Читать книгу - "Маска Дантеса - Роман Буревой"

— Заказывай. А лицо?

— Лицо создают отдельно. — Лери принялась менять черты стандартной маски, световой карандаш стирал то рот, то нос и рисовал заново. — Вот так…

Лери сделала более твердую линию рта, удлинила нос, резко очертила ноздри, подправила брони, вместо растерянно-удивленного выражения явилось гордое и одновременно веселое. Марк заметил, что маска сделалась похожей на Друза, но не стал говорить об этом вслух и лишь одобрительно кивнул.

Костюм принесли через сорок минут. Марк в наряде Калиостро казался выше ростом.

«Если бы я в самом деле выглядел так, — думал Марк, разглядывая свое отражение в настоящем, а не в электронном зеркале, — никто бы никогда не усомнился в моем патрицианском происхождении. Но сколько лет должно пройти, чтобы рабское прошлое стерлось если не с моей души, то хотя бы с лица? »

— Идем, идем! — торопила его Лери. — Слышишь музыку? Карнавал вот-вот начнется!

Но едва они вышли из комнаты, как тут же кто-то метнулся им наперерез. Корвин уже готов был нанести удар, как увидел — человек рухнул перед Лери на колени. Это был Стас. Восточный костюм, тюрбан сбился набок, маска в руке.

— Умоляю! — Стас ухватил голубую оборку на юбке Лери и прижал к губам. — Простите. Поверьте мне… я не был подл… ни секунды… ни мига. Ни в мыслях, ни в поступках… Простите, умоляю…

— Так поверить или простить? — спросила Лери.

— Простите… — Стас всхлипнул. — Если бы вы только знали, как мне тошно… Если бы меня так любили, как вы любите вашего Друза… хоть один день, хоть один часок… хоть минуточку… я бы… самый счастливый… — Стас окончательно сбился, уткнулся лицом в юбки Лери и принялся громко всхлипывать.

«Притворяется или действительно плачет? — недоуменно спросил голос предков. — Только бы не высморкался в платье!»

— Стас, вот ты где! Прекрати! Не надо! Простите его! Прошу вас, простите! — Княжна Ксения подбежала к кузену, ухватила за локти и попыталась поднять. Но Стас не собирался оставлять Лери, он мотал головой, упирался и мертвой хваткой цеплялся за голубой волан.

Сцена вышла и смешной, и нелепой.

— Я не могу так больше! Не могу! — всхлипывал Стас. — Вы нужны мне, Лери!

— Простите его, прошу вас! — Ксения наконец заставила Стаса подняться и принялась подталкивать кузена к выходу из коридора.

Поначалу Стас сопротивлялся, порывался вернуться, но потом покорился и безропотно пошел за двоюродной сестрой.

— Бедный ты мой! — Ксения остановила кузена, кружевным платочком вытерла ему лицо, пригладила взлохмаченные волосы. — Стас, миленький, ну зачем плакать? Ты же обожаешь карнавалы. Пойдем. Будем веселиться!

Она сюсюкала с двадцатилетним парнем, как с ребенком. Но это, кажется, успокаивало Стаса. Он безропотно позволил кузине надеть себе на голову маску. Бездушная личина заулыбалась, захлопала веками.

— Вот видишь, вся боль прошла! — ненатурально засмеялась Ксения и тоже скрыла свое лицо под личиной. Теперь обе маски, наивные, почти глуповатые, широко улыбались и подмигивали.

— Мне его жаль… — прошептала Лери. — Хотя он и противный…

— Жаль настолько, что ты готова его принять? — живо спросил Корвин.

— Что за чушь ты болтаешь? Принять? В каком смысле?

— Принять его дерзость, его взбалмошность и наивность, принять его бестактность…

— Прекрати! Достаточно, что я принимаю твою глупость и бесшабашность Друза. Этого вполне достаточно.

— Нет. Не так. Ты принимаешь мою глупость и бесшабашность Друза, потому что тебе нравится и то и другое. Ты нас обожаешь за глупость и бесшабашность. А китежане принимают то, что отвратительно, что их ранит, унижает, бесит.

— Ага! Принять — это значит отдаться первому встречному и еще при этом получить удовольствие.

— Милая моя, ну что ты говоришь! Сама подумай! Зачем отдаваться первому встречному, как не для того, чтобы получить удовольствие? — изобразил наигранное недоумение Марк.

— Все! Хватит! Или я сорву с тебя маску и расцарапаю лицо! — пригрозила Лери.

И продемонстрировала пальцы с очень длинными ноготками.

— Отличные костюмы! — Им навстречу уже спешил какой-то человек в двуцветном сине-зеленом камзоле и трико в обтяжку, тоже двуцветном. Костюм не очень вязался с атлетической фигурой и широкими плечами. Лихо сдвинутый на затылок берет украшали петушиные перья. В темных фальшивых волосах разноцветными огоньками переливались конфетти. Но даже смазливая маска двадцатилетнего юноши никого обмануть не могла.

— Флакк? Что за нелепый наряд? — засмеялась Лери.

— У вас все в порядке? — Трибун снял маску.

— У нас все отлично!

— Меня срочно вызывает в посольство военный атташе, — сказал Флакк. — Зачем — не знаю. Надо лететь. Может быть, уедем вместе? Мне кажется, здесь что-то назревает. Поверьте моему чутью.

— Я хочу поглядеть на карнавал! — заявила Лери.

— А я должен найти отца Друза, — напомнил Марк.

— Он явится на карнавал? — неуклюже пошутил Флакк.

— Не удивлюсь!

— Я пришлю вам охрану, — предложил Флакк.

— Князь Андрей обидится, — решил Корвин. — Ведь мы его гости.

— К Орку в пасть все обиды его сиятельства! — заявил Флакк. — Я уже вызвал охрану. На случай, если вы останетесь. К утру два охранника из посольства будут здесь. Я улетаю.

— Скоро вернешься?

— Неизвестно.

Свет то вспыхивал ярко, то почти угасал, тогда начинали светиться костюмы карнавала. Ящеровидный монстр с головой тиранозавра и восемью конечностями сиял изумрудной чешуей. Десятки фасеточных глаз; белые фосфоресцирующие медузы, чьи ажурные вуали обжигали кожу; горящие пурпуром языки и алые мускулы человека без кожи — все светилось. И одновременно дурачилось, приплясывало, неслось куда-то, вертело в водовороте и влекло, влекло, влекло…

Вот чей-то теплый язычок коснулся щеки, вот руку ухватила когтистая лапа. С потолка, кружась, разноцветным снегом сыпались конфетти. Раздвижные двери между бальной залой и гостиной исчезли, огромный холл заполнился масками. Отсюда можно было попасть в вестибюль и на уличную террасу. И внутри, и снаружи — толчея, суета. От мельканья личин рябило в глазах. А на нижней террасе садились все новые и новые флайеры. Казалось, весь Китеж явился в гости. Атмосфера радостная, суетливая и немного тревожная.

— Нерония!

— Нет, Цин!

— А я говорю — Колесница! — спорили друг с другом маски. Мужчина в восточном наряде до полу, с широкими рукавами, прятал кисти рук под белым шелком нижней одежды. Второй — в белом мундире и кирасе, а третий — в бархатном берете и коротком камзоле с узкой талией и разрезами на рукавах.