Читать книгу - "Любимые вне закона - Янина Олеговна Береснева"

Развитию моих «пороков» всячески способствовали родители и финансовое благополучие семьи, и со времен детства этот ум значительно окреп и привык находить ответы даже на те вопросы, которые никто не задавал.

Привычка размышлять и анализировать с годами трансформировалась в привычку констатировать и обобщать, и к своим годам я бы охарактеризовала мой характер как в меру стервозный, инфантильный, эгоцентричный, но вместе с тем сильный, волевой и непримиримый. А брат однажды поделился со мной своим ценным наблюдением, коих у него всегда было великое множество:

– Тина, не ковыряйся в себе, твой характер не плохой и не хороший. Он просто у тебя есть. Запомни это. Да, существуют люди, у которых нет характера. Амебы, бесхребетные. И это не плохо, просто факт. А ты сильная. Ты личность. Но если немного пережмешь и вовремя не выйдешь замуж, станешь стервой. А это уже не очень хорошо. Мужчины не любят стерв, хотя и бахвалятся этим. Они их боятся до одури, потому что стерва непредсказуема, как дикий кабан.

Когда я сообщила родителям, что хочу начать жить одна, папа, которого я редко видела в гневе, накричал на меня. Конечно же, он думал, что в большом трехэтажном особняке, выстроенном им для нашей семьи, вскоре появятся многочисленные внуки, и жизнь заиграет новыми красками. Но ни я, ни старший брат не спешили обзаводиться семьей и оправдывать возложенные на нас надежды.

Ден съехал от родителей, когда мне было еще шестнадцать. Отпраздновав свой двадцать один год, он как раз начал встречаться с новой девушкой и, естественно, захотел жить отдельно. В семье его затею не поддержали, и отец даже пробовал лишить его карманных денег, но Ден назло предкам пошел работать официантом. Мама поплакала, а папе пришлось капитулировать. Кончено же, сын Никифорова не мог работать официантом. Это был бы удар по папиной репутации из разряда: «А что скажут люди?»

Лично мне это казалось смешным и не стоящим внимания фактом: какая кому разница, где и кто работает? Однако папа, воспитанный на идеалах Советского Союза, не мог допустить, чтобы о его семье судачили. С легкой маминой руки он тут же купил Дену отличную двухуровневую квартиру в центре, а также стал понемногу приобщать этого прожигателя жизни к семейному бизнесу.

Денис к тому времени благополучно расстался уже не с одной девушкой, отучился на программиста, даже пару лет провел в Англии, где тоже учился и стажировался в крупных компаниях. Мама, помнится, думала, что он уже не захочет возвращаться назад, и я была с ней солидарна. На тот момент мне казалось, что свалить от предков в Англию – это предел мечтаний. Но брат вернулся и возглавил ведущий отдел фирмы, был на отличном счету и в целом радовал родителей. В отличие от меня.

Училась я ни шатко ни валко. В основном потому, что не знала, чего хочу от жизни. Когда-то я мечтала стать актрисой и даже назло всем поступила в институт культуры. Через два года охладела к этой затее, потому что поняла: играть красавиц и принцесс скучно, а на большее моего таланта, видимо, не хватало.

Вняв мольбам отца, я все-таки заочно отучилась на экономиста и теперь числилась в нашей фирме ведущим менеджером. Название моей должности весьма расплывчато указывало на весьма расплывчатые обязанности, которые доводилось исполнять. Мне кажется, основным папиным условием было, чтобы я «дурью не маялась», а занималась чем-то общественно полезным.

Словно прочитав мои мысли, папа решил обозначиться телефонной трелью в моей сумочке.

– Ты уже дома? – заботливо поинтересовался он, что-то жуя на фоне, и тут же пояснил: – Мама приготовила изумительное мясо по-французски и солянку. Может, приедешь?

– Папуль, давай в другой раз, я устала. Честно. Зато вашего заграничного партнера устроили в гостинице по высшему классу, мы с ним обсудили некоторые ключевые моменты по контракту. Он выдал мне целую папку документов для изучения, так что извини. Буду грызть гранит работы, раз уж гранит науки в свое время недогрызла….

– Брось, ты прекрасно справляешься. Ни у кого язык не повернется сказать, что я взял свою дочь на работу по блату, – засмеялся папа, хотя было видно, что он огорчен моим отказом. – Как ты себя чувствуешь?

– Маме привет, – скоренько завершила я разговор, опасаясь, как бы папа не начал настаивать, а я, по обыкновению, уступила бы и поехала в отчий дом. Предки все не могут забыть тот случай с машиной, вот и волнуются. Ладно бы просто волновались, но то, что они надумали… И были свято уверены, что я ни о чем не догадываюсь…

Не то что бы я не любила дом родителей, просто в последнее время обстановка там, мягко говоря, не очень радостная. Мама смотрела на папу грустными глазами, как будто каждую секунду опасалась за его жизнь и здоровье. Папа нервничал, что безуспешно пытался скрыть от нас с мамой. Денис вообще редко заглядывал к предкам, пропадая на работе.

А если и заглядывал, то вид имел хмурый, сосредоточенный, и после ужина сразу же запирался с отцом в кабинете под предлогом игры в шахматы. Как будто мы с мамой не знали, что говорят они о работе. Точнее, о проблемах на ней. А мать от скуки принималась донимать меня вопросами о личной жизни и планах на будущее, что было для меня совершенно невыносимо. В основном потому, что о своих планах на будущее я и сама ничегошеньки не знала.

К своему дому я подходила, когда начало темнеть. Соседи из дома рядом уехали месяц назад, потому я сразу обратила внимание на мужчину, стоявшего неподалеку от их ворот.

Свет фонаря туда не доходил, оттого разглядеть мужчину не удалось. Высокий, на голове капюшон. Мне показалось, что я уже где-то видела похожую фигуру. Когда пару дней назад загружала продукты в машину на подземной парковке, заметила, что сзади меня на площадке кто-то есть. Народу ввиду позднего времени было мало, и высокая фигура в капюшоне бросилась в глаза. Почему-то такие совпадения тревожили. Человек – случайный прохожий, возможно, остановился покурить или ждал кого-то. А может, он из паркурщиков? Через перекресток от меня уже лет пять строят высотку, но все никак не завершат строительство. И это привлекает в наш район любителей острых ощущений.

Я замедлила шаг, всматриваясь в темноту и на ходу доставая ключи.

– Вы кого-то ищете? – вдруг громко спросила я, но ответа не последовало.

Мужчина, бросив сигарету, резко развернулся и устремился