Читать книгу - "Покаяние «Иуды» - Ахмет Хатаев"

— Могли бы и не напоминать. Я вас прекрасно понимаю.

— Тем не менее хочу еще раз подчеркнуть, что контрразведка свое слово сдержала, теперь ваш черед, строго следуя избранной линии, решать поставленные перед вами задачи.

— Я готов, только мою просьбу о Лене не забывайте и держите меня, насколько это возможно, в курсе ее дел.

— Она сама будет иметь возможность это делать, — уверенно заметил Эди. После чего, пожелав ему удачи в служении стране, вернулся в сопровождении Карабанова к машине.

Уже прощаясь с ним, Карабанов отметил:

— Хоть вы с бородкой и в парике здесь появляетесь, но некоторые мои пацаны, как и Лукашов, признали в вас сидельца третьей камеры.

— Надеюсь, и они тоже предупреждены о недопустимости разглашения своего открытия? — спросил Эди, согнав с лица добродушный вид.

— Конечно, я взял расписки и напомнил судьбу уволенных надзирателей.

— Рад был с вами работать, — промолвил Эди, крепко пожав руку Карабанова.

— Я тоже. Будьте уверены, мы всегда готовы быть рядом, не забывайте. Будет время, приезжайте просто для отдыха. Примем как самого дорого гостя, — с чувством произнес Карабанов.

— Спасибо, не сомневаюсь. Даст бог, еще встретимся. Только в отличие от вас пока не могу назвать своего адреса, — тепло промолвил Эди, подмигнув ему, а затем плюхнулся на переднее сиденье машины и весело скомандовал Юре: — Едем, пока Карабанов не передумал отпускать нас.

— За ним не заржавеет, — хохотнул Юра и, махнув рукой улыбающемуся Карабанову, поехал в город.

Покрутившись некоторое время по улицам, Юра въехал во двор комитета, откуда Эди быстро поднялся в кабинет Николая. Но не успел он толком поздороваться с ним и находящимся там Артемом, как требовательно затрезвонил телефон внутренней связи.

— Это генерал, — сказал Николай и, быстро подскочив к столу, поднял трубку и выпалил в нее: — Парамонов. — Затем уже спокойно продолжил: — Только что. Понял. Сейчас будем.

На вопросительный взгляд Артема он пояснил, что это был помощник Тарасова, который сообщил, что генерал требует к себе Эди.

— Кто же ему так срочно доложил о его прибытии? — раздраженно произнес Артем, взглянув на Николая.

— Скорее всего, начальник наружки.

— Ему бы своими прямыми обязанностями заниматься и не лезть не в свои дела. Мы тут сами как-нибудь разберемся, — раздраженно бросил Артем.

— Я ему уже говорил об этом, но его не проймешь, характер такой, — отпарировал Николай.

— Выслуживается. В этом и заключается его характер.

— Ребята, не пойму, о чем вы? Какие проблемы? Пусть докладывает себе на здоровье. К тому же не исключено, что сам генерал требует от него такого доклада. Меня, например, радует, что он обеспечил тщательное отслеживание моих с Юрой перемещений по городу и информирование об обстановке вокруг нас.

— Ладно, проехали и эту «остановку», — весело сказал Николай. — Лучше давайте сосредоточимся на походе к генералу. Правда, не пойму, о чем будет разговор, ведь мы у него были пару часов назад и вроде обговорили все детали предстоящей работы.

— Наверно, решил подвести промежуточные итоги с Эди, которому завтра лететь в Москву со своей перспективной агентессой, — съязвил Артем и направился к выходу.

— Артем, у тебя на минской жаре вместе с потом вышла вся влага, смазывающая ответственный за тактичность участок мозга. И, к сожалению, осталась лишь желчь, которую ты изрыгаешь невпопад, — холодно заметил Эди, следуя за ним на выход. — Побереги для своих подчиненных, а то нечем будет их радовать.

— Молодец, Эди, так его, а то совсем распоясался без твоего холодного душа, — поддержал его Николай.

— Не знаю насчет распоясался, но вот что бронзоветь стал, заметил, — пошутил Эди, слегка подтолкнув идущего впереди Артема.

— Да ну вас к чертям с вашими подковырками, — отпарировал тот и зашагал быстрее.

— Согласен, но если ты будешь впереди, — в тон ему произнес Эди, ловко подхватив при этом под локоть шагающего рядом Николая.

— Видно, нашему классику контрразведки не нравится, когда вещи называют своими именами? — хихикнул Николай, поняв жест Эди с подхватыванием локтя как предложение поддержать его в словесной игре с Артемом. — А пора бы привыкнуть.

— Ничего, он парень хороший и сможет скоро привыкнуть к нашей провинциальной простоте, — продолжил Эди, еле сдерживая себя, чтобы не рассмеяться.

— Это ты себя называешь провинциалом? — бросил через плечо Артем. — Так знай, твой так называемый провинциализм попахивает изощренным вкусом мадридского средневековья.

— Хорошо, что не запахом танцевальных залов дворцов испанской знати, с которыми, как повествуют знатоки той эпохи, могли сравниться разве что конюшни, — произнес Эди, легко смеясь.

— Ты просто невыносим со своей образованностью, — сказал Артем, подняв руки над головой.

— Он сдается на милость победителя, — с пафосом изрек Николай.

— Не верю, чекисты не сдаются, поднятые руки — это хитрость матерого шпионолова, — отпарировал Эди.

— Николай прав, я и на самом деле сдаюсь, поскольку почувствовал меж лопаток твой обжигающий взгляд, который требует — прекрати или придется пасть ниц, — выдавил из себя Артем, на ходу развернувшись к шедшим за ним коллегам.

— Эди, ты только погляди на него, по-старославянски заговорил. Как бы новоявленный Даль мимо шефского кабинета не проскочил, — весело изрек Николай.

— Не боись, с этим у меня все нормально, — произнес, широко улыбнувшись, Артем и потянул на себя массивную деревянную дверь в приемную Тарасова.

Не успели они толком войти, как помощник зампреда, подмигнув Николаю, заговорщически произнес:

— Генерал в хорошем настроении, даже приготовил для вас сюрприз.

— Ты имеешь в виду какую-нибудь взбучку? — недоверчиво отреагировал Николай.

— Сами увидите, — ответил он, сверкнув глазами, и тут же доложил Тарасову о прибытии вызванных офицеров.

Зампред встретил их, стоя посредине кабинета с широкой улыбкой на лице, что и на самом деле свидетельствовало о его хорошем настроении.

«Но в чем же заключается сюрприз?» — успел подумать Эди, слушая чеканный доклад Николая.

— Хорошо, хорошо, вижу, что прибыли, — прервал его Тарасов. После чего, приказав им следовать за ним, прошел в комнату отдыха, где, развернувшись к ним у стола, на котором стояли тарелки с разной закуской и покрытая инеем бутылка «беловежской» водки, торжественно произнес:

— Эди, я велел накрыть этот стол по случаю присвоения тебе досрочно звания «подполковник», — и умолк на секунды, глядя, как тот выпрямился по стойке смирно. Затем продолжил: — Об этом час назад сообщил Маликов. Приказ, оформленный соответствующим образом, получишь в Москве, а вот золотые погоны — здесь и от меня. С этими словами он достал из лежащей на столе папки погоны и вручил со словами: — Поздравляю, тебя, сынок! Ты их заслужил как никто другой! Уверен, что будут и другие награды. Главное, не задирай носа, хотя, не сомневаюсь, тебе это не грозит. Береги себя. Маликов мне рассказал о случае с Бузуритовым. Эти деятели злопамятны и могут, дождавшись своего часа, огреть, как говорится, с задков. Это так, к слову. Мне доставило большое удовольствие видеть твою работу, почувствовать твой высокий профессионализм. Молодцом, так держать, товарищ подполковник.