Читать книгу - "Иностранец - Александр Афанасьев"

…

– А вас я попрошу остаться.

Твою мать. Мюллер блин, недоделанный.

…

Когда Лука ушел, и мы остались вдвоем, помощник министра молчал чуть ли не минуту. Потом спросил.

– С профессором Скрибич говорили?

– Да

– И что она вам сказала?

– Все как есть.

– А сами что думаете?

– Я не хочу делать скоропалительных выводов. Версию о групповом изнасиловании считаю притянутой за уши. А если секс был по согласию – то зачем убивать?

Помощник министра покачал головой

– Все еще хуже.

– Куда хуже.

– Есть куда. Мы неофициально взяли образец крови ее парня, Лазаря Михалича. Сравнили с образцами… спермы. Из тех троих мужчин, с которыми она вступала в половой контакт перед смертью – ни один из них не был Лазарем Михаличем.

Здорово. Просто – здорово.

– Нам будет нужна ваша помощь.

– В чем?

– Если Василий Никич об этом узнает – он способен нанять людей, чтобы те начали убивать первых попавшихся албанцев.

– Я не скажу.

– Речь не об этом. Вы с ним общаетесь… будете общаться. Если вы поймете или заподозрите, что он знает – скажите нам. Как можно быстрее.

Я принял решение.

– Хорошо, скажу.

– Как можно быстрее – подчеркнул помощник министра – пока не случилось нечто страшное. Мы рассчитываем на вас. Теперь – идите…

…

Вернулся в кабинет. Лука сидел и смотрел в стол.

– Что приуныл? – бодрым тоном сказал я – давай, план опермероприятий составлять. Бумага есть?

Информация к размышлению. Сербский путь часть 4

В истории каждой империи – всегда есть область, обладание которой становится для Империи фатальным. Для России – этой фатальной областью стала Галичина. Для Османской империи – Македония. Для Австро-Венгрии – пропуском на эшафот стала Босния и Герцеговина. Именно с ней связывались надежды Империи на обновление, и именно из-за нее началась война, которая Империю погубила…

К 1878 году, когда Босния фактически перешла в австро-венгерское владение – сама Австро-Венгрия не была единой. Это было «два в одном» – две страны, между которыми была даже граница, два парламента и два правительства – но один император (его звали «Император и Король») и три общих министерства. Две части империи – питали друг к другу застарелую ненависть, национальный вопрос был столь важен, что по сути само существование единой страны последние пятьдесят лет – оправдывалось тем что без Вены как арбитра и усмирителя – народы, составляющие Империю просто уничтожат друг друга.

Вот например, что писал о том времени Зигмунд Фрейд, живший в Вене

…

По всей территории Дуалистической монархии прокатилась тогда волна национализма, вызвавшая бесконечные и бесплодные споры относительно школ, рабочих мест и даже табличек с названиями улиц. Во время переписи вопрос о том, какой язык для человека является родным, стал ключевым при определении соотношения сил между отдельными нациями – а потому различные группировки даже стали вывешивать плакаты, подталкивающие к тому или иному «верному» ответу на него. Часто национальный вопрос сочетался с классовыми противоречиями – например, румыны и русины были по преимуществу крестьянами и в этом качестве противостояли венгерским и польским землевладельцам.

Тем не менее, сила националистического движения была такова, что классы, которые в других странах сплотились вокруг социалистических, либеральных или консервативных партий, в Австро-Венгрии раскололись по национальному признаку.

Поскольку картина чересполосицы населения в Австро-Венгрии складывалась веками, то практически в любом месте можно было обнаружить узел национальных противоречий: в Словении словенцы конфликтовали с итальянцами, в Галиции – поляки с русинами, а немцы, казалось, противостояли всем – и тем же итальянцам в Тироле, и чехам в Богемии. В 1895 г. правительство Австрии пало из-за того, что немецкие представители выступили против создания для словенцев параллельных классов в средней школе. Два года спустя между немцами и чехами вспыхнул конфликт из за права использования чешского языка в официальных документах – в итоге начались уличные беспорядки, а еще один премьер министр был вынужден уйти в отставку. Когда в 1904 г. в Университете Инсбрука дали возможность изучать право на итальянском, это вызвало возмущение и манифестации уже со стороны немецкого населения. Новые железнодорожные станции оставались безымянными из-за того, что не удавалось прийти к согласию по поводу языка, на котором их следует назвать.

Подавленный силой конфликт с Венгрией оставался в жизни Империи этакой грозовой тучей, которая однако никогда не развеется, которая всегда с тобой. Венгры – начали свой национальный проект, но их принудили жить в одном большом государстве силой. Но был жив Кошут, певец этого мятежа, к которому вся Венгрия прислушивалась больше, чем к собственному Королю. И были живы те национальные меньшинства, над которыми венгры издевались, и которые прекрасно помнили, как венгры поступали в период мимолетной своей независимости.

Хорватия, на которую венгры успели за время независимости напасть, и которая сильно поучаствовала в ликвидации венгерского мятежа – заключила с хорватами собственное соглашение об автономии – Нагодбу, которая гарантировала собственный парламент, суды и школы с хорватским языком преподавания. Но это не мешало двум народам продолжать ненавидеть – Вена же в этой ненависти видела своего рода противовес – национальные устремления хорватов вступали в неразрешимое противоречие с венгерскими.

И как будто бы для того чтобы еще усугубить ситуацию – император отдал Боснию управление именно венграм…

В Боснии – исторической османской провинции – земли принадлежали мусульманам, в то время как работники на них (кметы) были христиане. Это было современное крепостное право и провинция нуждалась в изменении этого положения дел и как можно скорее. Но именно венгры – не могли ничего менять да и не хотели, ведь у них тоже было крепостное право. Избирательными правами в Венгрии владели примерно 8% населения, голосование в сельской местности (но не в городах) было открытым, что позволяло помещикам потом преследовать крестьян, которые не так проголосовали. Венгры как огня боялись демократии – потому что это означало необходимость предоставить право голоса всем, в том числе национальным меньшинствам, права которых венгры никогда не признавали. В Боснии (и в Трансильвании) ситуация усугублялась еще и тем, что элиты и низы принадлежали к разным религиям. Потенциальная война помимо национально-освободительного приобретала еще и религиозный подтекст…

В жизни второй части Империи, Австрии – главной проблемой была Сербия. Молодое и амбициозное славянское государство на Балканах, стоявшее на пути казалось бы неизбежного – перехода бывших европейских владений османов под управление Габсбургов. Именно через Боснию проходил возможный путь Сербии к морю – для Габсбургов же выход Сербии к морю означал крах любых попыток ее мирного сдерживания.