Читать книгу - "Хроника гениального сыщика - Артур Кангин"

1.

Москву, СПб и Екатеринбург потряс ряд исчезновений знаменитых и, следовательно, весьма дорогих специалистов пиара, знатоков чистых, а также грязных политтехнологий.

Всё было бы хорошо, ничего нового… Однако, когда бесследно исчез самый матёрый политтехнолог нашего времени Василий Суворов, об этом правозащитники зашептались даже в Кремле.

— Петя, — гортанно произнес сыщик Рябов, — если так и пойдет, то следующие всенародные выборы начисто будут лишены рекламы.

— Может это и к лучшему… — я, акушер второго разряда, Петр Кусков харкнул в окно.

Там, на мрачной кирпичной стене, болтались вылинявшие обрывки политических плакатов. Всё что осталось от недавно еще вулканически бушующих выборов.

Рябов вплотную подошел ко мне, стиснув мое предплечье, резко спросил:

— Петя, вы давали клятву Гиппократа?

— Ну, допустим…

— Так пропали же люди!

— Пиарщики-то?!

— Все равно люди. Всех жалко!

Слова сыщика показались мне не лишенными смысла.

Тут в нашу комнату, насквозь разбив оконное стекло, влетел камень. Он был завернут в бумагу.

Я развернул манускрипт.

«Встретимся в полночь на скотобойне Черкизовского мясоперерабатывающего комбината», — хорошо поставленным голосом прочел я записку.

— А подпись? — сверкнул стальными зрачками Рябов.

— Позвольте? Что за чушь?! Подпись — «Кукла Барби».

Инспектор выхватил у меня цидулку, тут же сунул ее в нагрудный карман защитного френча.

— Петя, мы выступаем! Нельзя потерять и минуты.

— Инспектор… На сегодня у меня другие планы. Я хотел принять ванну. Подстричь усики. К тому же я тяжело переношу вид разделанных мясных туш.

Не дослушав меня, Рябов перещелкнул затвор именного браунинга, выскочил в дверь.

2.

На скотобойне мне не понравилось.

Огромные котлы с чем-то зловонным булькали.

Повсюду на железных крюках висели синеватые туши.

Я взглянул на фосфоресцирующие часы «Победа».

— Рябов, — сказал я мягко и убедительно. — Время уже недетское. Пора возвращаться домой.

И тут из-за одного булькающего чана, не спеша, вышла кукла Барби.

Однако какой рост?!

Выше человеческого… Гораздо!

«Переодетый баскетболист Майкл Джордан», — молнией мелькнуло в моей голове.

Да куда там отставнику Джордану?!

Кукла оказалась гораздо выше и полна агрессивных, явно не баскетбольных планов.

Она сняла с одного из крюков тушу барана, внезапно кинула в нас.

— Я — кукла Барби! Поиграйте со мной! — произнесла механически.

Я выхватил из кармана походный скальпель, матово сверкнувший под люминесцентными лампами скотобойни, сурово двинулся на Барби.

Рябов отеческим тоном остановил меня:

— Спокойно, Петя! Будем брать куклу живой.

Увидев мой скальпель, Барби рванула за чаны с варевом.

Мы бросились за ней.

Пролетели цех по разделке свиней, цех по разделке быков, цех по разделке индюков, вбежали еще в какой-то неведомый цех, и — оцепенели.

В помещении на крюках висели полулюди, полубараны.

У кого-то была баранья голова и человечьи конечности.

У кого наоборот… То есть, голова хомо сапиенса, а ноги-руки скотские.

— Помогите! Help! — кричали эти полузвери. — SOS!

Барби замерла. Нажала на своей спине потайную кнопку и вдруг стала на глазах расти.

Три… Четыре метра…

Это уж точно не Майкл Джордан. Куда там ему, бедолаге?!

Башка куклы замаячила под самой крышей, глумливо глядя сквозь туман мясных испарений.

— Я — кукла Барби! Поиграйте со мной! — пробасила куколка.

Барби схватила чан со смрадной жидкостью и окатила нас с Рябовым с головы до ног.

Сыщик, этот утонченный эстет и педант, не выдержал. Он вырвал из потайной кобуры браунинг и с одного выстрела разрывной пулей разнес пластмассовый черепок Барби.

3.

Подошли к поверженному колоссу.

— Я — кукла Барби! Поиграйте со мной… — просипела игрушка.

— Чем она говорит? — похолодел я, акушер второго разряда, Петр Кусков.

— А вот чем…

Рябов мускулистым рывком перевернул вражью куклу, разорвал ей на спине платье, выковырнул походным ножом огромную, размером с банку тушенки, пищалку.

Сыщик нажал на неё указательным пальцем.

— Я — кукла Барби… Поиграйте со мной… — загнусила гадина.

— Ну уж нет! — усмехнулся Рябов, подбросил пищалку, с одного выстрела раздробил ее вдребезги.

Тут началось невообразимое.

Туши на крюках зашевелились.

И не только!

Баранья шерсть слезала клоками. Отпадали хвосты.

Через пять минут мы были окружены плотной толпой наших соотечественников.

— Кто вы? Как сюда попали? — пролепетал я посиневшими губами.

Толпу властно раздвинул мужчина средних лет, с сивой бородкой, весьма мне знакомой по телеэкранам.

— Мы — пиарщики! Мастера чистых и грязных политтехнологий! — ответил бородач. — Я — матёрый политтехнолог, инженер предвыборных душ, Василий Суворов.

4.

— Здравствуйте, господин Суворов! — мы с сыщиком уважительно склонили свои уже начинающие седеть головы.

Суворов ткнул носком ботинка из крокодиловой кожи в бренные останки Барби:

— Сия куколка закинута нам со спутника-шпиона.

— Китайцами?! — не удержался я, Петр Кусков.

— Почему китайцами? — нахмурился Суворов. — ЦРУ, конечно.

— Чего ради?

— Месть за неудачные президентские выборы…

— Спасибо за освобождение! — внезапно дружно прокатилось под сводами скотобойни.

Мы оглянулись с Рябовым.

Невероятно!

Нас обступили тысячи блистательных виртуозов пиара. Еще минуту назад они были баранами, быками, индюками и даже курами. А вот гляди-ка! Очеловечились…

Некоторые из них стряхивали с кашемировых пиджаков баранью шерсть, а кое-кто скидывал с бабочек, осыпанных бриллиантовой крошкой, куриные пух и перо.

— Все политтехнологи? — прерывающимся голосом вопросил я, акушер Кусков.