Читать книгу - "Преступники. Факел сатаны - Анатолий Алексеевич Безуглов"

– Но какие–нибудь приметы на теле? – продолжал расспрашивать он. – Шрамы, физические недостатки?

– Так ведь Львов хромает, – вспомнила девушка. – У него одна нога короче другой. И плохо сгибается.

– Это точно?

– Ну да! – подтвердила медсестра. – Ему всегда было трудно забираться в ванну.

– Какая нога короче?

Валечка на мгновение задумалась.

– Кажется, левая, – произнесла она неуверенно. И добавила: – Да–да, левая…

– Телефон у вас есть? – спросил лейтенант.

– Откуда… Впрочем, если очень нужно, пойдемте…

Ближайший телефон находился в другом корпусе. Лейтенант разыскал Гранскую. Она была в морге, на вскрытии.

– Инга Казимировна, у потерпевшего с ногами все в порядке? – задал вопрос Акатов. И рассказал, чем вызвано его любопытство.

– Нет, у потерпевшего хромоты не было, – разочаровала лейтенанта Гранская. И, чтобы подбодрить, добавила: – Вы правильно делаете, что держите меня в курсе.

Когда Акатов прощался с девушкой, она смущенно сказала:

– Я давеча накричала на вас…

– Хорошо, что еще не ударили, – улыбнулся он.

– Я?! – ужаснулась Валечка. – Плохо вы меня знаете…

– К сожалению… – вздохнул Денис.

Она еще больше смутилась и побежала к водолечебнице. Акатов проводил ее долгим взглядом и направился к выходу. Предстояло посетить два кемпинга, где останавливались иностранные автотуристы. Надо было проверить, не пропал ли кто из зарубежных гостей…

В автобусе Акатов все время возвращался мыслями к медсестричке. Досадовал, что не узнал ее фамилию, не познакомился ближе. Впрочем, это было не к месту…

Денису шел двадцать пятый год. До сих пор ему казалось, что в Южноморске он случайно, проездом, хотя жил здесь уже восемь месяцев. Приехал сюда из Омска, где окончил высшую школу милиции. До этого, собственно, Сибирь не покидал. Родился и вырос в селе, служил в армии на Дальнем Востоке. И вдруг совсем другие края, иная природа, непонятные для сибиряка нравы южан. Ощущение временности рождалось еще и потому, что определили Акатова в общежитие. В трехкомнатной квартире – трое офицеров милиции. Свою собственную обещали ему не раньше, чем года через три. Но коллеги советовали запастись терпением на более длительный срок. Кадровик в управлении в шутку предложил поискать невесту с жилплощадью. Однако сосед по квартире, младший лейтенант из научно–технического отдела, тоже приезжий, видать, воспринял совет кадровика на полном серьезе. Он был готов жениться «хоть на дурнушке, хоть на старушке», лишь бы у нее был свой домик. Говорил он только об этом. Акатова же от этих его разглагольствований коробило.

Но почему–то теперь, в автобусе, вспоминая раскосые светло–карие глаза Валечки, ее нежную длинную шею и легкую пружинистую девичью поступь, Денис поймал себя на мысли: есть ли у нее квартира? И устыдился – Южноморск засасывал его в свои меркантильные сети, расставленные в этом городе на каждом шагу.

– Бабухин? – переспросил у Жура Привалов, комендант жилищно–строительного кооператива, расположенного в самом центре города.

– Да, Руслан Яковлевич, – подтвердил капитан.

– Яковлевич, – усмехнулся комендант. – Теперь все его по отчеству…

Этому пожилому человеку было явно неприятно говорить о помощнике народного депутата СССР.

– Я ветеран войны и труда, – продолжал Привалов, – пятнадцать лет стоял в очереди, чтобы вступить в кооператив. А Бабухину в два счета дали квартиру в нашем доме. Пришел на все готовенькое. И, заметьте, один получил трехкомнатную… Мне пенсии не хватает, вынужден прирабатывать комендантом, а Руслан гребет деньги лопатой! Вы бы видели, каким он приехал! В застиранной гимнастерочке, даже бельишка на смену не было. Мы в Совете ветеранов устроили его в санаторий долечиваться на дополнительный срок, помогали деньгами. А как не помочь – афганец!…

– Был ранен?

– В ногу. На костылях заявился, прямо из госпиталя. По направлению… Прислали на реабилитацию…

Жур и комендант сидели на скамейке возле двенадцатиэтажки, построенной недавно, но уже с изрядно обшарпанным подъездом.

– Как же он зацепился в Южноморске? – спросил Виктор Павлович.

– Очень просто. Городская комсомолия взяла шефство над воинами–интернационалистами. В школы их приглашали выступать, на заводы. Бабухина пару раз показывали по телевизору. Там он и познакомился с одной девицей, что свет наставляет. Женился…

– Понятно, – кивнул капитан.

– А как прописался, тут же и развелся, – снова усмехнулся комендант. – Конечно, для чего ему жена! Денег – полный карман. Выбирай любую.

– Откуда деньги? – поинтересовался капитан.

– Откуда, – протянул комендант. – Нынче их можно делать из воздуха… Я считаю, что кооперативы придумали для того, чтобы выкачивать из нас с вами гроши. Казна для них – дойная корова. Все скупают: ресурсы, материалы, товары. До чего мы дожили – зубную щетку невозможно купить! А почему? Эти деляги опустошают склады подчистую. Что такое зубная щетка? Пластмасса. Вот и делают из нее всякие там сережки, колечки, брошки да пуговицы, а простому народу зубы чистить нечем.

Комендант ЖСК стал поносить кооперативы почем зря, но Жур остановил поток гневных филиппик.

– Чем конкретно сейчас занимается Бабухин?

– Начинал как порядочный: помогли поступить на завод. Он сразу организовал городской Союз воинов–интернационалистов. Они помогали милиции наводить порядок в Южноморске. Оформили их как народных дружинников. В газетах о них писали. Мол, на улицах стало спокойней. Затем стали поступать сигналы: шалят афганцы. Там избили какого–то парня, там нашкодили. Пошли жалобы. Милиция сама не рада, что связалась с Бабухиным…

Жур вспомнил заметку об этом в областной молодежной газете. А Привалов продолжал:

– Короче, Руслан смотался из дружины, уволился с завода и организовал кооператив. Назвали «Флора»… Скупали фрукты, овощи и гнали на Север, в Сибирь. Самолеты нанимали. Там каждое яблочко стоит как золотое… Через год Бабухин уже на собственной «Волге» разъезжал. Тут – бац! – кооперативы прикрыли. Ну, которые перекупкой занимались. – Он замолчал.

– И что же Бабухин?

– Самое смешное, что Руслан первый стал хаять всяких спекулянтов да шашлычников. – Видя недоуменное лицо собеседника, Привалов закивал. – Да–да, так и обзывал их – кровососы… И вдруг на предвыборном собрании мы узнаем: наш пострел – доверенное лицо Гаврыся. Каким макаром он к Мише прилепился, одному Богу известно…

Миша Гаврысь был гордостью южноморцев. Как Каспаров для бакинцев или знаменитый шестовик Бубка для жителей Донецка. Гаврысь играл за сборную баскетболистов страны. И если кто в ГОжноморске говорил просто Миша, каждый из местных знал: речь идет о прославленном земляке. Неудивительно, что на выборах в народные депутаты СССР Гаврысь легко победил своих соперников…

– Ну а нынче, – рассказывал комендант, – Бабухин задрал нос выше головы. Мише, как сами понимаете, депутатскими делами заниматься некогда – то сборы,