Читать книгу - "Театр мертвецов - Михаил Март"

– Горькую картину вы нарисовали, Андрей Сергеич.

– Главная наша задача, Александр Иваныч, не остыть. Не привыкать к преступлению как к неизбежности, а продолжать борьбу… Ну, кажется, меня начинает заносить и я заговорил лозунгами. Не всегда удается высказать наболевшее. Я человек одинокий, а ко мне если кто-то забежит в кабинет, так на пару минут за справкой или советом. У нас все здесь зашоренные и торопливые.

– А Петр Колодяжный к вам заходит?

– Петя? Конечно. Откуда же он свои сюжеты черпает! С фантазией у него дело обстоит неважно. Вот я ему и подбираю материал для творческой обработки. Умный молодой человек, внимательный, трудолюбивый. Насчет таланта ничего сказать не могу. Не читал. Принципиально не читал. Я ведь критик серьезный. Вы это только что на себе испытали. Прочту его книжку и разбомблю ее в пух и прах. А ведь художникам очень просто крылья обрезать. Они беззащитные. А мне не хочется портить с ним отношения.

– Это тоже позиция.

– Конечно, но хоть на что-то мы должны закрывать глаза?! Чего-то не замечать! Это и есть наши слабости.

– Значит, есть вещи дороже правды?

– Дороже правды нет ничего. Просто есть правда, о которой нам лучше не знать. Если человек узнает всю правду, он не захочет больше жить. Правда в больших дозах – тоже яд.

– Однако, Андрей Сергеич, вы хранитель уникального архива, где собраны тысячи томов правды, и вы ее изучаете. Не тошнит?

Полковник рассмеялся.

– Кто же вам сказал, что здесь лежит правда? Отнюдь! Половина дел сфабрикованы, часть – не раскрыта. Людей прижимали к стенке и выбивали из них не правду, а нужные показания. Куда ни шло, если это делали профессионалы, а не костоломы. Иногда натыкаешься на такие противоречия, что диву даешься, как суд мог принять эти дела к производству! Юридическая неграмотность выпирает из всех щелей. Люди ни за что садятся за решетку. Вот им нужна правда, только добиться они ее не могут и защитить себя от произвола тоже не способны. Сломленные судьбы – вот что лежит в этих запасниках. Пока милиция будет работать по принципу планового хозяйства, ничего не изменится.

– А вы скептик.

– Нет, я практик.

– С такими взглядами вас еще могут интересовать какие-то дела? Вот, в частности, вы очень хорошо информированы по нашему расследованию. Это любопытство или сочувствие?

– Я очень уважаю подполковника Крюкова Дениса Михайловича. Стараюсь как-то помочь. Он со мной советуется. Это нормально. Мы ведь все здесь должны делать одно общее дело. Или я не прав?

– Правы. Вы и мне помогли, за что вам благодарен. И последний вопрос на прощание. После смерти, точнее отравления, молодой жены студента из Танзании в ее квартире обнаружили те самые смертоносные кристаллы. Куда они впоследствии делись?

– Были переданы в специальную химическую лабораторию для исследования. Что было потом, я не знаю. Вас, очевидно, интересует, как кристаллы из Танзании попали в руки убийцы. Сложный вопрос.

– Вот и я так думаю.

Трифонов остался доволен интересной беседой и новым знакомством. Полковник Миронов, как ему и говорили, был личностью неординарной и имел феноменальную память. Странно, что человека с такими способностями держат на канцелярской должности.

* * *

В очень милой московской квартире, где чувствовались уют и домашнее тепло, жила актриса Ирина Аркадьевна Хмельницкая, поклонница старины, добротности и красоты. Ей грех было жаловаться на свою жизнь. Когда творческий человек востребован, он счастлив. К тому же Ирина Аркадьевна всегда считалась женщиной интересной и эффектной.

Нельзя сказать, что она безумно любила своего мужа, нет. В ее жизни хватало увлечений и приключений. Она любила красивых мужчин. Семья – это совсем другое. Муж Ирины Алексей был обычным инженером, трепетным, любящим, точнее сказать, обожающим свою жену. Но времена пылкой студенческой любви остались позади. Алексей из курчавого высокого юноши превратился в лысого, сутуловатого мужика с серенькой внешностью, а Ирина цвела и пахла в свои сорок семь и продолжала покорять сердца мужчин.

И все же семья оставалась для нее чем-то незыблемым и самым важным. Она думала о старости. Годы летят слишком быстро, сегодня тобой восхищаются, а завтра тебя не замечают. А что может быть страшнее одиночества? Лето красное пропела, оглянуться не успела, как зима глядит в глаза! Нет, это не про нее. Ирина всегда считала себя человеком прагматичным. Разумеется, ее муж даже не догадывался о существовании темных сторон своей ненаглядной. Он не понимал таких вещей.

Когда он вернулся с работы домой, Ирина стояла у окна и курила. Пепельница, полная окурков, в комнате висела завеса дыма.

– Ириша, солнышко, ты бы форточку открыла!

– Меня знобит.

– Заболела?

– Нет, просто погода отвратная. Дождь ни на секунду не прекращается. Все кругом блеклое и противное.

– Ты не в духе? Но мне кажется, я сумею тебе поднять настроение. Мне попалась одна уникальная вещица, и я бы себе не простил, если бы не купил ее для тебя. В то, что ты когда-нибудь бросишь курить, я не поверю. Прятать от тебя сигареты бесполезно. Я подумал, что и в курение можно вложить некоторую эстетику.

Он достал из портфеля замшевую коробку и открыл ее. На голубом шелке лежал элегантный дамский портсигар. Кажется, мужу удалось угодить ненаглядной супруге. Глаза Ирины вспыхнули, она заулыбалась.

– Какая прелесть! Чудо!

– Немного тяжеловат, несмотря на свои небольшие размеры. Но ты столько всего таскаешь в своей сумочке, что, я думаю, от лишней безделушки она руку тебе не оттянет.

– Самсон и Далила.

– Что?

– Я говорю о рельефе, сюжет «Самсон и Далила». Он серебряный?

– Понятное дело, не оловянный. Черненое серебро. Там стоит клеймо Фаберже.

– Быть не может!

На задней крышке действительно стояло клеймо великого мастера.

– Глазам своим не верю! Но такая игрушка стоит сумасшедших денег. Где ты мог взять такую сумму?

– Мне она обошлась не так дорого, масик. Пусть это останется моей тайной. Не дави на меня. Могу я сделать своей жене приятное и не отчитываться при этом?!

– Ладно, договорились. Пусть и у тебя будут свои маленькие «женские» тайны. Скажи, Лешенька, а у нас нет в доме водки?

– Есть, я купил на воскресенье, но можем открыть сейчас.

– Мне хочется выпить.

– Сейчас организуем.

Муж отправился на кухню.

Какое счастье, что он не читает газет и не смотрит телевизор. Вся Москва говорит о театре мертвецов, а он ни о чем не догадывается. Счастливый человек, лучшая в мире кухарка и любитель фантастических романов. Была бы жена под боком, книги и продукты в холодильнике – вот и все человеческое счастье.