Читать книгу - "Мирная профессия - Ирина Комарова"

– Ты серьезно так считаешь? – Лена засмеялась. – Знаешь Толя, от кого другого, но от тебя я такой наивности не ожидала. У нее всего образования – бухгалтерские курсы при каком-то заочном институте.

– Может образование тут не главное? По крайне мере, денежных клиентов находить она умеет, с этим ты спорить не будешь.

– Не буду, потому что точно знаю, как это делается. У нее есть покровитель в областной администрации. И все, до каких только может дотянуться, денежные потоки, он пускает через «Садко». Помнишь, в прошлом году федеральное правительство ветеранам к 9 мая деньжат подкинуло? А компенсации репрессированным, какой банк крутит, угадай?

– Но это ведь не так много, наверное, – неуверенно возразил Анатолий, – сколько их, тех компенсаций?

– Во-первых, не так уж и мало, – наставительно сказала Лена. – А во-вторых, курочка по зернышку клюет, разве не слышал? Кроме того, «Садко» не привык останавливаться на достигнутом. Государственные сельхозкредиты по всей области, это тебе как?

– Это уже не зернышко, – вынужден был согласиться он, – это суммы солидные. Ленка, а откуда ты все это знаешь?

– Так я же не с начальством, я с трудовым народом общаюсь, а там все эти сплетни, как в котле кипят, – засмеялась Лена.

– Слушай, так может на «Садко» как раз из-за этого покровителя и накатывают?

– Тогда причем «Авангард»? У них никакого покровителя отродясь не было. То есть, покупали, конечно, кое-кого из администрации, но все по-честному, по обычному тарифу. Личных одолжений им никто и никогда не оказывал.

– «Авангард», «Авангард», – пробормотал Анатолий, – Колотится, Леднев, бьется, крутится, а без покровителя, ох как тяжело… Лена, смени салфетку, пожалуйста.

– Тяжело – не то слово, – Лена послушно прополоскала салфетку в миске и, свежеотжатую, вернула на место. – Сейчас у них вообще – край. Дали одной фирмешке кредиты, под гарантии правительства области, много дали, под хороший процент. А фирмешка возьми и лопни.

– Так ведь под гарантии правительства давали? Или там теперь отказываются?

– Нет, почему, они ни от чего не отказываются. Только ведь с правительства, кроме этих самых гарантий, и взять больше нечего. Они теперь разводят руками, удивляются: «надо же, какой недобросовестный партнер попался, мы и не ждали, что нас так подставят…» Обещают Ледневу всяческое содействие в общем и в целом, а денег не дают. Так что в «Авангарде» сейчас активы, только что не на нуле.

– Ленка, но тогда вообще бред получается! Зачем кому-то коды доступа банка, в котором и денег-то нет?

– А может бандитам неизвестно о временных трудностях «Авангарда»? Леднев же свои проблемы не афиширует.

– Логично, – Анатолий хотел кивнуть, но вовремя вспомнил, что лучше пока воздерживаться от резких движений. – Я вот, тоже понятия не имел. Развели его, как лоха последнего, зачем ему такая слава? Черт побери, ну чем же именно эти два банка налетчикам приглянулись?

В пять минут первого Лена позвонила Щурову.

– Ленка! Нашел я тебе человека! – Леша орал так, что Анатолию было прекрасно слышно каждое слово. – Подъезжай сейчас ко мне, вместе со своим шефом…

– Так не получится, Леша, – перебила его Лена. – Шеф у меня временно невыездной. Его вчера вечером в подъезде лихие люди встретили.

– А, значит теперь и факт преступного деяния налицо, – немного неуместно обрадовался Леша. Отвернувшись от трубки, он провел с кем-то короткие переговоры, и снова заорал: – Ладно, Ленка! Мы как раз сейчас можем сорваться на часок! Куда ехать?

– «Газелька» номер семьдесят…

– Какие газели, Лазарева? Мы на машине! Диктуй адрес! Ага… ага… Знаю я эти места! Нормально, через пятнадцать минут будем! Ставь чайник!

Положив, наконец, трубку, Лена немного смущенно посмотрела на Анатолия (под конец разговора он снял салфетку и с нескрываемым интересом прислушивался к воплям Лешки) и спросила:

– У тебя есть что-нибудь к чаю? А то Щуров обязательно потребует…

– Да, конечно. Там в буфете, на верхней полке, и вафли есть, и конфеты, и печенье. Ты займешься?

– А что, у меня есть выбор? – усмехнулась она, выходя из комнаты.

– Боюсь, что нет. А я пока Борису позвоню, пусть подъедет. Он ведь тоже лицо заинтересованное.

Шагнув в кухню, Лена ахнула и замерла. Она, разумеется, никогда не задумывалась над тем, как собственно, выглядит кухня в квартире Саранцева. А если бы задумалась… ну, гарнитур там, наверное должен быть: не слишком модерновый, но со встроенной плитой и раковиной. В раковине, возможно, грязные тарелки. Как, вообще, может выглядеть кухня холостого мужчины? Но вот чего там встретить не ожидаешь – так это старинного резного буфета. И все-таки, именно это мебельное чудо царило здесь. Да была и плита, и кухонный стол у окна, и раковина, и даже сковорода со следами яичницы в этой раковине, но все это казалось лишь невыразительным фоном, нужным только для того, чтобы подчеркнуть величественную красоту буфета. Слегка пузатенький (никакой вульгарной прямолинейности – только мягкие, плавные обводы кривых), на гнутых темных ножках, щедро украшенный вырезанными виноградными гроздьями, розами и просто загогулинами, с наборными стеклянными витражами, вставленными в дверцы верхней части – он производил на неподготовленного человека ошеломляющее впечатление.

– Толя, откуда у тебя эта прелесть? – крикнула Лена, ведя пальцем по одной, особо замысловатой загогулине.

– Какая именно прелесть? – не понял Анатолий. – Что ты там нашла?

– Буфет, – она вернулась в комнату, встала так, чтобы он мог ее видеть не поворачивая головы.

– А-а. Это бабушкино приданное. Я у матери выпросил, когда сюда перебирался. Он, конечно, не модный и места много занимает, но я с детства к этой деревяшке привык. На самом деле, он очень удобный: полно всяких мелких ящичков. И если честно, буфет мне всегда нравился – знаешь, эдакое сентиментальное сельское барокко.

– Да он просто чудо! Какая жалость, что у моей бабушки ничего такого в приданном не было, – Лена посмотрела на него и немного неловко засмеялась: – Ладно, не пугайся. Я, конечно, влюбилась в него, но не настолько, чтобы явиться под покровом ночи и вытащить твое сокровище через форточку. Скажи лучше, где у тебя чайник?

– На подоконнике стоит, электрический.

Она снова скрылась на кухне, и Анатолий прикрыл глаза. Сколько женщин побывало у него в квартире за те несколько лет, что он здесь живет? И почти все они заходили, как минимум, заглядывали, на кухню. А сколько из тех, кто видел буфет, взвизгивали вот так восторженно: «какая прелесть!»? Да ни одна! Обзывали уродством, предлагали выкинуть в окно, позвать старьевщика… а одна утверждала, что это настоящий рассадник клопов и тараканов. Дура. Господи, что же это за человек такой уникальный, Ленка Лазарева? Как это Борис говорил: «не бывает таких женщин, чтобы и внешность, и характер, и мозги!» Ах, да, Борис. Надо ему тоже позвонить, чтобы приехал. И Анатолий потянулся к телефону.