Читать книгу - "Саван для соловья - Филлис Дороти Джеймс"

После одиннадцати утра в коридоре было еще очень темно, единственное окно в конце коридора выделялось прямоугольником, смутно светлеющим за задернутой шторой. Сначала Делглиш мог разглядеть лишь очертания трех красных ведер, на случай пожара наполненных песком, и конус огнетушителя, поблескивающий па дубовых панелях стены. Железные скобы, намертво вделанные в дерево, составляли нелепый контраст с элегантными светильниками в форме изогнутых спиралью медных бра, которые свисали из центра резных четырехлистников. Они, вероятно, первоначально были приспособлены для газовых светильников, но без малейшей изобретательности и умения их грубо переделали под электрические бра. Медь была нечищеной, и большинство стеклянных абажуров, вырезанных наподобие цветочных бутонов, были утеряны или расколоты. В каждой грозди без цветка теперь из голого патрона уродливо торчала единственная жалкая и маломощная лампочка, слабый рассеянный свет от которой бросал тени в коридор и только подчеркивал общий мрак. Кроме маленького окошка в конце коридора, здесь был еще один источник естественного света. Но высокое окно над лестницей, где на стекле изображалось изгнание из рая в стиле прерафаэлитов, едва его пропускало.

Он заглянул в комнаты, соседние со спальней погибшей девушки. Одна из них была свободна. Голый матрац на кровати, открытый настежь гардероб и выдвинутые ящики комода, выстеленные свежими газетами, —все словно демонстрировало, что комната действительно пустует. Вторая была обитаемой, но выглядела так, как будто ее оставили в спешке: одеяло было небрежно откинуто, а прикроватный коврик помят. На столике у кровати лежала стопка учебников, он взял верхний и прочитал надпись: «Кристина Дейкерс». Значит, это была комната девушки, которая обнаружила труп Фоллон, Он обследовал стену между комнатами. Она была тонкой, сделанной из древесно-стружечной плиты, которая прогибалась и издавала мягкий звук, когда по ней ударяли. Интересно, слышала ли что-нибудь Кристина Дейкерс ночью. Если только Джозефина Фоллон не умерла мгновенно и почти беззвучно, некоторые признаки ее страданий должны были проникнуть сквозь ничтожную перегородку. Ему не терпелось допросить Кристину Дейкерс. Как ему сказали, в настоящее время она находилась в лазарете — страдала от последствий потрясения. Вполне возможно, что потрясение было подлинным, но даже если это не так, все равно он ничего не мог сделать. От допроса полицейских Кристину Дейкерс старательно оберегали доктора.

Он продолжил осмотр. Напротив комнат студенток располагалось большое квадратное помещение, разделенное на четыре душевые кабины с полиэтиленовыми занавесками и кабинки уборных. В каждой ванной было маленькое матовое окошко с подъемной рамой, расположенное высоко, но тем не менее легко отпирающееся. Из них открывался вид на заднюю часть дома и на два коротких крыла, над каждым из которых было возведено нечто вроде каменного свода, что совершенно не соответствовало стилю основного здания. Как будто архитектор, устав от попыток оживить готику и барокко, решил внести в постройку некоторые черты церковного стиля. Пространство между обоими крыльями здания занимали пышно разросшийся лавровый кустарник и неухоженные деревья, которые росли так близко к дому, что некоторые ветки касались нижних окон. Делглиш разглядел смутные фигуры людей, обыскивающих кусты, до него доносились невнятные отголоски их переговоров. Выброшенная бутылка из-под дезинфицирующего средства была обнаружена именно в этих зарослях, и можно было предполагать, что и второй контейнер из-под такого же смертельного содержимого могли выкинуть в темноте в то же окно. На полке в ванной валялась кисточка для нанесения лака на ногти, и Делглиш, размахнувшись, выбросил ее через окно в кусты. Он не слышал и не видел, как она упала, но, раздвинув листья лавра, чья-то рука помахала ему, а за ней появилось и смеющееся лицо, и два констебля, которым было поручено обыскать территорию вокруг Дома, снова углубились в заросли.

Затем он проследовал в буфетную студенток, расположенную в конце коридора. Там он застал детектива сержанта Мастерсона и сестру Рольф.

Они рассматривали пеструю коллекцию предметов, лежащих перед ними на рабочем столе, как будто играли в карты. Здесь были два выжатых лимона; сахарница с гранулированным сахаром; разнокалиберные кружки с остывшим чаем, подернутым мутноватой пленкой и изящный заварной чайник уорчестерского фарфора с такими же чашкой, блюдцем и кувшинчиком для сливок. Кроме того, здесь валялся скомканный лист оберточной бумаги с фирменной торговой маркой «Скантроупс Вайн сторз, 149, Хай-стрит, Хитериигфилд» и смятый и разглаженный чек, прижатый парой банок с чаем.

— Сэр, она купила виски вчера утром, — сказал Мастерсон. — На наше счастье, мистер Скантроуп очень педантичен в отношении чеков. Вот он, а вот и оберточная бумага. Так что, похоже, она только вчера вечером открыла эту бутылку, когда собиралась спать.

Делглиш спросил:

— Где была бутылка?

Ему ответила сестра Рольф:

— Фоллон всегда держала свое виски в спальне. Мастерсон засмеялся:

— Неудивительно, когда оно стоит целый соверен за бутылку.

Сестра Рольф презрительно взглянула на него:

— Вряд ли именно это беспокоило Фоллон. Она не из тех, кто стал бы помечать уровень виски в бутылке.

— Она была щедрой? — спросил Делглиш.

— Нет, просто беззаботной. Она хранила виски в своей комнате, потому что об этом попросила ее Матрона.

«Но принесла его сюда вчера вечером, чтобы приготовить себе напиток на ночь», — подумал Делглиш. Он осторожно поворошил пальцем сахар.

Сестра Рольф сказала: