Читать книгу - "Туман над Парагон-уок - Энн Перри"

Будучи полицейским, Питт знал, что люди его профессии должны пользоваться входом, предназначенным для торговцев. Но и сейчас он не собирался делать то, что отказывался делать всю свою жизнь.

Слуга, подошедший к парадной двери, имел мрачное, ничего не выражающее лицо. Он смотрел на Питта с высокомерным пренебрежением, удовольствие от которого, впрочем, было несколько испорчено тем, что Томас был на несколько дюймов выше его.

— Инспектор Питт, из полиции, — сухо представился Томас. — Могу я поговорить с мистером и миссис Нэш?

Он уже собирался войти, но слуга твердо стоял у него на пути.

— Мистера Нэша нет дома. Я схожу и узнаю, захочет ли миссис Нэш принять вас, — сказал он с явной неприязнью, затем нехотя сделал полшага назад. — Вы можете подождать в холле.

Питт огляделся. Изнутри дом был больше, чем казался снаружи. Он имел большую парадную лестницу, ведущую на площадку второго этажа, которая расширялась в обе стороны. В холле располагались полдюжины дверей. Поднаторев в розыске украденных ценностей, Томас стал немного разбираться в изобразительном искусстве; поэтому при виде картин на стенах он смог заключить, что те были действительно хороши и могли бы удовлетворить самый взыскательный вкус. Сам Питт предпочитал картины современной импрессионистской школы с размытыми линиями, облаками и водой, сливающимися в дымке света. Был здесь еще один портрет, написанный в манере Берн-Джонса[3], который привлек внимание Томаса. На нем была изображена женщина необыкновенной красоты — блестящая, гордая и чувственная.

— Господи! — просипел Форбс, буквально потеряв дыхание при виде всей этой роскоши.

Питт понял, что констебль раньше никогда не бывал в таких домах, как этот, — разве что в комнатах для прислуги. Инспектор испугался, что неуклюжесть Форбса испортит все дело.

— Почему бы тебе не пойти расспросить слуг? — предложил он. — Может быть, дворецкий или служанка выходили на улицу в это время… Люди сами не понимают, как много всего они замечают.

Форбс колебался. С одной стороны, ему хотелось остаться и продолжить знакомство с этим новым для него миром. С другой — еще больше ему хотелось вернуться в более знакомую ему сферу и начать делать что-то, в чем он разбирался. Наконец констебль пришел к естественному для себя решению.

— Правильно, сэр! Да, я так и сделаю. Можно также порасспрашивать в других домах. Как вы верно заметили, люди не помнят, что они видели, до тех пор пока их не тряхнешь хорошенько, верно?

Вернувшийся слуга провел Питта в комнату для утренних приемов и ушел. Через пять минут появилась Джессамин Нэш. Томас сразу же узнал ее. Это была та самая женщина с портрета в холле — с теми же широко расставленными глазами, прямым взглядом, с тем же ртом, блестящими волосами, густыми и мягкими, как летнее поле. Сейчас она была одета в черное, но это никак не омрачало ее красоты. Она стояла прямо, немного задрав подбородок.

— Доброе утро, мистер Питт. Что вы хотели спросить у меня?

— Доброе утро, мэм. Прошу прощения за то, что должен побеспокоить вас при столь трагических обстоятельствах…

— Я понимаю, что это необходимо. Вам не нужно извиняться. — Она ходила по комнате с необычайной грацией, не присев и не предложив сесть ему. — Естественно, вы должны расследовать, что случилось с Фанни, с бедной девочкой… — На мгновение ее лицо застыло. — Она была еще ребенком, вы знаете… очень невинной, очень… юной.

Эти слова совпадали с оценкой самого Питта — чрезвычайно юная.

— Я сожалею, — тихо произнес Томас.

— Спасибо.

По ее тону инспектор не понял, верит ли миссис Нэш, что он действительно сожалеет, или она принимает его слова за простую вежливость, выказываемую в силу приличий. Томасу захотелось убедить ее в искренности своих чувств. Впрочем, какое ей дело до участия какого-то полицейского…

— Скажите мне, что случилось. — Он рассматривал спину миссис Нэш, пока та стояла у окна. Она была очень стройной; линия плеч, укрытых шелком, выглядела изысканно мягкой. Голос хозяйки дома, когда она начала говорить, не выражал никаких эмоций, как будто она повторяла нечто хорошо отрепетированное заранее.

— Я была дома вчера вечером. Фанни жила здесь со мной и моим мужем. Она была сестрой моего мужа, сестрой по отцу. Я полагаю, что вы это уже знаете. Ей было всего семнадцать лет. Она была помолвлена с Алджерноном Берноном, но свадьбу отложили по крайней мере на три года — до тех пор, пока ей не исполнится двадцать.

Питт не прерывал ее. Он редко прерывал кого-либо. Даже незначительные замечания, казалось бы, совершенно не относящиеся к делу, могут позднее сыграть свою важную роль — например, выдадут скрываемые чувства, а то и нечто большее. Томас хотел узнать все, что мог, о Фанни Нэш; как другие люди воспринимали ее, и что она значила для них.

— Такой срок может показаться очень долгим для помолвки, — продолжала Джессамин, — но Фанни была очень молода. Она росла одна, вы понимаете. Мой свекор женился во второй раз. Фанни на двадцать лет моложе моего мужа. Она всегда казалась ребенком. Не то чтобы простушкой… — Миссис заколебалась, и Питт заметил, что ее длинные пальцы поигрывают фарфоровой фигуркой на столе, крутя ее туда-сюда. — Просто… — Она искала подходящее слово. — Бесхитростная… невинная.

— И она должна была жить здесь, с вами и вашим мужем, до своего замужества?

— Да.

— Почему так?

Миссис Нэш посмотрела на Томаса с удивлением. Ее голубые глаза были просто ледяные, в них не стояло слез.

— Ее мать умерла. Естественно, мы предложили ей дом. — Она холодно и чуть заметно улыбнулась. — Молодые девушки из хорошей семьи не живут одни, мистер… извините… я забыла ваше имя.

— Питт, мэм, — ответил Томас с той же холодностью. Он был раздражен. Удивительно, что он еще мог быть чувствительным к неуважению после стольких лет такой работы. Впрочем, Питт не показывал этого, мысленно улыбаясь. Шарлотта была бы сейчас разъярена; слова вылетали бы из ее рта в тот же момент, как приходили ей в голову. — Я думал, она могла бы остаться со своим отцом.

Улыбка все-таки прорвалась на поверхность, выражение лица Томаса смягчилось. Джессамин ошибочно приняла это за самодовольство. Краска прилила к ее необыкновенно красивому лицу.

— Фанни предпочла жить с нами, — сухо произнесла она. — Это понятно. Девушка не должна появляться в свете без сопровождения — предпочтительно сопровождения леди из ее собственной семьи, которая может дать ей при случае верный совет. Я всегда была рада делать это. Вы находите это правильным, мистер… Питт? Вы же не просто потворствуете своему любопытству? Впрочем, наш образ жизни, вероятно, совсем не знаком вам.

Томас уже приготовил язвительный ответ, но вспышка гнева могла привести к разрыву отношений, а он не мог позволить себе враждовать с миссис Нэш. Инспектор поморщился.