Читать книгу - "Мертвая цепочка - Николай Иванович Леонов"

Глава 3

Картина, которую ты видишь в своем разуме, со временем станет твоей жизнью.

Гуров подскочил как ужаленный. Он понял, почему в последние дни у него было ощущение надвигающейся новой беды. Чутье сыскаря подсказывало, что убийство маленького Миши — только начало какого-то страшного, очень хорошо продуманного большого преступления, слишком уж оно было бессмысленное. А преступления без мотива не бывает, даже у серийных маньяков. Просто у них своя собственная, нечеловеческая мотивация. В основном же людьми, которые совершают преступления, а особенно убийства, обязательно руководит выгода — финансовая, личная, желание мести, желание обладания другим человеком или властью, желание доказать свое превосходство над другими. Но мотив обязательно есть. Гуров понял, что преступник где-то рядом и у него точно есть план. Он разбудил Стаса и Игоря, они вызвали оперативников из города, их московский судмедэксперт Наташа, к счастью, еще не улетела в Москву, билет у нее был только на утро.

— Да, уж, похоже, застряла я с вами, Лев Иванович, — собирая свой умный чемоданчик в гостинице, куда они за Натальей заехали, сказала эксперт.

— Что поделаешь, Наташ. Есть такая профессия — убийц искать и наказывать. А это — то же самое, что родину защищать, — грустно улыбнулся Гуров.

— Да я не против, Лев Иванович, родину защищать и убийц искать! Поехали… Но только ужас-то какой. Только мальчика похоронили, а тут такое. И деревенька-то вполне себе мирная, кто бы мог подумать.

Когда приехали к Марьиным, там уже была «Скорая», которая приводила в более-менее адекватное состояние Лилю. Женька уже пришел в себя, все-таки он был будущим хирургом, а выдержка в этой профессии на первом месте. Наталья отправилась осматривать тела погибших, подъехали местные эксперты, сняли отпечатки пальцев. Гуров и Крячко в который раз за эти несколько дней ходили по дому, пытаясь найти то, что не заметили сразу.

— Ну, что, Наташ? — Гуров подошел к эксперту.

— Пока могу сказать, что выстрел в женщину был произведен с близкого расстояния — не более полутора метров. Выстрел в упор предполагает соприкосновение дульного среза оружия с поверхностью тела или одежды, а его нет. Зато наблюдается воздействие на поверхность тела пороховых газов вместе с распределенными в них частицами. Мужчина стрелял в себя не сам, Лев Иванович. Если бы это было самоубийством, то раны были бы на поверхности шеи и лица и тело лежало бы иначе. Это убийство, однозначно.

— А кто говорит, что это самоубийство, Наташ?

— Дочь — Лилия. Утверждает, что сначала ее отец застрелил ее мать, а потом свел счеты с жизнью.

— А она что-то видела, что ли?

— Я так поняла, что нет, это только ее предположение. Говорит, что вышла ночью попить водички. Увидела свет в спальне родителей, решила проверить, как чувствует себя мать, Ирина была не в себе последнее время, что понятно. И нашла их трупы…

— Понятно.

Гуров решил допросить Лилю лично, а Воронина озадачил организацией пресс-конференции, где они с Крячко, как и планировали, очень обтекаемо ответят на вопросы местных журналистов, и не только местных. Генерал Орлов уже отзвонился полковникам и сообщил, что дело принимает всероссийский резонанс, нужно срочно найти виновного в этих страшных преступлениях. Не провинциальный сибирский город, а Чикаго какой-то времен 20-х годов прошлого века, честное слово. Он усадил девушку на кухне, налил горячего чая и начал беседу.

— Лиля, как родители вели себя вечером перед трагедией?

— Мама молчала, вещи Мишины собирала в коробки, — глядя в глаза Гурову своими прозрачными фиолетовыми озерами, ответила девушка. — Отец что-то в гараже делал, видимо, машину к отъезду готовил…

— То есть тебе не показалось, что Валентин задумал убийство и самоубийство?

— Не знаю… Я же не знаю, что у него в голове было, — опустив глаза, ответила Лиля, а потом, как будто спохватившись, добавила: — Нет, конечно, нет. Ничего такого…

Чем больше вопросов задавал ей Гуров, тем больше понимал, что Лиля врет или недоговаривает. Она точно знает больше, чем делает вид, что знает. Он отпустил девушку, попросив никуда не уезжать, но объяснил, что не потому, что подозревает ее, а по причине беспокойства за Лилю, раз такое у них в доме происходит. На самом деле, Гуров ей не верил. Та кивнула головой и ушла к себе в комнату. Гуров собрал штаб в доме у Игоря, нужно было обсудить текущую ситуацию.

— Стас, на вечер назначена пресс-конференция, я уверен, что убийца — а всех погибших Марьиных убили, это уже доказано экспертизой, кто-то из местных. Более того, из своих. Поэтому нужно его спровоцировать, чтобы убийца занервничал и как-то выдал себя.

— Кого ты имеешь в виду? Ты думаешь, это младшая Марьина?

— Или ее жених. Кстати, о нем мы вообще почти ничего не знаем. И давайте вспомним главное правило: кому выгодно? А выгодно Лилии Марьиной и ее жениху. Я навел справки, ей остались две большие квартиры в городе, два приличных автомобиля, коллекция редких книг и картин — Ирина Марьина собирала ее лет пятнадцать, бизнес отчима — кондитерская, дача в Крыму, дача здесь. И в это наследство она вступит уже через полгода. Это несколько миллионов долларов, коллеги…

— Впечатляет, — помолчав, отреагировал Крячко. — Что будем говорить на пресс-конференции?

— Надо дать понять, что подозреваемый уже есть и его арест — просто дело оформления необходимых документов. Если это Лиля, она точно занервничает, если ее жених — тем более…

— Лев Иванович, Стас, да вы что? Лилька? Брата маленького, мать? Ребят, это слишком. — Игорь Воронин встал и начал нервно ходить по комнате. — Я ее с пеленок знаю, странная девка, конечно, избалованная, но чтобы родных людей… Увольте, не верю. Но на пресс-конференции, конечно, говорите все, что считаете нужным.

Встреча с журналистами прошла как по маслу, конечно, представители массмедиа открыли от удивления рты, услышав, что кровавого убийцу вот-вот поймают. Хорошенькие журналистки по окончании пресс-конференции окружили Гурова и Крячко, строя глазки и пытаясь выторговать себе эксклюзив, как только душегуба поймают. Стас разулыбался и тоже начал кокетничать, пока Лев Иванович, пообещав всем, что «как только, так сразу», не утащил его за собой в машину. Приехали к Игорю, выпили за ужином немного и отправились спать. Все вымотались донельзя — и физически, и психологически. Когда Гуров зашел к ним с Машей в комнату, та собирала вещи.

— Что случилось, ты куда? — спросил он жену.

— Вызвали в театр, Левушка. Там актриса второго состава сильно заболела какой-то новой, мутированной после ковида дрянью, надо выручать, — улыбнулась Мария. — Да и если честно, вызывают очень кстати. Я тут тебе только под ногами мешаюсь. И под руками — тоже. — И она