Читать книгу - "Паника, убийство и немного глупости - Оксана Обухова"

Через минуту с сидений за спиной уже доносились заливистый женский смех и радостное кудахтанье ловеласа.

Автобус тронулся, гулом мотора заглушил хихиканье и петушиный клекот. Надежда Прохоровна сложила руки на животе под грудью, покосилась на клюющую носом бабушку в платке и смежила веки – вроде бы волноваться нечего. Поговорит в дороге пару часиков, павлиньим хвостом поиграет, бриллиантом посверкает и благополучно расстанется – попутчики.

Проснулась утомленная сборами Надежда Прохоровна только через несколько часов, уже от тишины. Автобус не раскачивался, стоял на обширной, окруженной невысокими деревянными домиками стоянке, перед бетонным зданием с надписью «Автовокзал». Бабулька в пуховом платке возилась в пакетике, доставая обсыпанный крошками бутерброд с сыром. Остальные места пустовали.

– Приехали? – обеспокоенно и сипло спросила баба Надя.

– Не-а, – приспосабливая бутерброд наискосок беззубого рта, отозвалась соседка. – Стоянка. Минут двадцать простоим. Раньше расписания примчались.

Старушка протянула Надежде Прохоровне раскрытый пакет еще с пятком бутербродов, но та помотала головой – спасибо – и отправилась на улицу размять затекшие от неподвижности конечности.

Вокруг автобуса стояли и прогуливались пассажиры, многие курили. Чуть в стороне от всех, с непередаваемым выражением на лице, застыл Виталик. Пожалуй, онемевший от переполненности, он стоял навытяжку перед высокой девицей в короткой бордовой куртке из кожи, длинных ботфортах того же оттенка и крошечной черной юбке. Трикотажная – одно название! – юбчонка плотно облепила упругие ягодицы, Виталий Викторович с трудно скрываемым восторгом оглядывал все это великолепие – копну волос, сплетенную из тугих колец цвета свежей медной проволоки, сверкающие выше колен ботфорты, овальные бедра, – наблюдал за тонкой коричневой сигареткой, втыкающейся в пышущие дымом малиновые губы…

Надежда Прохоровна к девицам в подобных сапогах относилась с подозрением. Когда-то ночных бабочек повыгоняли с Тверской, и один сплоченный коллектив проституток оккупировал тишайший переулок неподалеку от дома бабы Нади. Толпа девиц в коротких полушубках и высоченных сапогах регулярно заходила погреться в родимый бабы-Надин подъезд. Курили, мусорили, матерились…

Девица в бордовой куртке зябко ежилась и крутила головой по сторонам, Виталик поминутно поправлял воротник дубленки – сверкал кольцом. Павлин!

Надежда Прохоровна придала лицу менторское выражение. Покряхтела, прочищая горло, и отправилась напоминать Виталику, что цели их поездки кардинально далеки от романтических загулов.

«С него ведь станется, – ворчала про себя. – Предложит в санатории за его счет отдохнуть… Та его обчистит до последней Петиной нитки, отвечай потом…»

Как оказалось буквально через секунду, никого никуда приглашать не понадобилось. Виталик встретил бабу Надю радостным повизгиванием:

– Надежда Прохоровна, вы представляете, Марина едет в тот же санаторий! Мариночка, позвольте вам представить… моя, мгм, тетя! Надежда Прохоровна. Надежда Прохоровна, это —

Марина. Она собирается провести уик-энд в «Сосновом бору»! Замечательно, правда?

Умудренное жизнью сердце Надежды Прохоровны редко обманывало ее с предчувствиями. Едва увидев, как Мусин устремился в хвост автобусного салона на сияние рыжеволосой макушки, сердце екнуло – не к добру это, Наденька, ох не к добру… Но такого подвоха Надежда Прохоровна все же не ожидала.

Высокая как каланча Марина пыхтела сигареткой и вполне благосклонно поглядывала на низкорослого кавалера и его «тетю».

– Надежда Прохоровна, а вы уже бывали в «Сосновом бору»?.. Ах нет! Тогда хочу поздравить – отдых получится незабываемым!

Загипнотизированный шлепками малиновых губ Виталик едва не приседал от восторга. Марина журчала, пыхала дымом и делилась информацией:

– В принципе отсюда до отеля можно добраться на такси минут за пятнадцать. Автобус еще будет стоять…

– Мы подождем, – пробурчала баба Надя и поджала губы.

Девица осеклась, похлопала намазанными ресницами и быстро отказалась от мысли разорить кавалера на таксомотор до отеля.

– Подождем так подождем, – сказала покладисто. – Тем более что я уже позвонила на ресепшн и сообщила, что мы скоро будем, нас встретят…Марина болтала без умолку, поеживаясь, притопывала сапожками по основательно схваченным ледком лужицам. Но внутрь автобуса не торопилась – расписывала новым знакомым прелести курортного проживания. Говорила, что регулярно наведывается в «Сосновый бор» на выходные и очень любит тамошний бассейн, солярий, какую-то классную массажистку Алевтину…

– А какую уху там готовят!.. А расстегаи…

Надежда Прохоровна слушала вполуха, присматривалась к девушке…

Ботфорты ботфортами, а явных авансов Марина разнаряженному павлину Мусину не делала. Поглядывала хоть и благосклонно, но не призывно.

Вроде как дистанцию держала.

Иль, напротив, завлекала?

Из здания автовокзала, кутаясь в кургузый пиджачишко, выбежал водитель автобуса с какими-то бумажками; сильно поредевшая к концу поездки группка пассажиров потянулась в салон.

Сквозь слегка тонированные стекла санаторного микроавтобуса, выехавшего на развилку встречать постояльцев, Надежда Прохоровна без всякой радости смотрела на унылый ноябрьский лес. Пришибленные недавним дождем сосны дрожали под порывами совершенно зимнего, студеного ветра, хрустко ломались под шинами толстые ледяные крышки на лужах. Шофер, видимо привыкший возить гостей еще по хорошей погоде, не торопился. Медленно вел машину по узкой извилистой дорожке меж сосен, давал возможность полюбоваться ровным строем тугих желтоватых стволов с зелеными метелками на вершинах.

Хотя сегодня замерзшие сосны совсем не радовали, а вызывали жалость. И даже мох над их корнями, казалось, сжался, скуксился и дрожал от холода.

За сорок лет работы заводской крановщицей мостового крана Надежда Прохоровна не раз выезжала в санатории и на турбазы по профсоюзным путевкам. И не всегда это было лето. Путевки в самые лучшие дома отдыха почему-то всегда попадались как раз на мокрейшее межсезонье…

Но такого гадкого, вдрызг промокшего пейзажа Надежда Прохоровна все-таки не помнила.

«Или молодая была? – вздыхала бывшая крановщица. – Тогда любой отпуск уже на праздничный лад настраивал… По вечерам кино и танцы… Днем шашки и настольный теннис… Бутылочка вина в хорошей компании, песни, анекдоты… Целовались даже…»

Вспомнив один из поцелуев в продуваемой озверелым осенним ветром беседке, Надежда Прохоровна даже зарделась… У кавалера небритый, колкий подбородок и синий лыжный костюм с начесом, влажные губы пахнут портвейном, руки чуть-чуть липкие от сосновой смолы и такие настырные!..

Да-а-а, было время. Надежда Прохоровна вздохнула – не ханжи, Надя, не ханжи – и более приязненно взглянула на пожилого любвеобильного Виталика, увлеченно окучивающего яркий георгиновый куст – Марину.