Читать книгу - "Наказание в награду - Элизабет Джордж"

Вернувшись в Ладлоу, она мечтала о короткой передышке, но, когда добралась до дома в Тимсайде, поняла, что там ее получить будет трудно, если вообще возможно. Потому что она узнала «Вольво», припаркованное практически на тротуаре перед входом, и поняла, что мамаша Финнегана Фримана решила нанести визит сыночку. Зная, что ее визит закончится скандалом – потому что так заканчивались все ее визиты, – Динь решила поискать покоя возле реки. Она как раз знала одно местечко недалеко от Хорсшу-Виэр. Там она сможет полюбоваться на водную гладь с высокого парапета. Водоплавающие птицы уже успели вернуться после зимнего отсутствия, и, может быть, ей удастся увидеть утяток. Их вид всегда улучшал ей настроение.

И вот теперь она любуется видом Брутала и Эллисон Франклин, присосавшихся друг к другу на реке Тим, а их байдарки в это время связаны бортами, чтобы облегчить им это слияние в экстазе. Вторая половина дня для Динь была очень тяжелой, и эта сцена оказалась той соломинкой, которая сломала спину верблюду.

Она почувствовала, как что-то в ней треснуло. Ведь Брутал должен был быть единственным человеком в ее жизни, на которого она могла полностью положиться, после того как Мисса уехала из города. Но да, да, она была полной идиоткой, когда поверила в это после того, как он сказал ей в самом начале, что они будут «друзьями с привилегиями». Правда, когда Динь согласилась с этим, она предполагала, что он не будет искать «привилегий» на стороне, не говоря уже о том, чтобы искать их всего в двухстах ярдах от дома, в котором жил. В котором он жил с ней, с Динь.

Девушка не отрываясь смотрела на них – на Брутала и противную Эллисон, – когда рядом завыла сирена автомобильной сигнализации. Из-за этого несколько диких уток закрякали и улетели. Брутал и Эллисон оторвались друг от друга, и, как назло, Брутал увидел Динь. Она развернулась, чтобы уйти, но тут услышала его веселый оклик: «Эй! Диньгстер! И как тебе это понравилось?»

Динь вновь повернулась к нему и к Эллисон, у которой была такая самодовольная физиономия, что Динь захотелось броситься к реке, пройти по ней, как какому-нибудь мультяшному герою-переростку, и сорвать с нее эту маску. Но вместо этого она на восходящей ноте крикнула: «Ты…Ты!» – и это походило на визг кошки, которой прищемили дверью хвост. Крик был еще более унизителен, чем вид Брутала и Эллисон, поэтому Динь резко повернулась к ним спиной, сошла с тротуара и чуть было не попала под рейсовый автобус. Это добавило ей в кровь адреналина и заставило встряхнуться, так что до дома она смогла добраться, так и не став жертвой дорожного происшествия.

Войдя в дом, Динь услышала грызню Финна и его матери. Она решила, что ситуация, должно быть, осложнилась, потому что раньше они грызлись по телефону, а не лично. Динь вообще видела миссис Фриман всего один раз, осенью, когда та вместе с отцом Финна привезла ему полки и комод для спальни. Тогда их визит был очень коротким. Финн не смог бы избавиться от них быстрее, даже если б дом горел с четырех сторон.

И вот теперь, сидя в гостиной, мать Финна говорила:

– Если я что-то и ненавижу на этом свете – а ты знаешь, что это не так, – то я ненавижу то, как этот человек запудрил тебе мозги.

– Ничего подобного. Он хороший парень. И был моим другом. А ты просто ненавидишь моих друзей. И тебе лучше в этом признаться, Ма.

В комнате повисла тишина. Динь слышала, как кто-то втянул в себя воздух, по-видимому пытаясь успокоиться. Она знала, что сейчас самое время заявить о себе, но не сделала этого. Вместо этого осталась стоять где стояла и продолжила слушать. По крайней мере, это немного отвлекло ее и от Брутала, и от Кардью-Холла.

– Ты что, действительно думаешь… – произнесла наконец мать Финна. – Так ты пытаешься защищать Йена Дрюитта? Я не ошиблась? – добавила она после паузы.

– И как это, интересно, я могу его защитить, когда он умер?

– Так вот послушай меня, Финнеган. Мне сказали, что офицеры из Скотланд-Ярда начали новое расследование. И они вполне могут захотеть переговорить с тобой.

– Это еще почему?

– Потому что они проводят расследование расследования самоубийства Йена Дрюитта.

– Йен ни за что не мог…

– Хорошо. Как ты захочешь. Но расследование идет, и шансы, что они наткнутся на твое имя, есть. А если это произойдет и если ты будешь отрицать то, что на самом деле является правдой…

– Никакой другой правды я не знаю, – прервал ее Финн, – кроме той, что Йен был моим другом, а своих друзей я знаю. И этого я отрицать не собираюсь. Ты что же, думаешь, я не знал бы, что он путается с маленькими детьми? Он был нормальным парнем, а нормальные парни никогда…

– Ради бога! Ты полагаешь, что растлители малолетних крутятся вокруг детских садов, высунув свой член наружу? И если ты думаешь, что знаешь кого-то, это вовсе не значит, что ты знаешь о нем абсолютно все. Пообещай мне: ты будешь держаться подальше от всего, что может быть связано со смертью этого презренного человека.

– Но ты же только что сама сказала, что люди из Скотланд-Ярда будут со мной говорить. Или мне что, уехать из города?

– Я сказала, что они могут захотеть поговорить с тобой. И еще сказала, что если это произойдет, то ты должен говорить правду.

– Что ж, я знаю парочку правдивых вещей, которые они будут просто счастливы услышать.

– А это что должно означать? Финнеган, я хочу, чтобы ты понял – мое терпение на исходе, и очень скоро я могу положить конец этой студенческой вольнице, которой ты здесь наслаждаешься.

Динь решила, что настал момент обозначить свое присутствие, поэтому она еще раз открыла и закрыла входную дверь – на этот раз с шумом, – а потом вернулась назад и оказалась прямо в дверях гостиной. Девушка заметила, что Финнеган, специально ссутулившись, сидит на диване – эта поза гарантированно должна была вывести из себя его мать. Со своей стороны, миссис Фриман практически нависала над ним. Она обернулась на произнесенное Динь: «О, здравствуйте», на которое Финн среагировал: «Только не входи, если не хочешь, чтобы она и с тобой разобралась».

– Дена… – Выражение лица миссис Фриман сказало Динь о том, что ей нужно идти своей дорогой, вверх по ступенькам и куда подальше.

Если б сегодняшнее настроение Динь уже не было испорчено сначала Кардью-Холлом, а потом Бруталом, она наверняка вошла бы в гостиную и уселась бы на одной из громадных подушек, наполненных полистиролом, – просто для того, чтобы позлить женщину. Но так как ее день и так уже был загублен по полной программе, ей хотелось остаться в одиночестве. Кроме того, ей надо было писать сочинение, так что она бесцельно махнула рукой Финну и пошла вверх по лестнице.

«Давай вернемся к делу» – это были последние слова мамаши Финна, которые она услышала.

– Ну конечно, давай вернемся к нему, – с сарказмом ответил Финн.

Так как ее спальня находилась в задней части дома, больше Динь ничего не слышала. Она закрыла за собой дверь, чтобы быть уверенной, что ничто ей не помешает.