Читать книгу - "Три заповеди Люцифера - Александр Овчаренко"

— Мне бы дарственную на квартиру составить! — робко просит дедушка восседавшего за столом молодого, но уже опытного юриста.

— На кого дарственную оформлять? — интересуется юрист.

— Да вот на внука моего, — лепечет дед и опасливо косит старческим глазом на коротко стриженого субъекта в спортивных штанах и кожаной куртке.

— А-а, понятно! — говорит юрист. Значит, квартиру внуку, а сами где жить будете?

— Ты это… не того! — вмешивается внук лет тридцати, дыша на юриста перегаром. — Не твоё это, понимаешь, дело! Ты документ оформляй, а куда родственника пристроить — моя печаль.

— Хорошо! — неожиданно соглашается юрист. — Дедушка останется со мной, а Вы, молодой человек, пройдите в соседнюю комнату. Требуется установить, действительно ли Вы являетесь родственником. Надеюсь, паспорт с собой?

После чего в комнату по указанию того же юриста направляются два «державника» из подразделения силовой поддержки для «задушевной беседы» с клиентом.

— Никакую дарственную Вам, дедушка, оформлять не надо, — твёрдо заявляет юрист, когда за похмельным внуком закрылась дверь. — Вы ведь не хотите уезжать из Москвы?

— Не хочу, — вздыхает пенсионер. — Да внук заставляет, говорит, что в деревне лучше будет. Там, говорит, природа, опять же чистый воздух.

— И где же этот земной рай располагается?

— Село Крюково Ярославской области, — вздыхает даритель.

— Да-а! — понятливо кивает юрист. — Можно сказать, почти ближнее Подмосковье. Туда хоть дорога есть? Или только зимой, когда болота замёрзнут?

В ответ старик молча утирает предательски заслезившиеся глаза и только мотает головой.

— Ну, да ладно! — утешает его юрист. — Вы предоставьте это дело мне, а уж я попробую переубедить вашего внука.

Вскоре из соседней комнаты дюжие «державники», как под конвоем, приводят неожиданно присмиревшего внука.

— Вы продолжаете настаивать на акте дарения квартиры? — официальным тоном спрашивает его юрист.

— Не, не настаиваю, — сквозь зубы цедит тридцатилетний тунеядец, и, морщась от боли, потирает бок, как раз в том месте, где располагается его проспиртованная печень.

— Это ваше окончательное решение? — уточняет юрист.

— Окончательное, — соглашается оболтус и опасливо косится на стоящего рядом «державника».

— Слушайте меня внимательно! — говорит ему юрист строгим голосом. — Раз в неделю наши сотрудники будут проведывать вашего дедушку, и не дай Вам бог, если мы найдём на его теле хоть один кровоподтёк, или узнаем, что Вы психически терроризируете старика. Кстати, Вы сами где прописаны?

— Деревня Крюково Ярославской области. — нехотя цедит великовозрастный внук.

— Вот там и оставайтесь. Там хорошо! Там природа, свежий воздух… Надеюсь, Вы меня поняли, а в город лучше не приезжайте — это вредно для вашего неокрепшего организма.

— Спасибо! — сквозь слёзы бормочет пенсионер.

— Это, дедушка, Вы не меня благодарите, а нашу партию.

— Какую ещё партию?

— Партия «Держава»! Вот, держите брошюрку на память. Надеюсь, Вы о нас вспомните, когда голосовать в марте пойдёте.

Не успела за посетителем закрыться дверь, как в кабинет девушка приводит следующего клиента.

— Сынок, помоги мне разобраться с квартплатой! Что-то последние три месяца всё повышают и повышают, а за что — не знаю, — гундосит ветхая старушка. — Сунулась я было к ним в управляющую, значит, компанию, а они меня прогнали. — Читайте внимательно документы, — говорят, — там всё по-русски написано.

— Давайте ваши платёжки. — говорит юрист. — Это какая управляющая компания? Случайно, не «Жил-Сервис»?

— Он самый! — качает головой бабушка. — Только какой же это «Жил-Сервис» если от него житья нет?

— Судя по оплате, Вы, наверное, живёте в шести комнатах, и у Вас целый год кран с горячей водой не закрывается, — удивляется юрист.

— Да что, ты, милый! Какие шесть комнат? В «двушке» я проживаю, на первом этаже, лифтом не пользуюсь, домофон месяца два сломан, а горячая вода идёт с перебоями!

— Дальше можете не продолжать! Сейчас я от вашего имени составлю в прокуратуру заявление. Вам надо будет только подписать.

— А хуже не будет? Как бы они не осерчали!

— Хуже, уважаемая, уже не будет, потому как хуже некуда. Пусть теперь эти умники из управляющей компании прокурору разъяснят, почему жительница двухкомнатной «хрущёвки» платит в месяц по восемнадцать тысяч! А если не смогут объяснить, то пусть внимательно читают «Уголовный кодекс», там всё по-русски написано!

— Ой, спасибо тебе, сынок!

— Не меня, мать, благодари, а нашу партию. Вот, возьми брошюрку на память…

Обе акции имели оглушительный успех, и снова в газетах замелькали фотографии лидера партии Назара Калачёва. Снова броские газетные заголовки застревали в памяти москвичей, как занозы. Вроде бы и не старался среднестатистический избиратель запомнить нового партийного лидера, а получается, что нет-нет, да и вспомнит волевое лобастое лицо с плаката и хлёсткую надпись под ним «Они обещают, а я делаю»! Вспомнит и поневоле задумается: «А ведь и правда! Кто из политиков для меня хоть что-то сделал? Получается, что никто и ничего. Все только агитируют! А Калач — мужчина дельный! Помнит о народе, потому, как не олигарх зажравшийся, а самая что ни на есть «рабочая косточка». Сам, поди, в юности чёрствую горбушку грыз, да слезой солил. Ну, как такого не поддержать!

Поэтому и росла изо дня в день популярность нового политика, взлетал на новые вершины его рейтинг, крепла его уверенность в собственной непогрешимости. Казалось, ещё чуть-чуть — и солнечным майским днём распахнутся перед ним ворота Кремля, и под несмолкающие аплодисменты элиты войдёт он в Георгиевский зал полноправным Хозяином земли русской.

…Ах, как ласкает душу это малопонятное слово — инаугурация!