Читать книгу - "Летняя коллекция детектива - Татьяна Полякова"

Она расстелила захваченный из машины коврик и клетчатый толстый плед – всё было новое, добротное, английское, расстегнула платье, как будто вышла из него. Маруся вздохнула и отвела глаза. Агриппина была вся загорелая, стройная, золотистая, ровная и длинная.

…Какой-то ужас и вселенская несправедливость.

…А вдруг Гриша сам захочет, чтобы Агриппина забрала его себе?! Если ей, Марусе, нравятся молодые люди «из журналов», почему Грише не могут нравиться такие девушки?! Их красота безусловна и безупречна, в них нет изъянов, они состоят только из совершенств, как будто собраны из материалов самого высшего качества!.. Агриппине даже украшать себя не надо. Ей не нужны косметика, драгоценности и наряды. Она и без них так прекрасна, что глаз невозможно оторвать.

– Что ты на меня смотришь? – осведомилась у неё профессорская внучка. И нахмурилась: – Со мной что-то не так?

Маруся пожала плечами. Она уже была совершенно уверена, что Гриша уедет вечером в Москву с Агриппиной. Тем более Груня в полном восторге от его дурацкого мотоциклета!

…Вот тебе и Шерлок с Джоном. Выходит, это их последнее дело?..

– Ты обещала мне бобровую плотину показать, – напомнила Агриппина.

– Это дальше по ручью.

– Сходим?

Маруся опять пожала плечами. Никуда ей не хотелось идти с Агриппиной! С ней теперь везде будет ходить Гриша.

…Ну и ладно. Ну и пожалуйста!

Снимать юбку и кофту при таком совершенстве профессорской внучки, демонстрировать старенький купальник было никак невозможно, и Маруся села в песок прямо в чём была. Песок оказался тёплым, приятным.

Гриша подошёл и сел рядом.

– Вон там мы прыгали, помнишь? – Он показал рукой, и Маруся чуть не заплакала. Она изо всех сил прощалась с ним, отпускала его, а он ничего об этом не знал. – А ещё ты на тот берег за бабочкой поплыла! Плавать не умела, зато очень хотела бабочку поймать!.. И поплыла! Родители, как увидели, перепугались, твой отец сразу в воду кинулся – тебя спасать. А ты доплыла и на тот берег вылезла.

Маруся покивала.

– Только бабочки все улетели, и ты потом весь день ревела, – добавил Гриша.

Она опять чуть не заревела.

– Марусь, ты чего сидишь? – спросила Агриппина разнеженным голосом. – Давай позагораем немножко. А потом быстро поплывём, как Майклы Фелпсы!..

– Я сейчас, – сказала Маруся и поднялась. – Только погуляю немножко. Вы… загорайте.

– Ты куда? – удивился Гриша.

– Да-а-а… – Она ничего не могла придумать!.. – Пойду сыроежек соберу. Сыроежки с картошкой – очень вкусно!

– Марусь, давай на обратной дороге лучше! И они небось все червивые, август же!

– Я хороших соберу.

Ничего перед собой не видя, думая только о том, что нет больше никаких Джона с Шерлоком и Гриши с Марусей, она зашла в лес и стала подниматься на пригорок. В речке шумела вода, и слышно было, как Гриша и Агриппина разговаривают. Только слов не разобрать.

Из-за поворота вынырнул человек на мотороллере, оглянулся по сторонам и покатил прямо к Марусе. Она всё смотрела под ноги на жёлтые иголки. Он подкатил, спрыгнул с мотороллера, выдернул непонятно откуда железяку и коротким сильным движением стукнул Марусю по затылку.

Она ахнула и неслышно повалилась на иголки.

Он ещё оглянулся – никого не было видно, – прислонил к дереву свой транспорт, поднял под мышки бездыханную Марусю и сноровисто перевалил её через широкий багажник. Подумал, не привязать ли, и решил, что, если понадобится, привяжет потом, подальше. Марусины ноги и руки волочились по земле, но человек не обращал на это внимания.

Налегая на руль, он ходко повёл мотороллер по дороге, а потом, когда кончились мох и папоротник и началась твёрдая, усыпанная хвоей земля, свернул в лес.

Когда он свернул с дороги, его заметил Антон и очень удивился. Он некоторое время постоял, глядя ему вслед, а потом пошёл вниз к реке, которая была уже совсем рядом. Откуда-то взялись комары, и он сломал ветку бузины, чтобы от них отмахиваться.

Через полчаса Гриша начал беспокоиться, а минут через сорок отправился Марусю искать.

– Может, она домой вернулась? – предположила сонная Агриппина. Она дремала на своём клетчатом пледе, рядом, растянувшись, спал Антон. – Набрала сыроежек и решила их отнести? Здесь же всё близко, да?

– Да, – согласился Гриша.

Возвращаться домой Марусе было совершенно незачем, да и не ушла бы она просто так, не предупредив его! Что-то сильно её расстроило, и Гриша подумал, должно быть, она расстроилась из-за того, что Антон застал её в таком… непрезентабельном деревенском виде. Девчонки такие странные! Вечно им кажется, будто они плохо выглядят, как-то не так одеты, причёсаны не слишком хорошо, и – главное! – не на шпильках. Вот когда они не на шпильках, значит, всё плохо. Гриша ничего не понимал в красоте шпилек и однажды даже спросил, в чём тут дело. Маруся долго и нудно толковала что-то про тонкость щиколотки, про лёгкость походки, про устремлённость ввысь… Грише быстро надоело слушать, и он сказал, что читал однажды в научно-популярном журнале, что самка павиана, когда хочет понравиться павиану-самцу, ходит перед ним на цыпочках, и шпильки, видимо, – это что-то оттуда.

Маруся тогда разобиделась и сказала, что больше ни за что не станет с ним разговаривать, как с нормальным человеком.

Вспомнив про павиана, Гриша улыбнулся. Некоторое время он ходил между соснами и звал:

– Ма-ру-ся! Ма-ру-ся-я-я!..

Но никто не откликался, только высоко-высоко шумел ветер, и янтарные стволы, похожие на органные трубы, качались величественно и неторопливо.

Гриша беспокоился всё сильнее.

Он сбегал к бобровой плотине и там тоже покричал – никого и ничего, – вернулся на пляж, но Маруся там не появлялась.

Агриппина уже не дремала, а сидела на пледе и смотрела встревоженно. Антон кидал в быструю речку камушки.

– Я в воду зашёл, – сказал он, едва завидев выскочившего из лесу Гришу, – она ледяная! Вы как хотите, а я купаться не стану!

– Не возвращалась Маруся, – проинформировала Агриппина. – Да подожди ты психовать, дома она, скорее всего!

Гриша завёл мотоцикл, сказал, что сейчас вернётся, и напрямик, через горушку, поехал в деревню. Мотоцикл натужно ревел, но всё же горку одолел.

Тётя Лида, собиравшая в кустах смородину, сказала, что Маруси дома нет, с речки она не приходила.

Тут Гриша растерялся.

…Что-то случилось. Причём только что, совсем недавно, у него под носом, а он проглядел, пропустил. Просто так потеряться Маруся не могла – всё же они выросли здесь, и окрестные лесочки были исхожены вдоль и поперёк!.. Кроме того, Маруся никогда не уходила одна. Вообще по одному в лес ходить было не принято, несмотря на то что заблудиться всерьёз в нём довольно сложно – с двух сторон автомобильные дороги, с третьей – деревня. Впрочем, лес был велик, и лоси в нём водились, и кабаны, ходили слухи, что и медведь перебрался с той стороны однопутки, по которой когда-то бегал дизелёк с торфяных разработок.