Читать книгу - "Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - Дороти Ли Сэйерс"

Единственная проблема заключалась в том, что оба свидетеля, категорически отказывавшиеся давать показания прежде, теперь заговорили разом, перебивая друг друга. Чарльзу Паркеру даже пришлось прикрикнуть, чтобы воцарилась тишина.

– Хорошо, – кивнул он. – Вы друг друга подозревали и поэтому старались выгородить. Это мы поняли. А теперь рассказывайте с самого начала. Уильям – первый.

– Знаете, сэр, – произнес тот, – не уверен, смогу ли сообщить вам что-нибудь новое, поскольку его светлость уже все подробно изложил. Вы не представляете, что я испытал, когда он начал описывать мои ночные похождения. Но я хочу, чтобы вы знали: моя несчастная жена действительно ни о чем не подозревала. А вот мне было сложно вести себя как ни в чем не бывало.

Начну с самого начала, а именно с ночи тридцатого декабря. В тот день я вернулся домой довольно поздно. Сэр Генри попросил меня взглянуть на больную корову. Когда же я шел мимо церкви, мне почудилось, будто кто-то поднялся на крыльцо и шагнул внутрь. Ночь выдалась темная, да еще, как вы помните, сэр, повалил снег, так что я заметил какое-то движение, которому не придал значения. Подумал, что это Дурачок Пик опять гуляет вокруг храма, и решил отправить его домой. Я приблизился к двери и, увидев следы на снегу, крикнул, прислушался, но мне никто не ответил. Куда же подевался тот человек? Это мне показалось странным. Я обошел вокруг церкви и, увидев, как в окне ризницы мелькнул свет, подумал, что это, вероятно, священник, но все же решил проверить. Вернулся к двери и заметил, что она открыта, как если бы в церкви действительно находился священник. Я толкнул дверь и вошел внутрь. Рядом с алтарем кто-то ходил и гремел. Я был в резиновых сапогах, которые всегда надеваю для работы в поле. Они позволяли мне ступать бесшумно. В ризнице горел свет. Я направился туда и обнаружил мужчину, пытавшегося поднять с пола лестницу, которую Гоутубед использует для замены перегоревших лампочек. Незнакомец стоял ко мне спиной, а на столе я заметил фонарь и еще один предмет, совершенно неуместный в храме: пистолет. Я схватил оружие со стола и громко спросил: «Что вы тут делаете?» Незнакомец подскочил от неожиданности, но тут же метнулся к столу. «Не двигайтесь, – велел я. – Ваш пистолет у меня, и я умею им пользоваться. Что вам здесь нужно?» Он начал бормотать, что остался без работы, бродил по окрестностям и искал место для ночлега. Я же ответил: «Нет, так дело не пойдет. Зачем вам пистолет? Руки вверх. Посмотрим, что у вас еще припасено». Я пошарил по его карманам и обнаружил связку отмычек. «Что ж, мне все ясно. Сейчас я тебе устрою», – сказал я. Тут он расхохотался, да и говорит: «Я бы на твоем месте подумал, Уильям Тодей». Я удивился. Откуда он знает мое имя? А потом поднял голову и обомлел. Господи, да это Джефф Дикон! А он отвечает: «Да, это я. А ты – тот, кто женился на моей жене». И опять рассмеялся. Тогда до меня дошло, что все это означает.

– Откуда он это узнал? – спросил Уимзи. – Точно не от Крэнтона.

– Нет. Дикон сказал мне, что собирался приехать за Мэри, но в Лимхолте услышал от кого-то, что она снова вышла замуж, поэтому сначала решил разведать, что и как. Я не понимал, почему Дикон вообще сюда вернулся. А он не объяснял. Теперь понимаю, что он намеревался забрать из тайника изумруды. Дикон что-то говорил мне насчет того, чтобы я помалкивал, а он в долгу не останется. Но я ответил, что не желаю иметь с ним никаких дел. Спросил, где он находился все это время. А Дикон рассмеялся и заявил, что это меня не касается. Я поинтересовался, что ему нужно в приходе, и он ответил, что приехал за деньгами. Тогда я счел, что негодяй собрался шантажировать Мэри, и решил сдать его полиции, но потом подумал о ней, о детях… Нет, я не мог подвергнуть их такому испытанию. Я поступил неправильно, но как вспомнил все эти пересуды о ней… Мне хотелось избавить ее от позора. Пока эти мысли мелькали у меня в голове, дьявол Дикон стоял и улыбался.

В итоге я заключил с ним сделку: пообещал спрятать его и дать денег, чтобы он мог выбраться из страны. Но куда его деть, пока я буду ездить за деньгами? Отмычки я у Дикона отобрал, но все равно не доверял ему. Выйти вместе с ним из церкви я тоже не решался из страха столкнуться с кем-нибудь. И тогда мне пришла в голову идея запереть его на колокольне. Я сказал ему об этом, и он согласился. Оставалось добыть ключи. Я запихнул Дикона в шкаф, где висел стихарь святого отца, и уже хотел закрыть его там, но потом побоялся, что он каким-то образом выберется. Поэтому достал из сундука веревку и крепко связал его. Я не поверил в его рассказ о том, что он хотел просто переночевать в церкви. Подумал, что Дикон намеревается ограбить наш храм. Нельзя было оставлять его с развязанными руками. Ведь он мог спрятаться где-нибудь, чтобы разделаться со мной, когда я вернусь от священника. К тому же у меня не было ключей от входной двери, и Дикон запросто мог сбежать.

– Для вас было бы лучше, если бы он сбежал, – заметил Бланделл.

– Да, если бы его не поймал кто-нибудь другой. В общем, ключи от колокольни я достал. Состряпал какую-то историю для святого отца. Звучала она неправдоподобно и явно озадачила его. Святой отец повторял, что я странно выгляжу, и предлагал мне выпить портвейна. Когда он пошел за напитком, я снял с гвоздика ключи. Знаю, о чем вы сейчас спросите. Что бы я стал делать, если бы священник снова задевал их куда-то? Тогда мне пришлось бы навестить Джека Годфри или поменять первоначальный план. Но, к счастью, ключи были на месте. Я вернулся в церковь, развязал Дикону ноги, чтобы он мог передвигаться, и повел его наверх, подталкивая впереди себя. Он не сопротивлялся, ведь у меня в руках был пистолет.

– А в помещении с колоколами вы привязали его к балке?

– Да, сэр. Разве вы не поступили бы так же? Представьте: вы несете негодяю еду и питье, поднимаетесь по утопающей в темноте лестнице, а он бьет вас по голове в тот самый момент, когда она появится из люка. Я привязал Дикона крепко и основательно. Правда, пришлось повозиться, ведь колокольные веревки такие толстые. «Оставайся здесь, – сказал я. – Утром принесу поесть и помогу в течение суток убраться из страны». Дикон страшно ругался, но я не обращал на него внимания. С трудом держал себя в руках. Просто чудо, что я не прикончил его еще тогда.

– Вы придумали, на чем его отправить из Англии?

– Да. За день до этого мы с Джимом ездили в Уолбич и там разговаривали с приятелем моего брата – подозрительным старым капитаном голландского грузового судна. Он собирался взять на борт какой-то груз. Я не понял, какой именно. Мне показалось, он рисковый парень.

– Ты прав, Уилл, – промолвил Джим.

– Наверное, это был не лучший план, но ничего иного я в тот момент придумать не мог. Если честно, чувствовал я себя ужасно. В голове гудело, мысли путались. Полагаю, что у меня уже начинался грипп. Не знаю, как добрался в тот вечер до дома. Как смотрел на Мэри и детей после всего, что выяснил. К счастью, жена знала, что я беспокоюсь из-за коровы, и списала мое состояние на это. Всю ночь я проворочался без сна. Успокаивало лишь одно: начался снегопад, скрывший следы вокруг церкви.