Читать книгу - "В чертополохе - Иван Дорба"

— Объединение или смерть! Долой фашизм! К черту Цветковича и Мачека! Да здравствует Советский Союз! Наша мать Россия! — кричали офицеры.

— Коммунистическая партия Югославии выпустила воззвание. Вот оно! Низвергнем правительство и станем на защиту чести и свободы. Партия обращается к рабочим, крестьянам, интеллигенции… — прозвучал чей-то молодой, звонкий голос.

— Тише, господа! — пробасил Шантич. — Поднимается народ. Завтра люди выйдут на демонстрацию под лозунгом: «Лучше война, чем пакт!» Нам, офицерам-летчикам, предстоит выполнить ради блага нашей отчизны тяжелый долг: свергнуть регента Павла и его правительство. Председателем Совета министров должен стать наш главнокомандующий военно-воздушными силами бригадный генерал Душан Симович. Да здравствует генерал Душан Симович!

— Живио! Живио! — закричали собравшиеся.

— Да здравствует Его Величество король Петр Второй! — громоподобным басом закончил Шантич.

— Коммунисты к этому не призывают, — покрывая жиденькое «живио», громко прозвучал уже знакомый молодой звонкий голос.

— Тише, господа! Завтра из казарм не выходить. Будьте готовы ко всему и проведите беседы с солдатами. А сейчас расходимся, — закончил Шантич.

— Значит, дворцовый переворот. Только и всего, — поднимаясь из-за стола и направляясь в угол за ковром, заметил с кислым видом Драгутин,— Это нас не спасет. Югославия остается в окружении врагов.

— Не спасет, — согласился Хованский. — Коммунисты еще недостаточно сильны, чтобы взять власть в свои руки. Сам понимаешь, страна разрывается внутренними противоречиями, — продолжал Алексей и подумал: «Серьезного сопротивления Югославия оказать немцам не сможет, слишком неравны силы. А Гитлер, конечно, не захочет иметь у себя за спиной весьма и весьма неприятельски настроенное государство. Он взбесится, будет жестоко мстить. К тому же ему нужен новый «блицкриг», новое торжество Третьего рейха. Тысячи шпионов, фольксдойчи, сепаратисты, фашистские прихвостни вроде летичевцев[11], белоэмигрантские союзы, как НТСНП, общества, братства, станицы… А мне предстоит срочно организовать еще две-три конспиративные квартиры; реализовать деньги, динар ничего не будет стоить. Выходить на связь со Стамбулом как можно реже — у немцев отличные пеленгаторы. Надо позаботиться о том, чтобы наши ребята сразу же могли перейти на нелегальное положение, и не забывать о Берендсе. Генеральный директор фирмы «Сименс» сидит в Гамбурге и наверняка наладит со мной связь. Трудиться придется не покладая рук, а здоровье уже не то…»

— Расходятся… Сейчас Аркадий придет сюда, — поглядывая на задумавшегося Алексея, предупредил Драгутин. — Помогите повесить ковер.

— Здравствуйте, Алексей Алексеевич! — широко осклабясь и одергивая свой майорский мундир, поздоровался Аркадий Попов, крепко пожимая Алексею руку. — Ну что скажете? Готовим переворот. Здорово?

— Не очень, Аркаша! Не очень. Опоздали. Не вы, англичане опоздали! Сначала проворонили Румынию. Теперь там уже стоит тридцать гитлеровских дивизий. Потом подарили немцам Болгарию. Туда тоже введены немецкие войска. Перевороты должны были произойти одновременно и в Югославии, и в Болгарии. В Болгарии сейчас действуют Крестьянская партия, офицерская группа «Звено» и протогеровисты[12]. А здесь, как тебе известно, возродившиеся «Черная рука», «Белая рука» и некоторые вожаки оппозиционных партий. Случись переворот раньше, обстановка на Балканах была бы иной. Вот так-то.

— Да, если еще принять во внимание греков! Бьют ведь они итальяшек. Но как же обмишурился коварный Альбион?

— Некий молодой человек, сын министра из кабинета Черчилля, Юлиан Эмери… — начал было Хованский, но Аркадий перебил его:

— Помню! Вы мне его показывали в ресторане «Сербский краль», сидел с Джоновичем, нашим послом в Тиране. Простите, перебил…

— Кстати, Джонович был близким другом Аписа. А познакомились Эмери с Джоновичем в тридцать девятом году, когда готовили переориентацию в Албании. Как тебе известно, сначала президентом, потом королем Албании был Зогу. Его посадили на власть в двадцать четвертом году, разумеется, не без помощи той же Англии и казачьих частей белогвардейского генерала Улагая, того самого, что возглавлял рейд на Кубань в двадцатом. Кстати, в этом рейде участвовал и твой названый отец генерал Кучеров… Зогу доверия не оправдал, потому и готовили переворот; тогда король вступил с Муссолини в конфликт, в результате итальянские войска оккупировали Албанию…

— Все на свете вы знаете, Алексей Алексеевич!

— Как не знать, Аркаша! И что происходит вокруг тебя, и что может произойти. Такова первая задача разведчика. Так вот, Джонович убедил Эмери в том (а убедить было не так уж трудно, Юлиану был всего двадцать один год), что народы Югославии симпатизируют своим бывшим союзникам и готовы подняться против ненавистного фашизма, что принц Павел хоть и англоман, но человек нерешительный, в стране непопулярный и до того идет на поводу у пронемецких элементов и так боится фашистов, что готов стать подручным Германии. Переговоры эти тянутся с июня сорокового года. Как раз, когда Югославия установила дипломатические отношения с Советским Союзом.

— А почему старый Джонович связался с мальчишкой?

— Он понимал, что за спиной Юлиана стоял его отец, старый Эмери, а может быть, и сам Черчилль. И потому запомни, Аркадий, когда ты имеешь с кем-нибудь дело, прежде всего думай, кто стоит за спиной этого человека.

— А кто стоит за вашей спиной?

— Партия, дорогой Аркаша, ВКП(б)!

— Точно! Покрепче Черчилля! — И Попов широко улыбнулся.

— Дело в том, что старый Эмери во время Первой мировой войны был в Салониках и считался «знатоком и другом сербов», потому Джонович и рассчитывал на поддержку в правительственных кругах Великобритании. Речь шла об объединении южных славян от Адриатического до Черного морей. Это были сны Аписа и «Черной руки». Но Лондон, сам понимаешь, смотрел на эту идею, особенно на переворот, отрицательно, опасаясь, что возрастет влияние России. Тем не менее порекомендовал Юлиану Эмери поддерживать связь с заговорщиками и узнать, каковы их силы и на кого они еще рассчитывают. Эмери встретился с рядом видных политических деятелей оппозиции Югославии и сделал вывод, что переворот необходим, если Великобритания хочет сохранить союзником Югославию.

— Хорошо бы после переворота заключить крепкий союз с Советской Россией, — заметил Драгутин. — Но я не очень-то верю вашим генералам.

Аркадий пожал плечами и только почесал затылок.

— Казалось бы, единственный выход. Тут нужно ковать железо пока горячо, Гитлер ждать не будет. Не такой дурак. Все зависит от оперативности и решительности югославских генералов, — заметил Алексей Хованский. — Боюсь, что уже поздно.