Читать книгу - "Игра на опережение - Фридрих Незнанский"

— Где они сейчас?

— Его охранники? Откуда мне знать… Я не интересовался.

— А напрасно… Вдруг окажется, что они в большинстве окопались в Чечне, где воюют на стороне боевиков? Речь в вашей статье шла, в частности, о некоем Ансаре Худоеве и его сподвижнике Ходже Анваре, или просто Ходже, если я не ошибаюсь… Я вчера не поленился и посмотрел его дело в архивах у своего дяди.

— Помню такого… — согласился Олег, — да, был такой. О нем у нас тоже был разговор. И что вы нашли?

— Немного. Ансар Худоев был исключен с пятого курса экономического факультета МГУ за групповуху в студенческом общежитии, затем дважды привлекался к судебной ответственности за рэкет. Это в начале девяностых, в эпоху «малиновых пиджаков». В первый раз освобожден под залог нашим общим другом Григорием Ивановичем, во второй раз в девяносто втором году ему срок скостили, и он благополучно отбыл в Грозный, где долгое время подвизался в тамошнем Министерстве финансов… Воевал на стороне Дудаева, после Хасавюрта снова занялся чем-то вроде экономики… Чем занимается сейчас, во время второй чеченской, непонятно.

— Знаем мы их экономику… — пробурчал Бородин. — Самая процветающая отрасль — ограбление нефтепровода и похищение заложников.

— Вот именно. А до всего этого состоял начальником охраны У Забельского. И даже был с ним в доле. Каким-то представителем в Питере, это еще следует уточнить.

— Вот оно в чем дело… — задумался журналист. — Еще Григорий Иванович сказал мне, что Ансар Худо-ев никакого отношения к тому, что я о нем написал, не имел. Что на самом деле это был племянник Худоева Фарид. И таковой действительно существует в природе, я проверял.

— Вы уже опубликовали опровержение? — поинтересовался Денис.

— Оно должно скоро выйти.

— Вот и пусть выходит в таком виде, как он просил, — разрешил Денис.

— Это у вас такой прием? Усыпляете бдительность противника, соглашаясь с ним?

— Еще ни разу не отказывал. Хотите об этом написать?

— Не знаю, — пожал плечами Олег и посмотрел на часы.

— Спешите?

— Да, хочу успеть заглянуть к Люсе на работу. Она обещала подобрать видеоматериал по заложникам Забельского. Как он встречает бывших пленных и освобожденных заложников во Внукове.

— Но для них он действительно благодетель… — заметил Грязнов. — У них свои резоны быть ему признательными, у нас свои — подозревать его в нечистых делах.

Олег приехал в Останкино через час, там Люся уже выделила для него комнату с видеоаппаратурой и грудой кассет с новостями, где были эпизоды со встречей освобожденных заложников.

Она посмотрела с ним один сюжет, махнула рукой, взглянула на часы:

— Смотри сам, если тебе это интересно, а я присоединюсь потом…

Чмокнула его в щеку и быстро вышла.

Он смотрел одну кассету за другой, сюжет везде был практически один и тот же. И выражение лица Забельского — усталое, умиротворенное — тоже. Кажется, он не ждал благодарности от освобожденных и их родственников, и для него проявление их признательности были нечаянными и необязательными.

Какой-то особой искренности в его поведении не было, но и фальши не наблюдалось… Все-таки природный актерский дар.

Олег уже собирался все выключить, плюнуть и забыть и даже потянулся за пультом, когда вернулась жена:

— Что, по второму кругу пошел?

— Да нет… — Он указал на отложенные кассеты. — Я еще не все просмотрел. Просто везде одно и тоже.

— Наверное, ты что-то спутал, — сказала она. — Крыша уже поехала, а? — Жена потрепала его по волосам. — И потому опять смотришь сюжет про этого парнишку из Тверской области, вызволенного из чеченской неволи.

— Да нет же, он из Вологодской области… — покачал головой Олег. — Вот смотри, самое начало… — И отмотал немного назад.

— Странно, — сказала она, услышав, откуда родом освобожденный пленник. — Но я не могла ошибиться. Видишь, какие у него веснушки и курносый нос. Мне кажется, нет, я уверена, что видела его, когда смотрела вместе с тобой самую первую кассету. И там мне запомнилось, что он из-под Твери, жил возле Дмитровой Горы, эта глухомань находится недалеко от Иваньковского водохранилища. Помнишь, я туда ездила со съемочной группой?

— Помню… — Он уставился на жену невидящим взглядом. — Ты уверена?

— Можно проверить, — пожала она плечами. — Если подключить второй магнитофон и монитор, поставить ту, первую кассету, одновременно дать обе картинки и сравнить между собой.

Через несколько минут они молча смотрели, не веря своим глазам, на остановленные изображения на обоих мониторах, там было одно и то же веснушчатое и курносое лицо парнишки, только по-разному одетого. В первом случае его звали Николай Егоров из Тверской, во втором Василий Кривобоков — из Вологодской. Сначала его встречала мать, она плакала, не скрывая радости, и ее показывали долго и в разных ракурсах. Во втором случае его встречали брат и сестра — довольно угрюмые, мало похожие друг на друга и уж совсем непохожие на только что освободившегося младшего братишку. Их быстро увели из поля зрения и больше не показывали.

— Ничего не понимаю… — пробормотал Олег, переводя взгляд с одного монитора на другой.