Читать книгу - "Покровитель влюбленных - Марина Серова"

В "Горне" же негде было даже уединиться. Разве что в курилке, которые я, с тех пор как бросила курить, переношу с трудом. Да и курилка не может считаться уединенным местом.

Славик прибыл в кафе, расположенное буквально в двух шагах от редакции, минут через пятнадцать. Выглядел он все так же по-тинейджерски, несмотря на свои почти сорок лет. Отчасти причиной тому была худощавость и моложавость Славика, отчасти – стиль одежды, больше подошедший бы юноше лет восемнадцати. Серьга в ухе усиливала это впечатление. Впрочем, Славик в своем образе был весьма органичен, так что лично у меня он не вызывал ни малейшего раздражения.

– Привет, – весело произнес он, плюхаясь на стул и обнажая в улыбке желтоватые от никотина зубы. – Какие проблемы?

– Проблем, слава богу, нет. А вот кое-какие вопросы есть, – с ходу начала я, пока Горелов заказывал себе кофе и пирожное. – Ты в курсе про выставку "Таланты Поволжья"?

– Конечно, – хмыкнув, пожал плечами Горелов. – Я уже и заказ получил, на днях собирался в музей, разведать, так сказать, обстановочку, наладить контакты. А что? Ты хочешь принять участие?

– Не язви, Славик, – укорила его я. – Меня волнует то, что одна из конкурсанток пропала. Может быть, конечно, ее исчезновение и не имеет отношения к этой выставке, но проверить необходимо.

– Ты от меня-то что хочешь? – отпивая глоток кофе, спросил Горелов.

– Мне нужна информация о людях, занятых в этой выставке. Ты у нас корифей светской хроники, должен знать всех этих художников и музейных крыс. Например, тебе знакомы такие имена, как Стрижова, Добронравов, Венедиктов?

– Разумеется, они знакомы каждому тарасовцу, считающему себя культурным человеком, – с важностью произнес Славик, откусывая пирожное и вальяжно раскидываясь на стуле.

– Ты не умничай, Горелов, – поморщилась я. – Я и так прекрасно знаю, что ты единственный журналист в Тарасове, который обладает талантом, причем таким, за который в необозримом будущем непременно получит Букеровскую премию. Я это слышала много раз.

Славик действительно неоднократно нес подобную чушь в моем присутствии, когда перебирал лишнего. Что ж, писательская публика – люди амбициозные, тщеславные. Прихвастнуть для них – все равно что получить дозу для вдохновения. Я давно привыкла к этому и не обращала внимания. Просто не хотелось отвлекаться от дела на всякую ерунду.

– Не Букеровскую – она литературная, а Пулитцеровскую, – пробурчал в сторону Горелов. – Она самая престижная в США.

– Рада буду встретить тебя там лет через десять, – остановила я его. – Давай все же про наш культурный генофонд.

– Ну, Стрижова – искусствовед, она так широко не известна.

– Что можешь сказать о ней лично?

– Грамотная баба. С характером. Просто так к ней не подкатишь. Помимо работы в Доме художников, преподает в художественном училище теорию изобразительного искусства.

– А Добронравов?

– Душа человек, – расплылся в улыбке Славик. – Мы с ним неоднократно тепло проводили время в буфете Дома культуры… Там в свое время хороший буфет был, просто отличный!

– Так, поехали дальше, – перебила я его. – Что можешь сказать о Венедиктове?

– Тань, а что ты ими так интересуешься-то? – спросил Горелов. – Ты думаешь, они нарочно сговорились и куда-то спрятали твою художницу?

– Разумеется, я так не думаю, – начиная злиться на возомнившего себя гением анализа Славика, сквозь зубы сказала я. – Честно говоря, из всей троицы меня волнует лишь фигура Венедиктова. Я так поняла, что это один из главных конкурентов моей клиентки. А Стрижова и Добронравов мне интересны лишь в свете внутренних отношений всей этой среды!

– Да не обижайся, я вовсе не ставлю под сомнение твои профессиональные качества, – примирительно подмигнул мне Славик. – Просто хотелось понять суть.

– Суть в том, что исчезла девушка, которая некоторое время назад подала заявку на участие в выставке "Таланты Поволжья". У ее родственников есть предположение, что ее участие было невыгодно другим конкурсантам, и ее решили устранить. Может быть, временно, не знаю.

– Как зовут твою клиентку?

– Александра Кальчинская. Строго говоря, она не моя клиентка, меня наняли расследовать ее исчезновение.

– Не знаю такую, – оттопырил губу Горелов. – А что еще можешь сказать о ней?

– Славик… – Я внимательно посмотрела на журналиста, с честными глазами жующего пирожное. – Вообще-то это я тебя просила рассказать о Венедиктове. Я ведь понимаю, почему ты заинтересовался. Тебе нужен новый материал для статьи. Художница пропала перед самой выставкой – на этом ведь можно сделать громкий репортаж!

– Таня, Таня, о чем ты говоришь? – рассмеялся Горелов. – Я же не в детективной редакции работаю, а в светской хронике! Да и журнал у нас культурный, а не криминальный!

– Знаем мы вас, продажных журналюг! – погрозила я ему пальцем. – Материал-то коллегам можно выгодно продать! Давай-ка ближе к делу, тем более что у тебя, кажется, было мало времени.

– Хорошо, – посерьезнел Горелов. – Что тебе нужно знать о Венедиктове?

– Как можно больше. Возраст, заслуги, характер, личная жизнь…

– Лет ему уже где-то под шестьдесят, – начал Горелов. – Заслуги… Ну, он многого добился в свое время. Выставлялся в Москве, хотел даже одно время остаться в столице, но что-то у него там не пошло, и лет пять назад он вернулся. О его характере тебе мало что могу сказать, так как близко не общаюсь.

– Он действительно талантлив? – спросила я.

– Ну, без этого было бы сложно стать заслуженным художником. Хотя… Не гений. На мой взгляд, довольно стандартен. Все его ноу-хау, по сути, являются хорошо замаскированными компиляциями. Если тебе интересно мое мнение, то он не художник, а стилист. Если ему дать основу и попросить оформить ее, красочно подать, то он справится блестяще. Самому же придумать что-то ему удается редко. Слушай, Таня, я закажу два по пятьдесят коньячку? – ласково посмотрел на меня Славик.

– Себе заказывай, я не буду, – махнула я рукой.

Горелов потер руки и сделал заказ. Кажется, его уже не очень волновал экстренный выпуск журнала. А впрочем, он был опытным профессионалом, съевшим в своем деле не одну собаку, что называется. Так что не сомневался в том, что все успеет.

– Из беседы со Стрижовой и Добронравовым я так поняла, что победа в этом конкурсе не так уж для него важна? – задумчиво посмотрела я на Славика.

– Почему? – искренне удивился репортер, ставя выпитую рюмку на стол.

– Ну, он же вроде уже сто раз побеждал.

– Ну ты даешь! – крутанул головой Горелов. – Во-первых, кто откажется от лишних денег? Во-вторых, победа в конкурсе дает возможность выставиться в Питере, это тоже немаловажно. И в-третьих, это отличный способ напомнить о себе.