Читать книгу - "Отражение Ворона - Дмитрий Вересов"

В час, когда происходил этот разговор, Гейл Блитс с Вадимом Барковским поднимались в воздух в фирменном, разрисованном цветами «Свитчкрафт Корпорэйшн» вертолете.

Два дня рыбалки на острове Мэн – это был максимум из того, что по времени могли позволить себе эти два джентльмена. Они летели в Лондон, где в Морвен-хаусе должны были встретиться с Ее величеством – госпожой Бетрибс, презентативным и номинальным воплощением верховной власти Ордена Иллюминатов.

Встреча предстояла непростая.

Гейл Блитс собирался сделать леди Морвен решающее предложение, и от ее ответа зависела теперь судьба миллионов людей, в том, как они будут жить дальше – бедно или богато, ложиться спать сытыми или голодными, учить своих детей в университетах или отпускать их из дома, не дав им ничего, кроме родительского благословения…

– Предстоит нам драчка, Вадим, хорошенькая драчка за свой кусок жизненного пространства, – задорно подмигнув, сказал своему спутнику Гейл Блитс, – и если рыжая леди окажется на нашей стороне, то все в нынешнем мироустройстве может перемениться в нашу пользу, мы раскачаем лодку и соберем свою прибыль с тех, кто пожелает нам заплатить за то, чтоб мы ее не раскачивали.

– А Петти, Макмиллан и Цорес, ты думаешь, они будут пассивно взирать на то, как ты разыгрываешь карту рыжей вдовушки? – спросил Барковский.

– Я так думаю, что они уже предприняли как минимум две попытки взять ее под опеку, друг мой, и особенно радеет Цорес, дабы заполучить свой семейный бонус, если выдаст вдову за своего придурка – сынка недоделанного, – ответил Гейл, перекрикивая вой вертолетной турбины.

Машина пролетала над морем.

Сверху, с высоты трех тысяч футов, высокие волны казались мелкой зыбью, что, бывает, пробегает по уличной луже от подувшего из-за угла ветерка.

А вдали уже маячил белый мел высокого обрывистого берега.

Англия!

– Через полчаса будем в Лондоне, сэр, – просунув голову в приоткрытую дверцу, доложил командир.

Гейл молча кивнул, не отрывая взора от поверхности неспокойных вод, невольно любуясь бликами отраженного в каждом гребне волны дневного светила.

– Послушай, Вадим, а какие есть хорошие русские писатели? – вдруг спросил своего приятеля Гейл Блитс.

– Ну-у-у, – неуверенно протянул застигнутый врасплох Вадим Барковский, – разные есть хорошие. Мне, например, Паустовский нравится, Куприн, Гаршин…

– Ну, так ты дай команду секретарям, чтоб вызвали этого Паустовского с Гаршиным к нам в головной офис, – сказал Гейл, не отрываясь от иллюмината, – я хочу чтобы они книгу в России написали про «Свитчкрафт» и про наши программы развития вообще…

Вадима взяла легкая оторопь.

– Да вообще-то они все померли уже давно, и Паустовский, и Гаршин, и Куприн, – сказал Барковский, удивленно глядя на своего визави.

– Так чего ж ты мне голову морочишь? – спросил Гейл с легким раздражением в голосе.

– Я не морочу, ты меня спросил, кого из русских писателей я люблю…

Дальше до самого Лондона летели молча…

Леди Морвен принимала гостей в кабинете.

Разговор был трудным.

Каждое неловко вырвавшееся слово или неверно понятая фраза могли иметь здесь своим последствием судьбоносные изменения мирового финансового климата, измеряемые миллиардами и еще раз миллиардами долларов.

Поэтому она принимала гостей в кабинете. Здесь лучше думалось.

Она давно заметила, что если она сидела за столом своего покойного мужа, то мысль работала лучше. Колдовство? Может, под креслом лорда Морвена лежал камень, взятый из Стоунхенджа? А и разве сама она – не колдунья?

– Мы будем говорить прямо, без обиняков и без ненужных прелюдий, сударыня, – начал Гейл Блитс, едва они расселись каждый на своем месте – она во главе Т-образного стола, а ее гости по левую и по правую руку.

Татьяна сосредоточенно кивнула.

– Нам известно, что группа нефтяников во главе с Макмилланом и Цоресом склоняют вас заключить с ними итоговый конкордат, закрепленный браком с наследником старого Джейкоба Цореса… И это именно так, мадам, и не пытайтесь отказываться, мы знаем это с совершенной достоверностью…

Татьяна и не пыталась возражать. Она напряженно слушала, как слушала своих оппонентов царица Есфирь на знаменитом полотне великого голландца.

– Вам предложили конкордат под процент и гарантии вашего пожизненного пребывания в статусе главы Капитула, но это означает полный конфликт и несовместимость с теми обещаниями, что вы здесь же, в этом же кабинете, давали нам с господином Барковским еще полгода тому назад…

Татьяна лишь слегка наклонила набок свою рыженькую головку, но в лице не изменилась.

– Для нас, для клуба прогрессистов, мадам, это означает не то чтобы полный крах, но мы, наш бизнес, выражающийся многомиллиардными вложениями наших капиталов, грозит затормозиться в своем развитии на совершенно неопределенное время… И кроме того…

Татьяна наклонила головку в другую сторону.

– И кроме того, мадам, – голос Гейла Блитса в своем долгом крещендо почти достиг верхней позиции пафосного апофеоза, – кроме того, нефтяники заготовили под ваш конкордат проект, предполагающий недопустимые для нас изменения правил игры…

– Что за проект? – прервала молчание леди Морвен.

– Нефтяники намерены ввести в действие антимонопольный закон, по которому принадлежащая нам компания «Свитчкрафт» должна быть разделена между пайщиками как минимум на две части, а это… А это повлечет миллиардные убытки…

– Но я еще не подписывала никакого конкордата, джентльмены, и вообще, разговор наш несколько преждевременен… – сказала Татьяна.

– Преждевременен? – с изумлением на лице переспросил Гейл Блитс. – А когда нас поставят перед фактом, когда Сенат и Конгресс примут закон о разделе «Свитчкрафт Корпорэйшн», этот разговор уже будет несвоевременным!