Читать книгу - "Шпион, выйди вон - Джон Ле Карре"

– Какими словами, точнее? – не унимался Смайли. – Мне интересно, помнишь ли ты.

– «Утверждает, что имеет дополнительные сведения, важные для благополучия Цирка, но пока не раскрывает их», что-то вроде этого.

– Спасибо. Большое спасибо. Они ждали от Тарра продолжения.

– Я также просил руководителя Лондонского Управления проинформировать мистера Гиллема, что я выпутывался из неприятного положения, а не просто прогуливал все это время.

– Ну и как? – спросил Смайли.

– Никто мне ничего не передал, – сухо отозвался Гиллем.

– Я околачивался там весь день в ожидании ответа, но до вечера он так и не пришел. Ирина делала свою обычную работу. Видите ли, я настаивал на этом.

Она хотела изобразить легкое недомогание,чтобы остаться в постели, но я и слышать не хотел об этом. Делегация должна была посетить несколько фабрик на Коулуне, и я попросил ее не отставать от остальных и вообще выглядеть умницей. Я заставил ее пообещать мне не притрагиваться к бутылке. Я не хотел, чтобы она в последний момент начала заниматься самодеятельностью и наломала дров. Я хотел, чтобы, пока она не сбежит, все шло нормально. Подождал до вечера, затем отправил повторную «молнию».

Ничего не выражающий взгляд Смайли застыл на побледневшем лице Тарра.

– Вы, конечно, получили подтверждение? – спросил он.

– «Мы ознакомились с вашим сообщением». Это все. Меня бросало в пот всю ночь. К рассвету ответ так и не пришел. Я думал: может быть, этот самолет королевских ВВС уже где-то на подходе? Лондон всегда тянет, считал я, пока не согласованы все детали, чтобы дать подробные указания. Я имею ввиду, когда вы так далеко, вы должны верить, что у них все в порядке. Что бы вы ни думали, вы должны в это верить. И я очень часто думаю, что так оно и есть, правда, мистер Гиллем?

Никто ему не ответил.

– Я беспокоился об Ирине, понимаете. Черт возьми, я понял совершенно точно, что, если ей придется ждать еще день, она двинется. В конце концов ответ-таки пришел. Но это был вовсе даже и не ответ, если разобраться. Это была обыкновенная увертка: «Сообщите, где именно она работала, имена тех, с кем была знакома и контактировала в Московском Центре, имя ее нынешнего начальника, дату принятия в Центр». Господи, не знаю, что еще. Я быстро составил ответ, потому что в три часа у меня было с ней свидание в городе у церкви…

– У какой церкви? – снова вмешался Смайли.

– У Английской баптистской. – Ко всеобщему изумлению, Tapp снова покраснел. – Она любила туда ходить не на службу, а так, поглазеть. Я покрутился возле входа, стараясь не вызывать подозрений, но она так и не показалась. Первый раз она не пришла, как договорились. У нас был запасной вариант: встреча через три часа на вершине холма. Оттуда по уводящим вниз ступеням можно за две минуты добраться снова до церкви, и так, пока мы не встретимся. В случае, если что-нибудь не так, она должна была оставить купальник на подоконнике. Она была помешана на плавании, плавала каждый день. Я вернулся к «Александре»: нет купальника. Предстояло убить два с половиной часа. Кроме как ждать, больше ничего не оставалось. Смайли спросил:

– С какими пометками приходили телеграммы из Управления?

– Срочные.

– А ты свои отправлял «молнией»?

– Да, оба раза.

– Телеграмма из Лондона была кем-нибудь подписана?

Пришлось вмешаться Гиллему:

– Сейчас они никогда не подписываются. Периферия общается с Управлением как с единым целым.

– Там стояла пометка «расшифровать лично»?

– Нет, – сказал Гиллем.

От Тарра ждали продолжения.

– Я покрутился возле офиса Тесинджера, но там меня почти никто не знал, а он не очень-то жаловал «головорезов»; он затевал какую-то аферу на материке, в Китае, и, кажется, боялся, что я могу ненароком испортить все дело. Так что я решил лучше посидеть в кафе, и тут вдруг мне в голову пришла мысль: я ведь могу съездить в аэропорт. Знаете, как иногда бывает, приходит внезапно идея: «А не сходить ли мне в кино?» Я поймал такси и попросил гнать что есть мочи. Даже торговаться не стал. Какая-то паника меня охватила. Я растолкал очередь в справочную и попросил назвать мне все рейсы в Россию – и прямые, и с пересадкой. Я как полоумный раз за разом просматривал расписание и орал на китайских дежурных, но они все отвечали, что со вчсрашнего дня до сегодняшних шести часов вечера рейсов нет. Но у меня было предчувствие. Я должен был выяснить все до конца. Как насчет чартерных рейсов, спросил я, не указанных в расписании, грузовых, случайных транзитных? Ничего, точно ничего, не было отправлено на Москву начиная с сегодняшнего утра? И тут эта молоденькая девушка – китайская стюардесса – наконец признается. Видно, я ей чем-то приглянулся, и она сделала мне одолжение. Советский самолет вне расписания отбыл два часа назад. Всего четыре пассажира на борту. Самым примечательным из них была большая женщина. Дама. Без сознания. Они вынуждены были подвезти ее к самолету на каталке, голова и лицо были полностью перевязаны бинтами. Ее сопровождали два санитара и доктор. Я позвонил в «Александру» в надежде на чудо. Ни Ирина, ни ее так называемый муж не выписались из гостиницы, сказали мне там, но в комнате никто не отвечает. В этом вшивом отеле даже но знали, что они уже уехали.

Наверное, музыка звучала уже давно, но Смайли заметил это только сейчас. Он слышал какие-то разрозненные фрагменты, доносящиеся из разных уголков дома: гамма на флейте, детская мелодия в проигрывателе, более уверенно звучала скрипичная пьеса. Просыпались многочисленные дочки Лейкона.