Читать книгу - "Письма императора - Валерия Вербинина"

«Ага, держи карман шире, – тоскливо помыслил Франсуа. – Если только под рукой у тебя не окажется чего-нибудь тяжелого».

– Почему вы думаете, что принц воров вообще захочет встречаться с вами? – спросил он. – Зачем ему это?

Прежде чем ответить, Амалия сделала вид, что разглаживает складку своей ночной рубашки. А затем сказала:

– Затем, что только благодаря мне его имя не связывают с убийством графа де Монталамбера. Со стороны Перванша было очень неосмотрительно оставлять в сейфе такую улику, как цветок. Так прямо ему и передайте.

– Послушайте, – несмело начал Франсуа, – я не знаю, что у вас на уме, но если вы собираетесь прижать принца воров, я бы советовал вам хорошенько подумать. Должен сказать, что он – человек, с которым такой номер не пройдет. Вы понимаете меня?

– Не мелите чепухи, Франсуа! – оборвала пленника Амалия. – Речь идет вовсе не о том, чтобы пугать кого-то, упаси бог! Просто мне позарез нужно то, что принц воров взял из сейфа графа. – Она наклонилась вперед: – Передайте Перваншу, что за шкатулку с тринадцатью письмами я готова заплатить любые деньги. Любые, так ему и скажите.

Франсуа потер лоб. Кое-что начало проясняться. Граф Монталамбер был известным шантажистом. Наверное, блондинка по молодости написала несколько писем, которые не пришлись бы по вкусу ее супругу, вот она и переживает. Так переживает, что обратилась за помощью к первому встречному вору, абсолютно ничего о нем не зная… Да, вот теперь ее действия выглядели вполне оправданными.

– А что там, в этих письмах? – на всякий случай осведомился он.

Амалия горько улыбнулась.

– Хм, в них содержится вполне достаточно, чтобы разрушить мою жизнь, – ответила она. – Вы мне поможете, Франсуа? Просто мне совершенно не к кому обратиться, кроме вас.

Франсуа отнюдь не был глупцом, и его не так-то легко было разжалобить. Но эти простые слова отчего-то оказали на него такое сильное действие, что на миг он даже забыл о баснословных драгоценностях герцогини де Лотреамон.

– Хорошо, – оказал он. – Я… я попытаюсь.

– Значит, договорились? – Амалия встала с кресла и протянула ему руку.

Ни мгновения не колеблясь, Франсуа пожал ее пальцы – и только потом сообразил, что такую ручку надо было поцеловать, а не тискать в ладони.

– Вот и прекрасно, – сказала Амалия, отходя от него. – И помните, Франсуа: я рассчитываю на вас.

И в то же мгновение раздался громкий стук в дверь.

* * *

Это был властный, настойчивый и даже, можно сказать, бесцеремонный стук. Едва Франсуа заслышал его, как в душе вора пробудились самые нехорошие предчувствия.

– Вы никого не ждете? – спросил он у Амалии.

Молодая женщина отрицательно покачала головой.

– Тогда я, пожалуй, пойду? – поспешно спросил Франсуа.

Амалия метнула на него хмурый взгляд. Скарамуш, лежа на ковре, закрыл глаза и, казалось, задремал.

– Никто не видел, как вы входили ко мне в дом? – спросила она.

– Кажется, никто, – ответил Франсуа, но в его голосе не было ни малейшей убежденности.

Он встал с дивана, однако его качнуло, и он едва удержался на ногах. Амалия поспешно сгребла со стола драгоценности герцогини де Лотреамон и засунула их в ящик.

– В таком состоянии вы вряд ли сумеете уйти далеко, – сказала Амалия, поглядев на бледное лицо своего нового сообщника. А стук повторился с новой силой. – Знаете что, Франсуа? Идите откройте дверь.

– Но там может быть полиция! – ужаснулся вор, делая шаг назад.

– Ну и что? – хладнокровно парировала Амалия. – Нам с вами нечего опасаться. Я живу в этом доме, а вы – мой дворецкий.

Франсуа открыл рот:

– Дворецкий?

– Ну да, – пожала плечами Амалия. – Так что же вы стоите? Идите откройте дверь и ничего не бойтесь. Что бы ни случилось, я прикрою вас.

Плохо соображая, на каком он свете, Франсуа вышел из комнаты и стал медленно спускаться по лестнице, цепляясь за перила. «Перванш… сейф… граф де Монталамбер… шкатулка с письмами… В какую же историю я угодил? А, черт, еще одна ступенька! – Франсуа едва не оступился, но вовремя ухватился за поручень. – А хозяйка-то милашка, только вот зря она меня так стукнула. Хотя, с другой стороны, ее тоже можно понять…»

– Иду! – заорал он, обращаясь к двери, которая была, казалось, готова вот-вот сорваться с петель.

Стук прекратился. Франсуа отпер дверь и распахнул ее. Завидев человека, который стоял на пороге, он сразу же понял, что его худшие ожидания оправдались.

– Инспектор Анри Готье, парижская уголовная полиция, – представился неизвестный.

Ноги у Франсуа подкосились, и он поспешно схватился рукой за стену, чтобы не упасть. Молодой полицейский сразу же не понравился ему – слишком уж пристальный был у него взгляд, который словно пробуравливал бедного Франсуа насквозь.

– Очень приятно, – тем не менее пробормотал вор, вспомнив, какую роль ему следовало играть. – Я дворецкий мадам… – сообразив, что он даже не знает фамилию Амалии, он поспешно добавил: – мадам, которая живет в этом доме. Позволительно ли будет мне осведомиться о причине вашего визита, сударь? – строго спросил он.

Франсуа был готов поклясться, что он не двигался с места, однако факт остается фактом: как-то очень умело полицейский просочился в холл, оттеснив Франсуа от двери, и притворил ее за собой.

– Да, я полагаю, что вы имеете право знать, – очень просто промолвил Анри Готье. Его светлые глаза были прикованы к лицу Франсуа, так что вору стоило больших усилий сохранить самообладание под спокойным, но таким беспощадным взглядом. – Неподалеку от вас ночью ограбили особняк герцогини де Лотреамон.

Франсуа вздыбил брови и театрально всплеснул руками.

– Какой ужас! – воскликнул он. И вкрадчиво осведомился: – Я надеюсь, вор был схвачен?

– Увы, нет, – отозвался Готье. – К сожалению, злоумышленнику удалось скрыться, хотя слуги заметили его и подняли тревогу.

– Что происходит, Франсуа? – прозвенел голос Амалии с верхних ступенек лестницы.

Завидев ее, Франсуа открыл рот, да так и не сумел закрыть его. За ту минуту или две, что он заговаривал зубы легавому у дверей, Амалия успела подобрать волосы, соорудив небрежную, но очаровательную прическу а-ля мадам Рекамье, и набросить поверх ночной рубашки нежно-розовый пеньюар, который шел ей куда больше, чем иным дамам платья от лучших парижских портных. Она стояла, держа руку на перилах, и с царственным недоумением переводила взгляд с дворецкого на полицейского и обратно.

– Это месье Анри Готье, полицейский, – объяснил Франсуа. – Кажется, кто-то ограбил герцогиню де Лотреамон.

Помедлив, Амалия двинулась вниз по ступенькам навстречу двум мужчинам.