Читать книгу - "Президент исчез - Рекс Стаут"

Только посмотрите на этого старого дурака Блэнчарда.

Вот что я вам скажу, Мэйбл, я твердо убеждена, что президент решил выступить перед конгрессом со своим военным посланием во вторник двадцать девятого апреля только потому, что знал: прием и обед у меня назначены именно на этот день, а его послание — единственное, что может нарушить мои планы. Почему, спрошу я вас, он не мог…

У миссис Браун было право перебивать собеседника, и, когда у нее появлялось такое желание, она знала, как этим правом воспользоваться.

— Салли, — проговорила она, — вы сказали «военное послание»?

Ее собеседница, стройная и хорошенькая, уставилась на нее голубыми глазами:

— Конечно. А разве это не так?

— Я не знаю. А вы знаете, что это такое?

— Ну, это как-то связано с войной. Это я и имела в виду.

— О-ох. — На миг губы у миссис Браун сжались в узкую полоску, но затем она заговорила снова: — Надеюсь, что он выскажется против войны. Надеюсь на это всем сердцем. Полагаю, что и вы тоже.

Салли Вормен в недоумении пожала плечами.

— Наверное, — сказала она. — Не сомневаюсь, Мэйбл, вы — человек серьезный и успели обдумать ситуацию, а что до меня, то все мои мысли сегодня были связаны только с этим обедом. И вы посмотрите на результат моих трудов! Нет, только политики мне и не хватало.

— Моя дорогая, война — это не политика. Можете не сомневаться: война — это единственный род человеческой деятельности, грязнее которого не может быть даже политика.

— Боже правый! — Салли улыбнулась миссис Браун и похлопала ее по плечу. — Тогда мне лучше держаться подальше и от войны тоже. Однако уже двадцать минут девятого. Боже, помоги мне, ведь вся эта команда весельчаков должна быть накормлена. Сюда идет ваш муж.

Молитесь за меня, ради бога!

И она упорхнула.

Тремя часами позже Салли Вормен стояла в просторном вестибюле своего дома и улыбалась мужчине, который горой возвышался над ней. Это был сенатор, единственный из «трех самых лучших», который не подвел Салли и пришел на ее прием, мужчина с некогда каштановыми, а теперь почти совсем седыми волосами и изборожденным морщинами лицом государственного деятеля, много повидавшего на своем веку. Он смотрел на Салли усталыми карими глазами. Ему с трудом удавалось улыбаться в ответ на улыбку хозяйки дома.

Некоторые из гостей уже ушли, те, кто остались, разделились на две немногочисленные группы: одни танцевали в гостиной, другие собрались за столами для игры в бридж на втором этаже.

— Мне так хотелось поговорить с вами. — Голубые глаза Салли пристально всматривались в лицо сенатора.

— Милое дитя! Благодарю вас и за это ваше желание, и за обед. Он был превосходным.

— Отнюдь нет, — капризно проговорила Салли. — Он был ужасным. Взять хотя бы разговоры за столом. В какой-то момент мне показалось, что вот-вот начнется война и придется просить Бартона подать к столу револьверы, а не вилки.

Сенатор наклонил голову, соглашаясь с н».

— Да, нервы у всех взвинчены. Вы еще слишком молоды, моя дорогая, и не очень отчетливо представляете себе реальное положение вещей.

— Возможно. Но скажите мне, будет война?

— Боже, я сам хотел бы это знать!

Но Салли не отпускала своего гостя:

— Я хотела спросить про президента. Это не из-за него вам позвонили сюда? Он намеревается сделать заявление?

— Не знаю. А телефонный звонок… ну, это было приглашение явиться на одно собрание. Туда я сейчас и направляюсь.

Салли кивнула:

— Я слышала о нем. Это у сенатора Аллена. И по дороге туда вы должны решить, на чьей вы стороне.

— Вот как! Стало быть, это собрание уже стало объектом сплетен. — На мгновение веки тяжело опустились, прикрыв усталые карие глаза, и улыбка исчезла с лица сенатора.

— Не знаю. Да и какое это имеет значение? — Салли Вормен взяла в свои гладкие тонкие пальцы лацкан его черного пальто, потянула на себя и застыла в этом положении. Целеустремленный взгляд ее голубых глаз был направлен прямо на сенатора. — Но что имеет значение, — продолжила она, — так это то, что в ваших силах повести это собрание в нужном направлении. Вот об этом-то я и хотела побеседовать с вами. Возможно, я, как говорит Мэйбл Браун, бестолковая, но если это и так, то я, по крайней мере, в большинстве. Таких, как мы, множество, и мы знаем, на чьей мы стороне. Конечно, мы ненавидим войну, однако понимаем, что существует ряд вещей, которые еще более отвратительны.

Единственное, что вызывает у нас некоторое сомнение, так это то, что мы видим одного из наших лидеров — настоящего, проверенного лидера, — скажем так, колеблющимся. Разве вам не стыдно, нет, на самом деле разве вам не стыдно вводить нас в заблуждение? — При этих словах тонкие пальцы осторожно подергали лацкан.

Сенатор молчал.

— Вы не стыдитесь этого? — настаивала Салли.

С высоты своего роста сенатор смотрел на лицо собеседницы. Рот его был плотно сжат, губы немного выпячены, крупная, благородных очертаний седая голова заметно покачивалась из стороны в сторону. Он фыркнул, а затем сказал:

— Вот оно, значит, как. Дитя, мое дорогое дитя! Мой голубоглазый шовинист!

— Глупости! — с презрением отрезала Салли. — И не стоит наклеивать ярлыки.

— Нет. — Он буквально выдавил из себя это слово, произнеся его тихо и протяжно. Неожиданно он снова сказал: «Нет!» — на этот раз коротко и более громко.

После этого, бормоча что-то о том, что он опаздывает, сенатор попятился, освобождая свой лацкан из цепких пальцев, затем повернулся и направился к двери, но на полпути к выходу обернулся.

— Послушайте, миссис Вормен. — Говорил он негромко, но тон его был резок. — Мне кажется, вы занимаетесь не своим делом. Ради бога, держитесь от всего этого подальше. И передайте своему мужу… Я полагаю, что он до сих пор играет в бридж наверху. Надо же — играет в бридж! Так вот, скажите ему, что в моих глазах его попытки втянуть вас во все эти грязные…

Вдруг сенатор замолчал. Он стоял, глядя на Салли, губы его шевелились, но он не произносил ни единого слова. Спустя мгновение ему удалось пробормотать:

— Господи, помилуй, что я несу? — Сенатор сделал шаг и взялся за дверную ручку. Здесь он остановился и громко, с пафосом воскликнул: — Мое дорогое дитя! — а после этого открыл дверь и вышел.