Читать книгу - "Завтра утром - Лайза Джексон"

Клифф не брал трубку.

— Поразительно, — пробурчала Никки и решила, что он все еще от нее прячется. Она оставила сообщение, сбежала по ступенькам, и холодный зимний ветер забрался ей во влажные волосы. Подойдя к своей машине, она бросила блокнот, сумку и ноутбук на заднее сиденье, сунула кружку с кофе в держатель на приборном щитке. Вставила ключ в зажигание и услышала недовольное ворчание старого двигателя.

— Ну, давай, я тоже устала, — пробормотала она, и с пятой попытки машина завелась. — Я же знала, что ты можешь.

Она дала задний ход и выехала на узкую аллею, по обеим сторонам которой стояли увитые плющом гаражи и старые сараи.

По дороге на работу она проехала мимо полицейского участка и решила было остановиться, но передумала. Нужно появиться в офисе и привести мысли в порядок, прежде чем доставать Рида.

— Чему обязан честью вашего визита? — спросил Джером Маркс, поднявшись, когда секретарша провела к нему трех детективов. До этого утра его «не было в городе по делам». У него хватило вежливости встать, но недружелюбие крылось в темных глазах, в сжатых губах, скрытых козлиной бородкой, и в нотке раздражения под откровенным сарказмом. На нем был новый темно-синий костюм, белая сорочка, бордовый галстук и золотые браслеты-цепочки. Кабинет, отделанный кожей и красным деревом, источал то же претенциозное благородство, которое так отчаянно стремился показать его наряд.

Но все это было лишь вывеской.

Рид знал, что Марксу почти так же далеко до наследственного капитала и южной знати, как ему самому. Сын портнихи и торговца подержанными автомобилями, он поступил в маленький университет, где было всего четыре курса и где получил степень по финансам. Там он вступил в ряды работников американских корпораций, работал в компаниях проката автомобилей, банках, у ипотечных брокеров, пока не решил стать антрепренером на унаследованные от тестя деньги. Детей у них с Барбарой Джин не было.

Учитывая, как все сложилось, это к лучшему.

Макфи представился, затем представил Морисетт и Рида. Когда Маркс встретился с Ридом взглядом, его скулы затвердели еще сильнее.

— К сожалению, у нас плохие вести, — сказал Макфи.

— Какие именно? — Маркс сразу занервничал.

— Кажется, мы нашли тело вашей жены.

— Что? — Краска отлила от его лица. — Моей жены? Барбары?

— Да. Если вы смотрели новости, то знаете, что мы нашли могилу у Кровавой горы в графстве Лампкин.

— Боже, вы хотите сказать… — Он переводил взгляд с одного полицейского на другого. — То есть Бобби была… в этом… там… — Он сглотнул, потом рухнул в откидное кресло у стола. — Нет… То есть это невозможно.

— Увы, возможно, сэр. Мы бы хотели, чтобы вы проехали с нами и опознали тело. Это в Атланте.

— О боже… о боже… — Маркс закрыл лицо руками. Очень чистыми руками. С ухоженными ногтями. Казалось, он действительно потрясен, хотя мог и притворяться. — Нет, не верю. — Он посмотрел на полицейских, и их угрюмые лица, похоже, его убедили. — Конечно, я поеду с вами. В Атланту?

— Да, там будет вскрытие.

— О господи! Вскрытие?

— Мы подозреваем убийство.

— Но кто? Кому могло… — Голос его сорвался. Наконец он понял. — Вы думаете, это я? — ошеломленно спросил он. — Я бы никогда… — Он встретился глазами с Ридом, и его церемонность отчасти испарилась. — У нас, конечно, по-всякому складывалось, а сейчас мы вообще разводились, но, клянусь, я здесь ни при чем. Если хотите, чтобы я опознал тело, то поехали. Немедленно.

Трина накинулась на Никки, как только та опустила на стол сумочку и включила компьютер:

— Ну все, ты попала.

Девушка перегнулась через перегородку. В колонках раздавалась инструментальная обработка рождественских гимнов, заглушая стук клавиатур и тихие голоса.

— Я уже поняла. Что, Мецгер пошел к Свинну и стал вонять насчет меня?

— А, ну и это тоже.

— В смысле — тоже?

— Я вообще-то про нашу вечеринку. Ты меня проди-намила, и пришлось одной работать психоаналитиком для Даны и Эйми. — Трина выразительно закатила глаза. — Всю ночь из штанов выпрыгивала — то поздравляла Дану, говорила, как здорово быть замужем, какой классный парень Тодд, как ей с ним повезло, а потом поворачивалась на сто восемьдесят градусов и говорила уже Эйми, как повезло ей, что она наконец избавилась от своего мерзкого лживого ублюдка мужа.

— Прикольно.

— Мне нужна была помощь.

— Извини, ноя…

— Знаю, знаю, гналась за материалом, который вознесет твою карьеру к облакам. Кстати, звонила доктор Фрэнсис. Хочет договориться о времени интервью, потому что на той неделе заседает школьный совет и в следующий раз они соберутся только после Рождества. Она хотела убедиться, что ты поняла ее позицию по предстоящему договору. Никки простонала:

— А ты-то откуда знаешь?

— Селести опять переслала мне твою голосовую почту.

Никки выдавила улыбку.

— Прекрасно, — произнесла она, источая сарказм. — Еще что?

Ухмылка Трины приобрела размеры улыбки Чеширского кота.

— Да так, сообщение от Шона…

— Шона? — У Никки сжалось сердце, и она невольно ощутила старую знакомую боль. — Что он сказал?

— Что будет в городе и хотел бы… как это он сказал… «Законтачиться», вот.

— Хрен ему. — Никки не собиралась второй раз наступать на те же грабли.

— Но почему, Никки? Когда это было? Десять, двенадцать лет назад?

— Ну почти, но, как я уже говорила, враль и обманщик — всегда враль и обманщик.

— Может, он повзрослел? Ну конечно.

— Еще что-нибудь? — спросила Никки, отогнав мысли о Шоне Хоке, о его пофигизме, улыбочке мерзавца и точеном теле. Все кончено. Точка. Она не верит в возрождение отношений и не станет тратить на него время. И не хочет быть с ним «друзьями», даже если это возможно. Тем более что это невозможно. — Еще были какие-то сообщения?

— Нет.

— Ну и хорошо.

Ничего удивительного, в основном ей звонили на сотовый, и слава богу, учитывая уровень некомпетентности Селести. Той было двадцать четыре года, и, по мнению Никки, у нее полностью отсутствовали мозги. Иначе как бы она спуталась со Свинном, у которого от первого брака дочь, примерно ровесница Селести? То, что сейчас он женат на миссис Свинн йомер два, а двое их детей ходят в начальную школу, тоже не могло переубедить Селести, и она продолжала твердить, что брак Свинна «мертв», что они с женой «живут каждый своей жизнью» и «до сих пор вместе только ради детей». У Никки это уже в печенках сидело. Как, впрочем, и все, что было связано со Свинном.

Он словно прочитал ее мысли. Проходя мимо, он сказал: