Читать книгу - "Тест на доверие - Галина Владимировна Романова"

кудесник, Машка, – ухмылялся Гарик Смирнов, вручая ей отчет по экспертизе. – Но установить, сколько раз он надевал эту сорочку, не могу. Одно могу сказать, но не точно: пару дней, не больше, носились эти вещи. День, два…

– И след от пистолета, который пропал, мог остаться – повторюсь – в другой день. И пистолет Лебедев мог подарить, потерять, продать. Так, старлей?

Она не подтвердила, не согласилась, промолчала. Потому что была уверена: пистолет был при Лебедеве в момент его смерти. И та женщина, которая сидела с ним рядом на скамейке, взяла его. И возможно, она и была убийцей. Она могла вонзить заточку в сердце несчастного мужчины. И возможно, она предположила, что ее видела продавец газетного киоска. И послала к ней своего подельника с отравленной шоколадкой. То есть с шоколадным батончиком.

Каким был мотив убийства Лебедева? Об этом Маша не знала. В посмертном письме об этом не было ни слова. Никаких намеков, что он перешел кому-то дорогу. Сын Лебедева не ответил ей на этот вопрос, он избегал встреч с ней, уличив ее в одной из бесед в предвзятости.

– Вы вините меня в смерти отца? В его проблемах? – вспыхнул он мгновенно, стоило Маше спросить, почему они так редко контактировали. – Как вы смеете! Мы любили друг друга. Просто редко виделись. Так бывает, когда дети становятся взрослыми.

– А какие проблемы были у вашего отца? – перебила его тогда Маша.

– Это семейные дела, и вас они не касаются. И вообще, я настаиваю, чтобы вы прекратили рыться в этом. Мой отец ушел из жизни добровольно! Я требую, чтобы вы остановили всякое расследование!..

Ответа от Лебедева-младшего о проблемах в жизни его отца Маша не получила. Оставался, правда, еще брат покойного – Иван Семенович. Возможно, он владел информацией и мог пролить свет на ситуацию, но ей ясно и отчетливо дали понять, что к нему даже соваться не следует.

– Может стоить тебе погон, – предупредил капитан, передавший дело Лебедева им в отдел. – Мужик серьезный, влиятельный, говорить с нами не захотел. С тобой и подавно.

– Почему подавно?

– Потому что с ним целый подполковник говорить пытался, он его послал в вежливой форме и пригрозил жалобами. Типа, брат покончил с собой, отвалите. Не ищите, типа, черную кошку в темной комнате, ее там нет. Типа, психика у младшего брата была нестабильна, вот он и натворил дел.

– А проблемы? Какие были проблемы у младшего брата? Уже несколько раз слышу о каких-то проблемах, а о каких? Никто не отвечает. Может, дело в их бизнесе, который старший брат подмял под себя?

– Не знаю. Не интересовался. Мне начертили линии, за которые я не могу зайти. Ты сможешь – валяй, старлей…

Она хотела получить помощь от Зорина. Чтобы он подергал за какие-нибудь ниточки и ей был бы открыт доступ к телу вельможного господина – Лебедева Ивана Семеновича. Все, чего она хотела, – просто задать вопрос о проблемах его младшего брата. Она так надеялась на полковника Зорина, заходя сегодня к нему в кабинет с отчетом… А он что? А он дело сливает.

– Товарищ полковник, я уверена, что этот пистолет у Лебедева украла та самая женщина, которая сидела с ним рядом на скамейке.

– Твою уверенность к делу не подошьешь, Лунина. – Указательный палец ткнул в центр ее отчета. – Нужны доказательства. А они у тебя есть? Нету! И та самая женщина, о которой тебе рассказывает продавец газетного киоска, может быть плодом ее воспаленного воображения. Вы с ней составили фоторобот?

– Так точно.

Маша поняла, куда он клонит. И принялась трясти ногой под столом.

– Вы отработали его по записям с видеокамер бульвара?

– Так точно, товарищ полковник. – Вторая нога пустилась в тряс.

– Нашли кого-то похожего?

– Никак нет.

– Так чего ты тут мне голову морочишь, Лунина? – спросил уставшим голосом Зорин. – Выдумала все это твоя свидетельница. Выдумала. Надо ее закрывать по подозрению в убийстве мужа на почве ревности, и все. Она, между прочим, могла и сама его карманы обшарить. Увидела, как он согнулся и замер, и пошла в том направлении проверить. А там и пистолет торчит из-за пояса. Гипотетически… И деньги в кармане. Она пистолет с деньгами прихватила и села снова за прилавок. Вот и весь огород, который ты пытаешься огородить в три ряда.

– Товарищ полковник… А как же проблемы, о которых вскользь упомянул его сын?

– Он рассказал тебе о них? Нет?

– Не рассказал. Назвал это семейным делом, полиции не касающимся.

– Так какого же рожна ты тут мне мозг полощешь?!

Кажется, Зорин начал терять терпение. И, видимо, уже пожалел, что доверил дело ей.

– В общем, так, Лунина… – глянул на нее полковник исподлобья. – Закрывай все, передавай куда надо. Нет состава преступления. Все! Если бы еще родственники суету разводили, можно было бы какие-то телодвижения совершать. А так… Все, свободна…

Она вышла из его кабинета с красным лицом. Злая и униженная, как собака побитая. Только что не лаяла. Свернула к своему кабинету, морщась, по примеру Зорина, как от кислого. Уже предвкушала встречу с коллегами.

Подгорный был на месте и ждал ее возвращения. И сейчас начнет ей ставить на вид, что она не арестовала подозреваемую им Наташу Голубеву. А та, по его мнению, врет всем и во всем.

Вот кем следовало заниматься, по мнению майора Подгорного, вот с кого глаз не стоило сводить, а не искать убийц самоубийцы! Эта фраза сегодня утром так понравилась Подгорному, что он повторил ее несколько раз. И сейчас, узнав о результатах ее доклада Зорину, Подгорный будет шлепать себя по ляжкам и с возмущением восклицать:

– А я что говорил? А я тебе говорил! Но разве ты послушаешь?..

Такое уже бывало, Маша знала и была готова. Но ноги не шли, честно.

И тут небеса над ней сжалились. Из-за угла коридора на нее налетел Гарик Смирнов. Она его в последние дни плохо узнавала. Он расплел свои дреды и сделал стрижку покороче. И собирал теперь укороченные всего лишь на пять сантиметров волосы в хвост. Вид поменялся, стал опрятнее, и Маша иногда, задумавшись, могла пройти мимо, не узнав.

– Лунина, привет, ты-то мне и нужна.

– Что такое? И ты хочешь мне преподнести какую-нибудь бяку? Что ошибся с анализом масляных пятен на одежде Лебедева? Что это вовсе не оружейная смазка, а растительное масло, пролитое им по неосторожности?

– Что это с тобой? – растерянно глянул Гарик.

– Ничего, – тихо огрызнулась она.

– Бывает, – сочувственно вздохнул Смирнов и, ухватив ее за рукав форменного джемпера, повел