Читать книгу - "Детонатор для секс-бомбы - Дарья Калинина"

– Как-то такое коварство с Вадькой не вяжется, – попыталась усомниться Дуня. – Он, честное слово, парень добрый, только спокойный чересчур. Но попадись ему такая же спокойная женщина, жили бы они счастливо. А Танька и в самом деле была для Вадьки слишком реактивна. Думаю, что ему и самому было с ней порой тяжеловато. Уверена, что он даже вздохнул с облегчением, когда она от него ушла. Так что мстить ему вроде бы и не за что.

– Хорошо, – согласилась Мариша. – Не месть, так жажда денег. Честно говоря, несмотря на заверения Натальи Дормидонтовны, я что-то большого достатка в их доме не заметила. Да, согласна, они не бедствуют. Но что-то мне слабо верится, что Вадька способен с его медлительностью заработать хорошие деньги. Да и алиби у него нет. Что это за алиби, если он говорит, что весь вечер и ночь просидел за компьютером? Кто это может подтвердить?

– Его мать, – подсказала Дуня.

– Ей веры у меня никакой нет! – возразила Мариша. – Мать всегда выгородит своего сыночка. Даже если Вадька этим вечером и уходил из дома, она в этом ни за что не признается.

– Уходил он или нет, этого нам не узнать, – сказала Дуня.

– Фу! – надулась Мариша. – Что за пессимизм?! А соседи на что?

– А на что они? – удивилась Дуня.

– Нужно с ними поговорить на предмет того, не видел ли кто Вадьку прошлым вечером, выходящим или, напротив, входящим в дом. Раз ты говоришь, что Татьяна вывалилась из холодильника мягко, значит, она еще не окоченела и, значит, убийство произошло совсем незадолго до твоего появления. Час или даже меньше. А может быть…

Но продолжить Марише не удалось, потому что Дуня внезапно разрыдалась.

– Бедная Танька! – рыдала она. – Что мне, клуше огородной, стоило немного поспешить?! Если бы я не ругалась с Витьком, а сразу же, как только почувствовала тревогу, помчалась бы к Таньке, то она, может быть, и сейчас была бы жива.

– Ага, или ее убийца прикончил бы вас обеих, – фыркнула Мариша. – И нечего себе комплексы наживать! Что случилось, то случилось. Ты бы все равно не успела. Даже если бы и спасла Таньку в тот раз, то убийца сделал бы свое дело в другое время.

– Но этого могло бы и не быть! – воскликнула Дуня.

– Поверь мне, когда люди приходят в гости к знакомым с удавкой в кармане – это решительно никак не вяжется с убийством в состоянии аффекта, – заверила ее Мариша. – Если уж гость притащил с собой удавку, точно, жди беды. Спаси ты от неизвестного злодея Таньку в этот раз, он бы все равно явился, может быть, уже на следующий день, и доделал свое дело. А может быть, и тебя бы заодно с Танькой прикончил. Как говорится, где один, там и два.

Дуня тяжело вздохнула, но слезы вытерла. Кажется, Маришины увещевания все же подействовали на нее.

– А как ты хочешь поговорить с соседями Вадьки? – спросила она у Мариши. – Что ты им скажешь?

– Неважно, что я им скажу, – задумчиво ответила Мариша. – Гораздо важней, что они скажут нам.

Слегка прибалдевшая от такой глубокой житейской мудрости, Дуня молча двинулась следом за Маришей обратно к дому.

– Сейчас будут выходить собачники, – сообщила ей со знанием дела Мариша. – Нужно подружиться с самой противненькой бабкой. Желательно одинокой, и чтобы ее окна выходили на ту сторону, где находится подъезд. Тогда она точно будет в курсе жизни своих дорогих соседей.

Такая кандидатура отыскалась не сразу. Вначале выходили совершенно заспанные собачники, далеко не преклонного возраста, которым явно было не до болтовни. Они поторапливали своих четвероногих лохматых и гладкошерстных питомцев и нетерпеливо поглядывали на часы, видимо, боясь опоздать на работу. Потом пошла следующая партия – детишки. Их подруги тоже отвергли, хотя бы потому, что за детьми из окон наверняка наблюдали их заботливые родители, которым могло и не понравиться, что к их отпрыскам какие-то незнакомые тети пристают с разговорами. А привлекать к себе ненужное внимание девушки не хотели.

И наконец появилась третья и, судя по всему, последняя партия собачников. Это были те самые вожделенные пенсионерки. Выбрав самую жирную и противную дворняжку, больше всего напоминающую сардельку на тоненьких ножках, явно являющуюся единственным предметом любви своей хозяйки, подруги подвалили к ее владелице, которая как раз выплыла из того же подъезда, где проживал Вадька со своей мамашей.

– У такой чудовищно раскормленной сучки должна быть вольготная жизнь, – прошептала Мариша. – Посмотри на нее, она просто лопается от самодовольства. Наверняка хозяйка в ней души не чает.

– Но собака больно уж противная, – прошептала Дуня.

– Ты на хозяйку посмотри, – возразила Мариша. – Собака – лишь отражение своей владелицы. Ручаюсь, что у этой бабки если и есть родственники, то они предпочитают не иметь с ней дела. Отсюда и непомерная любовь к собаке и любопытство к чужой жизни. Она та, кто нам нужен.

– Тебе видней, – покорно согласилась Дуня.

К этому времени девушки приблизились к владелице толстой дворняжки. Мариша кинула на бабку один взгляд и даже вздрогнула. Бабка явно никогда не была красавицей, слишком длинный у нее был нос и маленькие глазки, а появившиеся с возрастом волосатые бородавки, щедро усеявшие ее лоб и подбородок, привлекательности тоже не добавляли. Собака при виде подруг тут же принялась их облаивать тоненьким визгливым голоском.

– Какая чудесная у вас собачка! – умилилась Мариша, изрядно покривив душой.

Вообще-то она животных любила. Но эта раскормленная до безобразия дворняжка решительно не вызывала в ней никаких теплых чувств, кроме жалости. Дышала бедняжка с трудом, лапки у нее как-то странно скривились, словно не в силах выдерживать слишком тучное тельце, а шерсть вылезла. В общем, симпатичного в собачке было мало. И тем не менее голос Мариши прозвучал так убедительно, что старуха мигом прониклась к ней симпатией.

– Наверное, это какая-то редкая порода? – продолжала Мариша прикидываться полной идиоткой. – Вероятно, из Франции?

– По правде сказать, я и сама не знаю, что это за порода, – призналась Марише бабка, впрочем, не отрицая наличие породы у своей питомицы.

На опытный взгляд Мариши, у которой у самой жили две чистокровные дворняги, в этой жирной лысой сардельке было намешано не меньше десятка пород, начиная от таксы и заканчивая мопсом.

– Просто удивительной красоты собака! – продолжала восторгаться Мариша. – И какая упитанная! Просто светится здоровьем!

– Да что вы! – воскликнула бабка. – Какое здоровье. Знали бы вы, как бедняжка страдает от желудочных колик.

– О! Это ведь жуткие боли! – скорбно покачала головой Мариша, искренне считающая, что если у этой жирдяйки что-то и болит, так только от обжорства, и единственное, что может ей помочь, так это хорошая диета недельки этак на две или лучше на три.

Но бабка экстрасенсорными способностями не обладала, поэтому услышала именно то, что хотела услышать. В итоге не прошло и пяти минут, как Мариша и бородавчатая бабка стали добрыми приятельницами. Наконец Марише надоело слушать про сложности с пищеварением у четвероногой обжоры, и она попыталась направить беседу на действительно интересующую ее тему.