Читать книгу - "Из бутика с любовью - Ольга Хмельницкая"

Лиза и Марина стали рассматривать прекрасные волосы Киры.

– А что за маска? – спросила Марина, которая испытывала к средствам для ухода за волосами настоящую страсть.

– Краску Хрома Риш, – сказала Кира. Марина закивала.

– У них еще Вольюмактив хорошая, – добавила она.

«Анорексия? – подумала Марина. – А на самом деле ее финансовое положение вполне устойчиво?»

Она продолжила рассматривать девушек.

– Я покупаю все красивое, – улыбнулась Лиза. – Не могу устоять перед красотой. Вазочки, скульптуры, живые розы... недавно вот купила потрясающую кофейную чашку с видами Пекина, тонкую, фарфоровую, прозрачную как бумага. И еще, не поверите, не удержалась и купила бутылку водки, потому что сосуд был оформлен в виде большого кристалла. И что мне теперь делать с этой водкой?

– Ну, вы же человек искусства, – сказала Марина. – Для вас это нормально. Вы живете прекрасным. Оно нужно вам для вдохновения.

– Да, – кивнула Лиза, – но художник должен иметь трезвую голову, я надеюсь, что, покупая акции, а не безделушки, поправлю свое финансовое положение и наконец-то смогу поехать в кругосветное путешествие. А вообще мечтаю научиться просто смотреть на что-то красивое, но ненужное и бесполезное, а покупать – только полезное и нужное.

– Фотографируй, – предложила Кира. – Или рисуй. На худой конец, запоминай впечатление.

– Не могу, пыталась, – покачала головой Лиза. – Хочу держать в руках, менять ракурсы, освещение... хочу владеть.

Лиза и Кира вопросительно уставились на Марину. Пора было придумать собственную историю.

– Девушки, – сказала Марина, слегка наклоняясь вперед и широко распахивая светлые честные глаза, – я сама не знаю, что я здесь делаю. Меня муж отправил. Мне казалось, что я только все нужное покупаю... а он говорит, что барахло всякое и слишком много. Вчера, например, приобрела набор стеклянных фруктов, кулончик серебряный подвесной для серебрения воды, большой такой, на цепочке, в виде золотой, то есть серебряной, рыбки и заводного пингвинчика. Он был такой хорошенький! А муж, как увидел этого пингвинчика, рассердился и отправил меня сюда, сказал, чтобы я научилась контролировать свою страсть к покупкам и не покупать всякую ерунду. Дался ему этот пингвинчик!

– Он ничего не понимает, – поджала губы Кира.

– Тиран! Заводной пингвинчик – это прекрасно, тем более если он хорошенький, – подтвердила Лиза. – А что касается фруктов, то я сама не могу пройти мимо стеклянных фигурок. Среди них попадаются восхитительно удачные. Если поставить такую штучку под яркий свет, она переливается и сияет, как будто внутри у нее лампочка, словно она наполнена чем-то неземным, волшебством каким-то. А однажды одна фигурка у меня разбилась, и получилась кучка мелкого цветного стекла. Я тогда чуть с ума не сошла – как красиво это выглядело на черном столе в свете яркой лампы. Как россыпь звезд далекой галактики.

– Изумительно, – кивнула Марина, – я себе представляю. Осколки были белые?

– Немного белых, немного голубых и немного оранжевых, – сказала Лиза. – Цветные звезды в далекой-далекой галактике.

– А бывают еще украшения муранского стекла, – мечтательно произнесла Кира, – правда, они довольно дорогие. Даже очень. Я пока могу накопить только на серьги. На колье уже нет. Если покупать колье, то придется не есть еще полтора месяца. Я ведь воспитатель в детском саду. Иногда падаю в обморок, тогда дети радуются и начинают играть в больничку. Я надеюсь все же купить это ожерелье, но, разумеется, придется внести его в список, чтобы покупка не была импульсивной.

Марина пришла в ужас, опустила глаза и аккуратно поджала ноги. Ожерелье муранского стекла стоило столько, сколько бантик на ее правой туфле.

– Ты ничего не ешь, а волосы у тебя очень красивые, – сказала Лиза и дотронулась до золотистой пряди.

У Марины тоже были светлые волосы, но более светлого, соломенного оттенка, тщательно подобранного стилистом. У Киры же волосы натуральные, пепельно-русые, с мягкими переходами от светлого к темному, плюс слегка выгоревшие. Марина подумала, что никогда даже самый дорогой парикмахер не может добиться такого великолепного буйства оттенков, как создала природа.

– О, на средствах для ухода за волосами я не экономлю, – ответила Кира, – очень люблю маски от Garnier, а еще пользуюсь кремом для волос и бальзамом «Бабушка Агафья». Он совсем дешевый, но моим волосам как амброзия и нектар, они оживают и становятся как шелк.

Сердце Марины учащенно забилось. Средства для ухода за волосами вызывали у нее глубокий душевный трепет.

По небольшой лестнице застучали каблуки. В ресторанчик вошел еще один потенциальный борец с импульсивныии покупками.

На первый взгляд девушка не выглядела как человек, который что-то в жизни делает спонтанно. Строгий серый костюм. Юбка по колено. Черные классические туфли. Черный кожаный портфель. Даже очки в черной оправе. Гладкие волосы собраны в тугой хвост. Губы едва тронуты розовой помадой.

«Она робот, – подумала Марина. – Роботесса-на-каблуках. Бывают ли роботы-транжиры?»

– Здравствуйте, – громко сказала девушка, – я на семинар.

– Это здесь, – отозвался ведущий. – Присоединяйтесь.

Взгляд новоприбывшей просканировал ведущего, остановился на сломанном носе, шраме, мощной шее, широких плечах и мешках под глазами, свидетельствующих о неумеренном потреблении горячительных напитков.

«Мало того что он признался в отсутствии личного опыта, – подумала Марина, – так еще и алкоголик». Она снова собралась уходить, но за столом было так уютно, а новоприбывшая роботесса интриговала, так что Марина решила посидеть еще. Девушка промаршировала к столу и села, водрузив рядом свой квадратный кожаный портфель.

– Евгения Витальевна, – представилась она.

А потом снова уставилась на ведущего. Тот продолжал сосредоточенно зубрить речь. Видно было, что дело дается ему с трудом. Правая рука у него подрагивала.

«У бедняжки алкогольный тремор, – продолжала рассуждать про себя Марина. – Он, парень, был на все горазд, он пианист и... педагог».

За столом повисла тишина. Евгения Витальевна посмотрела на часы. До начала семинара, после которого, как ожидалось, деньги начнут задерживаться в карманах девушек, а не утекать сквозь пальцы на радость владельцам торговых предприятий, оставалось около семи минут. Кира голодными глазами смотрела на меню, стоящее на столе в прозрачной пластиковой рамочке и рекламирующее «фестиваль фуа-гра» и «блинчики дня». Евгения Витальевна достала черный кожаный ежедневник и углубилась в записи. Лиза задумчиво обозревала хрустальные люстры.

– Нравятся? – спросила Марина.

– Не то слово, – сказала Лиза. – Как художник, я очень остро чувствую такие вещи. Я бы разобрала ее на составляющие, это же как конструктор, из элементов можно составить что угодно иное...