли на двадцать с лишним лет старше, родился в прошлом веке и через секунду умрет. Кажется, за всю жизнь он не совершил ни одного опрометчивого поступка. И куда это привело Тессио? На грязную автостоянку, где человек, которого он считал сыном, сейчас прострелит ему голову.

— Простите, — пробормотал Тессио, по-прежнему глядя в грязный пол.

Эти слова могли быть адресованы семье Корлеоне, Джерачи или богу. Кому именно, Ник не знал и знать не хотел. Взяв пистолет, он подошел к старику сзади, заметив, как в неярком уличном свете сверкнула лысина.