Читать книгу - "Порочный круг - Михаил Черненок"

Следующий день для Антона Бирюкова начался с телефонных звонков. Первым, едва Антон вошел в кабинет, позвонил секретарь райкома и спросил, почему прокурор до сих пор не сообщил ему о случившемся в «Верном пути». Коротко объяснив причину задержки информации, Бирюков доложил об обстоятельствах происшествия. Секретарь, чувствуется, остался недоволен тем, что убийца не установлен, однако претензий высказывать не стал. Только попросил регулярно сообщать о ходе дальнейшего следствия.

Минут через пятнадцать пришлось это же самое повторить председателю райисполкома. Не успел положить телефонную трубку — раздался звонок председателя агропромышленного объединения Пупынина, известного на весь район оратора. Он умел на любых совещаниях красиво выступать без бумажки. В последние годы — в связи с реорганизацией — Пупынин заметно растерялся и с трудом дотягивал до персональной пенсии. Неизменным у ветерана остался только апломб.

— Бирюков?.. Расскажи-ка подробности ЧП в «Верном пути», — потребовал он.

— Могу рассказать лишь в общих чертах, Михаил Михайлович, — ответил Антон.

— Общие черты я и без тебя знаю.

— Тогда — извините. Собственно, для чего вам подробности?

— Я — руководитель или пешка?.. Кстати, твоего взбрыкивающего братишку я поставлю на место, чтобы не занимался самодеятельностью. Без конкретного указания, без расчетов создал, понимаешь, арендный подряд в хозяйстве! Скажи, что там с этим… арендатором, который бригадиру голову проломил? Думаешь привлекать его к ответственности?

— Пока не вижу повода. Но следователь обязательно побеседует с Клепиковым.

— Беседовать надо не с пострадавшим, а с хулиганом. И строго наказать, чтобы другим неповадно было!

— Михаил Михайлович, мы во всем разберемся. Извините, мне сейчас некогда, — сухо сказал Антон и положил трубку.

Буквально через полминуты телефон зазвонил вновь. На этот раз в трубке послышался голос Славы Голубева:

— Игнатьич, привет из Новосибирска! Докладываю: в информцентре УВД нет никаких сведений о Водорьяпове. Выходит, по нашей епархии он к ответственности не привлекался. На всякий случай отправили запрос с отпечатками пальцев в Главный информцентр МВД. Может, что-то там обнаружится…

— Где Тимохина? — спросил Бирюков.

— В научно-техническом отделе. С экспертами по баллистике исследует пулю. По предварительным прикидкам у нее получилось, что стрелявший имел рост два с половиной метра, а это, знаешь, нечто нереальное… Когда соберемся на совет?

— Сразу как вернетесь с Тимохиной из Новосибирска.

— Вас понял! Я, пока Лена занята, наведу справку в управлении БХСС насчет Вениамина Юрьевича. Потом надо съездить на квартиру, где жил Водорьяпов, и в таксопарк, где он работал до переезда в колхоз.

— Дерзай, Славочка. Желаю удачи.

Вскоре поле разговора с Голубевым в кабинет к Бирюкову зашел Лимакин. Следователь начал сегодняшний день с шести утра и уже побывал у механика Николая Завалишина, накануне ремонтировавшего барановский «Запорожец». После этого наведался на улицу Деповскую к знакомым Виталия Ложникова, у которых тот оставлял «Волгу». Показания подтвердились. Оба уехали из райцентра в злополучную ночь и должны были проезжать место, где дорога сворачивает к Выселкам, примерно в то самое время, когда совершилось убийство.

— В общем, ни у Баранова, ни у Ложникова нет твердого алиби, — закончил свою информацию Лимакин.

Бирюков задумался:

— Конечно, напрочь отметать подозрение нельзя. Бесспорно, Баранов с Ложниковым что-то утаивают, только мне почему-то думается, что ни тот, ни другой непосредственного отношения к убийству не имеют.

— Я сам такого же мнения, однако, как говорится, чем черт не шутит… — Лимакин помолчал. — К сожалению, личность Водорьяпова для меня совершенно не высвечивается. На сегодняшний день он предстает этаким бескорыстным трудягой, тайно хранящим на сберкнижках семьдесят пять тысяч рублей. Дураку понятно: честно скопить такие деньги невозможно. А если были сомнительные источники дохода, значит, возможны и конфликтные ситуации с подельниками. Черный бизнес — это хождение по канату без подстраховки, того и гляди разобьешься.

— Деньги накоплены Водорьяповым до переезда в село. Стало быть, и конфликт надо искать в прошлом.

Следователь поморщился:

— Беспросветное дело…

В приоткрытую дверь заглянул круглолицый облысевший судмедэксперт Борис Медников:

— Можно войти, сыщики?

— Входи, эскулап, — ответил Бирюков.

Медников бочком вошел в кабинет, неторопливо сел возле приставного столика напротив следователя и положил перед собой отпечатанный на машинке бланк медицинской экспертизы трупа. Лимакин сразу протянул к бланку руку, но Борис быстро отдернул листок:

— Сначала дай закурить.

— Ты же бросил…

— Это свои. А чужие как я брошу?..

Следователь, улыбнувшись, достал из кармана пиджака пачку «Астры». Вытащив сигарету, судмедэксперт недовольно пробурчал:

— Когда ты, Петя, будешь приличное курево иметь?

— Когда прилично зарабатывать стану.

— Организуй следственный кооператив, и с деньгами — нет проблем.

— Не философствуй. Что экспертиза показала?

Медников помял в пальцах сигарету, попросил у следователя спички, прикурил и только после этого отдал Лимакину заключение. Быстро прочитав его, Лимакин передал листок Бирюкову.

Заключение было лаконичным. Смерть Водорьяпова наступила ориентировочно между двумя и тремя часами ночи от огнестрельного ранения со стороны спины в область сердца. Никаких патологических отклонений, признаков заболевания и алкоголя в организме потерпевшего не обнаружено.

— Из чего, по-твоему, стреляли? — спросил Медникова Антон.

— Я не специалист по определению видов оружия, но предположение, если хочешь, могу высказать… — Судмедэксперт мастерски пустил к потолку несколько колечек сигаретного дыма. — Судя по тому, с какой легкостью пуля пронзила крепкий торс Водорьяпова, бабахнули из винчестера или нашей родимой трехлинейки.