Читать книгу - "Москва-Сити - Фридрих Незнанский"

– Что, очень болит? – насладившись его физиономией, участливо спросил Якимцев.

– Болит, – не вдаваясь в подробности, ответил охранник. – Вы у меня что спросить-то хотите?

– Э, так дело не пойдет, – усмехнулся Якимцев, достав из «дипломата» бланк протокола допроса свидетеля. – Сначала давайте-ка я вам официально представлюсь, чтобы вы поняли, что с этого момента несете особую ответственность за каждое свое слово. Я провожу допрос. Вот здесь распишитесь об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Это статьи 307 и 308 Уголовного кодекса. Ясно? Я следователь по особо важным делам Мосгорпрокуратуры Якимцев Евгений Павлович.

Соколов промолчал. Якимцев на ответе и не настаивал.

– Я расследую недавнее происшествие здесь у вас, в Клеонтьевском переулке, свидетелем которого вы оказались…

– Это вы про стрельбу, что ли? – уточнил охранник.

– Про стрельбу, – усмехнулся Якимцев. – Давайте все по порядку, как положено. Ваше имя, отчество, фамилия.

– Ну вы же знаете… – начал тот, но осекся. – Ну Соколов Андрей Леонидович. Чего дальше-то?…

– Я же говорю: все по порядку. Адрес, номер паспорта. Почему вы оказались на месте происшествия, что видели, как поняли, что происходит что-то неладное… Давайте-давайте, не тяните время…

Охранник собрал морщины на лбу и тут же болезненно скривился – видимо, от этого движения шевельнулась кожа на затылке, и вправду причинив ему боль.

– Ну я дежурил в тот день… Мы вообще сутки через трое дежурим, поэтому извините, если от меня пахнет…

– Не отвлекайтесь, не отвлекайтесь, – остановил его Якимцев, которому вдруг показалось, что, после того как Соколов сам напомнил ему об этом обстоятельстве, перегаром в этой небольшой комнатке запахло еще сильнее.

– Ну вот, дежурил… Пост у меня как раз при входе в контору. Мы вообще-то вдвоем дежурим на улице, меняемся каждые четыре часа. Я в восемь заступил, а в двенадцать должен был смениться… А где-то вскоре после того, как я заступил, пальба и началась.

– Э нет, – снова остановил его Якимцев. – Так дело не пойдет. Давайте-ка поточнее. Во сколько, по-вашему, началась эта, как вы говорите, пальба?

– Ну, думаю, в девять – девять с небольшим.

– Почему вы так считаете? Вы каким-то образом заметили время?

– Специально нет… Но в том доме, около которого все произошло, в одиннадцатом, живет заместитель руководителя администрации президента… Ну это здесь все знают… Он всегда в одно и то же время ездит, у него неслабый такой «мерседес», с мигалкой, со спецномерами…

Когда он дошел до того места, как киллер, в открытую держа автомат в руках, вышел на проезжую часть, навстречу нешустро едущему в сторону центра «ниссану», Якимцев снова вынужден был его остановить:

– Вы не удивились, увидев посреди Москвы вооруженного человека, да еще имеющего какие-то явно не мирные намерения?

Охранник даже не задумался:

– Нет, я не удивился. В Москве все не так, как везде. Еще и не такое можно увидеть. Вышел, – значит, имеет право.

– Вот как?

– Ну, может, это неправильно, но я тогда как раз так подумал: имеет право. А потом все происходило так быстро, что особо и думать-то стало некогда…

– А описать вы этого человека могли бы?

– Описать? Можно попробовать… хотя приметного в нем ничего не было… Автомат – обычная «акашка», «калаш» с деревянным прикладом, с подствольником… А сам мужик… Ну так… среднего роста, вроде меня… Такой из себя… крепкий… С оружием обращается уверенно… Либо бандюга, либо наш, из армейских… Такое на нем было темное пальто… нет, куртка – ничего особенного… Ударил по «ниссану» в упор, можно сказать… потом, видать, собирался добить из подствольника – я видел, у него граната уже запыжена была… Но из подствольника он не стал…

– Почему, как думаете?

– Думаю, слишком близко машина оказалась. Его бы самого тогда осколками достало.

Якимцев кивнул – похоже, это было действительно так.

– Значит, вы видели, как киллер расстреливает чью-то машину, вполне возможно, собирается стрелять из подствольного гранатомета, и что? Вы что, просто стояли и смотрели?

– Если б просто, – усмехнулся Соколов и снова сморщился, – был бы цел и невредим. – И, гримасничая, пощупал пострадавший затылок. Он явно сейчас собирался гордиться собой, даже, наверно, уже любовался как бы со стороны, потому что и в гримасе его, и в позах прибавилось некой театральности, а опаска, с которой он поначалу реагировал на следователя, ушла из его глаз. Рассказ приближался как раз к той точке, в которой ему было чем гордиться…

– Ну и что же вы в таком случае предприняли? – спросил, словно одобрил эту накатывающую на охранника гордость собой, Якимцев.

Охранник посмотрел на следователя как на недоумка.

– Ну я же не просто стою на посту, как вы понимаете, у меня оружие. Настоящее, боевое, пистолет Макарова.

– Вот как? – Якимцев сделал вид, что удивлен. – Насколько я знаю, частным охранным предприятиям запрещено использование боевого оружия.

– Кому запрещено, а нашей «Гвардии» разрешено, можете не сомневаться, тут все чисто… Я вытащил пистолет и выстрелил, вернее, хотел выстрелить…

– Хотели выстрелить или выстрелили?

– Ну выстрелил… Я по инструкции действовал…

– Ну по инструкции вы, наверно, вообще вмешиваться не должны были, да?

– Не должен, верно… Это если вообще происшествие вне охраняемого объекта. Но тут же явно людей убивали… Вы бы, например, неужели не вмешались?

– Не знаю, – честно сказал Якимцев. – Ну и что? Вы, значит, по инструкции выстрелили в воздух…

– Ну да! Выстрелил в воздух, дурак, а надо было, наверно, на поражение стрелять сразу… Но как-то я сначала не решился, а потом мне не дали…

– Что значит – не дали? Рассказывайте, рассказывайте, мне до ночи тут сидеть с вами недосуг! Это же вы там были, а не я! Вы видели, я нет, поэтому давайте, давайте! Да по возможности побыстрее, но чтобы со всеми подробностями! Поняли?

– Да мне особо и рассказывать-то нечего. Он, этот, который стрелял, был, выходит, не один, потому что меня сзади кто-то ошарашил по затылку – и все, я больше ничего не помню. Как еще не упал-то! Пришел в себя – башка болит, шишка страшенная, пистолета моего нету, а около машины одни уже только девчонки, ну продавщицы из продуктового магазинчика нашего, возятся с мужиком каким-то, а он весь в крови…

– Так вы, значит, не видели того, кто вас ударил? Ну а с какой стороны он появился? Предположительно хотя бы?

– Видеть я его не видел, говорю же, сзади ошарашили меня и вырубили. Там вроде стоял на тротуаре мужик – невысокий такой, без шапки, белобрысый вроде… Не, не помню… Но это мало ли чего он там стоял, верно?