Читать книгу - "Огненная дорога - Энн Бенсон"

— Похоже, прекрасный парень. Однако здесь видно плоховато, и я не могу разглядеть все детали как следует. Поднесите его к окну.

Однако солнце с этой стороны здания уже ушло, и у окна видно было не намного лучше.

— Пойдите с ним в коридор, к западному окну, — посоветовала ирландка. — Там света еще хватает. Мне нужно кое-что сделать леди, желательно в уединении.

— Можно? — спросил Алехандро Кэт.

— Иди. Но потом сразу же принеси его обратно.

Шагая медленно и осторожно, Алехандро нес свой груз, более драгоценный, чем все золото мира. Покинув комнату, он пошел по длинному коридору и завернул за угол, к тому окну, о котором говорила ирландка. Де Шальяк какое-то время следовал за ним, но потом остановился и нерешительно сказал:

— Вы и сами можете осмотреть ребенка, а мне, наверное, пора… уходить.

Алехандро обернулся.

— Нет, останьтесь, если только у вас нет настоятельной причины уйти.

— Просто в моем присутствии здесь больше нет необходимости.

— Людей связывает не только необходимость.

— Однако между нами всегда было именно так, коллега.

— Но не сейчас. — Алехандро сделал жест в сторону окна, из которого лился яркий свет. — Пойдемте, осмотрите моего внука. Пусть в виде исключения нас свяжет что-то хорошее.

Они стояли у окна, восхищаясь ребенком и дожидаясь, пока повитуха сообщит, что женские дела Кэт улажены и ребенка нужно принести обратно, чтобы он попробовал вкус молока и начал привыкать к рукам матери. Однако время проходило, свет угасал, и они забеспокоились.

— Может, что-то пошло не так? — с тревогой сказал Алехандро.

— Пойду-ка я спрошу, — предложил де Шальяк. Однако ирландка не впустила его в комнату.

— У нее было небольшое кровотечение, но я обработала родовые пути травяным настоем, и оно вроде бы остановилось. Но ей требуется полный покой, никаких движений.

— Тогда что нам делать? — встревоженно спросил Алехандро, когда де Шальяк вернулся и сообщил ему эти новости. — Графиня наверняка не хочет, чтобы я и минуту задерживался тут сверх необходимости. И конечно, она пожелает, чтобы моя дочь тоже ушла.

— Нет-нет, она не станет возражать, чтобы Кэт осталась, — запротестовал де Шальяк. — Может, эта женщина и сердится на вас, однако она не чудовище. У нее в груди бьется доброе, нежное сердце. Она позволит Кэт остаться, пока та не поправится. Я буду настаивать на этом.

— Для меня невыносима мысль расстаться с Кэт. Один раз это уже произошло, и ничего…

Он смолк, услышав на лестнице шаги. Тяжелые, мужские шаги, не легкую поступь графини или ее горничных. И голоса — низкие, мужские, полные решимости. Сердце у Алехандро заколотилось как бешеное. Он шмыгнул за угол, прислонился к стене, прижимая к груди ребенка, и устремил на де Шальяка полный страха взгляд.

Голоса и шаги теперь доносились с самого верха лестницы, и де Шальяк, выглянув из-за угла, бросил быстрый взгляд на вновь прибывших. И, выругавшись себе под нос, снова отпрянул за угол.

— Это сам Лайонел. И… и…

— Кто?

— И Карл Наваррский.

— Элизабет! — прошипел Алехандро, прислонившись к стене и закрыв глаза. — Значит, она все-таки мне отомстила. — Он крепче прижал к себе младенца. — Наверное, она послала за ним, как только мы сюда прибыли, и злодей дожидался своего часа, пока мальчик будет исцелен. Что ж, значит, ему одна дорога — в ад!

Он попытался сунуть ребенка в руки де Шальяка, но француз не взял его. Вместо этого он схватил Алехандро на плечи, удерживая его от безумного шага, который тот готов был совершить.

— Нет! — настойчиво зашептал он. — Не ходите туда!

— Я убью этого мерзавца…

— Вы забыли, что держите в руках внука английского короля?

Да, он забыл. Алехандро посмотрел на ребенка. Божье проклятие падет на любого, кто попытается разлучить его с мальчиком или его матерью!

Теперь голоса доносились из маленькой комнаты.

— Я пришел, чтобы от имени отца заявить права на своего племянника, — твердо заявил Лайонел, — и поговорить с давным-давно потерянной сестрой.

Сердце Алехандро чуть не выскочило из груди.

— Где ребенок? — услышал он.

— Лекари унесли его, — ответила ирландка, — я не знаю куда. Может, они спустились по лестнице до того, как вы поднялись.

«Спасибо, добрая женщина!» — подумал Алехандро, мысленно благословляя ее.

— Который из них? Еврей или француз?

— Не знаю. Мне и в голову не приходило, что один из них еврей. Хотя, может, они оба евреи, кто знает.

Де Шальяк положил руку на плечо Алехандро.

— Забирайте ребенка и уходите.

— Не могу я бросить Кэт…

— Ее судьба больше от вас не зависит. Я вернусь в комнату — мне этих людей нечего бояться, я слишком много знаю об их тайных пороках. Я отвлеку их, а вы пока бегите вместе с ребенком.

— Но Кэт… — простонал Алехандро.

— Спасайте ее дитя, а не то потеряете обоих. Вот ваш выбор. Но если вы скроетесь, обещаю, я постараюсь позаботиться о ней.

— Что вы можете сделать?

— Не знаю, — ответил де Шальяк, — но сделаю все, что в моей власти. Торжественно обещаю это, потому что питаю к вам самые добрые чувства и огромное уважение.

Алехандро посмотрел в глаза своему бывшему наставнику и увидел в них дружелюбие. Две недели назад он ни за что не поверил бы де Шальяку, но с тех пор многое изменилось.

— Идите в мой особняк, возьмите хорошего коня и покиньте Париж. Ваша сумка с золотом в моем кабинете, за греческой книгой, которую я вам давал почитать.

— В Авиньоне еще есть евреи? — спросил Алехандро.

— Да. Указы Клемента оставили заметный след. Тамошнее гетто процветает. Вам там будут рады.

Разум Алехандро был в смятении. Что еще он упускает?

— Тогда я отправлюсь туда. Где есть евреи, всегда есть и ребе. Передайте мне сообщение через него.

— Непременно, как только это можно будет сделать, никого не подвергая опасности. — Своими большими ручищами де Шальяк обнял сразу и перепуганного Алехандро, и младенца. — Удачи, коллега. И, даст Бог, мы еще встретимся, в лучшие времена.

Он разжал объятия и исчез за поворотом. Высунув из-за угла голову, Алехандро смотрел, как де Шальяк вошел в маленькую комнату и закрыл за собой дверь. Мужские голоса зазвучали громче, в них слышался оттенок недовольства и раздражения. Крадучись и крепко прижимая к груди младенца, Алехандро быстро пошел по коридору, вниз по лестнице и к выходу из замка. Открыл дверь и растворился в холодной, темной парижской ночи.