Читать книгу - "Честь семьи Лоренцони - Донна Леон"

Она кивнула, подтверждая истинность его слов, и добавила будто бы в шутку:

— Только смотрите не проговоритесь Финанце, если ему вдруг вздумается сюда заглянуть. — И прежде чем граф успел как-то отреагировать, из другого зала раздался чей-то крик, и девушка тут же упорхнула.

— Неудивительно, что наша экономика по уши сидит в болоте, — проговорил граф с неожиданным ожесточением, — они делают лучшее в стране вино — и не могут подавать его клиентам! А все из-за какого-то дурацкого закона о процентном содержании алкоголя! Или из-за того, что какой-то идиот из Брюсселя решил, что оно по вкусу ничем не отличается от другого вина, производимого где-нибудь в Португалии. Господи, нашей страной правит кучка кретинов!

Брунетти, который всегда считал, что его тесть и сам принадлежит к этой правящей кучке, счел его слова по меньшей мере странными. Но прежде чем он успел прояснить его позицию по этому вопросу, вернулась Валерия с графином белого вина и бутылкой минеральной воды, которую, кстати сказать, никто не заказывал.

Граф наполнил вином два бокала и подтолкнул один из них Брунетти.

— Попробуй и скажи, что ты думаешь. Брунетти взял бокал и сделал глоток. Ему всегда претили рассуждения о «насыщенном бархатистом вкусе» или о «тонком фруктовом букете с нотками меда», и поэтому он ограничился одобрительным кивком.

— Замечательное вино. — Он поставил бокал на стол. — Расскажите мне о мальчике. Как я понял, он был не очень-то вам симпатичен.

За двадцать лет своего знакомства с зятем граф привык к его манере общения. Отхлебнув вина, он спокойно ответил:

— Я сказал, что он был самонадеян и глуп, что само по себе является весьма опасным сочетанием.

— А какого рода работу он выполнял для компании?

— Полагаю, он был у них кем-то вроде «консультанта», хотя с трудом могу себе представить, чтобы Роберто мог давать консультации по какому бы то ни было вопросу. Если, к примеру, требовалось отвести клиента в ресторан, Роберто был тут как тут. Мне кажется, что Лудовико надеялся, что общение с деловыми партнерами, разговоры о бизнесе как-то на него повлияют, он станет гораздо серьезнее.

Брунетти по себе знал, что такое работа: за годы учебы в университете у него не было ни одного свободного лета.

— Но ведь его обязанности не ограничивались только походами в ресторан?

— Конечно. Время от времени, когда нужно было срочно что-то куда-то доставить или получить посылку, они поручали это Роберто. Сам понимаешь, если необходимо в мгновение ока доставить контракт на подпись, ну, скажем, в Париж или отвезти на текстильную фабрику новый каталог с образцами тканей, Роберто всегда брал это на себя, а потом, разумеется, с удовольствием проводил уик-энд в Париже, или в Праге, или куда там его посылали.

— Работа непыльная, что там говорить, — отметил Брунетти, — а как у него обстояли дела в университете?

— Роберто был лодырь. Или просто тупой, как бревно, — надменно отозвался граф.

Брунетти хотел было сообщить графу, что, по мнению Паолы, ни один из ее студентов не отличался блестящим умом, но тут появилась Валерия с двумя тарелками, доверху наполненными маленькими блестящими сардинками, обильно политыми уксусом и оливковым маслом.

Пожелав им приятного аппетита, она направилась к другому столику.

Ни один из них не дал себе труда очистить от костей мелкую рыбешку: подцепляя сардинки вилкой, они отправляли их в рот целиком, роняя на тарелки изюминки и капельки масла.

— Вкусно, — проговорил граф с набитым ртом.

Брунетти кивнул, но ничего не сказал, наслаждаясь сардинками и сильным привкусом уксуса. Давным-давно, еще в юности, кто-то рассказал ему одну историю: когда-то, много веков назад, бедные венецианские рыбаки были вынуждены поливать рыбу уксусом, чтобы она не сгнила; утверждали, что якобы уксус был в те времена самым верным средством от цинги. Не имея не малейшего понятия, что из рассказанного правда, а что вымысел, Брунетти был от души благодарен венецианским рыбакам за изобретение столь оригинального рецепта.

Когда с сардинами было покончено, он взял кусочек хлеба и дочиста вытер им тарелку, подобрав остатки соуса.

— А он еще чем-нибудь занимался, Роберто?

Граф, налив им обоим по полбокала вина, покачал головой:

— Нет. Полагаю, это все, на что он был способен. Больше его ничего не интересовало. — Граф отхлебнул еще вина. — По правде сказать, он был неплохой парнишка; просто слишком уж заурядный. В последний раз, когда я его видел, мне даже стало его жалко.

— Это когда? И почему?

— По-моему, это было за несколько дней до того, как мальчишку похитили. Его родители справляли тридцатую годовщину свадьбы и позвали нас с Донателлой. Роберто тоже был там. — Граф помедлил, собираясь с мыслями, а затем продолжил: — Но казалось, будто его там вовсе не было.

— Я не совсем понимаю…

— Казалось, это был какой-то человек-невидимка. Нет, я вовсе не это имел в виду. Просто он очень похудел, и у него начали выпадать волосы. Было лето, но он выглядел так, будто всю зиму просидел дома. Это Роберто, который, бывало, целыми днями пропадал на пляже или на теннисном корте! — Граф опустил глаза, пытаясь припомнить детали того злополучного вечера. — Я с ним и словом не обмолвился, ничего не сказал его родителям. Но он выглядел по меньшей мере странно.

— Как вы думаете, он был болен?

— Ну, не то чтобы болен… Просто он был очень исхудавший и бледный. Будто он долго сидел на какой-то изнурительной диете, знаешь, из этих, новомодных.

К их столику снова подошла Валерия, своим появлением ставя решительную точку на всяких разговорах о диете. В руках она держала две порции спагетти, спрятанных под горками разнообразных моллюсков. Моллюски не были очищены от раковин, а спагетти испускали пряный запах чеснока и оливкового масла.

Запустив вилку в тарелку, Брунетти начал накручивать на нее спагетти. Намотав достаточное, по его мнению, количество, он поднес вилку ко рту, с наслаждением вдыхая теплый пряный аромат чеснока. С набитым ртом он кивнул графу; тот улыбнулся ему в ответ и принялся за свою порцию.

Брунетти еще не успел расправиться со спагетти и только-только приступил к моллюскам, как у него возник новый вопрос:

— А что вы можете сказать о племяннике графа?

— Говорят, будто он прирожденный бизнесмен. Прекрасно справляется с клиентурой, составляет сметы расходов; ему даже поручают нанимать персонал, потому что он всегда безошибочно подбирает нужных людей.

— Сколько ему лет?

— Он на два года старше Роберто, так что ему сейчас лет двадцать пять.

— Что еще вы можете о нем сказать?

— А что именно тебя интересует?

— Все, что может прийти вам в голову.

— Это слишком пространно. — Брунетти хотел было пояснить, но граф его опередил: — Ты имел в виду, способен ли он на преступление? Полагаешь, что это его рук дело?