Читать книгу - "Мадам Гали: Свободный полет - Юрий Барышев"

Одной рукой Роже безуспешно искал проклятый замочек «молнии», другой старался освободиться от галстука, все крепче стягивая вокруг шеи дорогой кусок материи.

«Боже, я веду себя, как мальчишка…»

Гали в темпе вытащила из галстучной петли ошалевшего от страсти Роже. А затем — не зря она была (да и оставалась) профессиональной жрицей любви — в секунду выдернула ремень из брюк будущего любовника. Расстегивая пуговицы накрахмаленной рубашки антиквара, Гали нежно обводила губами соски на смуглой груди и словно крылышком бабочки касалась их острием опытного язычка. Выскользнув из платья и белья словно ящерица, она, опустившись на колени, обцеловывала его плоский мускулистый живот, трепетно отвечающий на каждое прикосновение.

Гали, продолжая крепко прижиматься к Роже, поднялась с колен, одновременно нежно массируя его ягодицы. Прижавшись друг к другу, они как единое целое двигались по направлению к ванной комнате.

Гали всегда нравилось, когда мужчины мыли ее в душе. Вдвойне нравилось, когда мужчины были атлетически сложены и от них исходил сильный сексуальный заряд, так возбуждавший ее. Роже идеально отвечал всем этим требованиям. Однако ему не хотелось превращать прелюдию под струями воды в эротическое шоу, которое так нравилось Гали. Она в свою очередь не обижалась на него, понимая, что мужчины тем и отличаются от женщин, что, как правило, желают сократить время между любовной игрой и «настоящим делом» до допустимого минимума. При разработке оперативных мероприятий этот феномен был всегда только на руку. Однако в «чистом сексе», как окрестила Гали свои любовные эскапады, проходящие вне контроля спецслужб, она в силу своей природной артистичности нуждалась в более ярком проявлении эмоций со стороны партнера.

Вот и Роже не желал затягивать процедуру омовения. И она, искренне разочарованная, все же поняла — требовать (в первый раз!) от истомившегося желанием Роже долгой прелюдии невозможно и жестоко. Гали позволила унести себя в спальню, где получивший наконец свободу действий Роже показал себя любовником изобретательным и нежным. Ночь, которую хотелось растянуть на вечность, обернулась одним мгновением. Лишь дважды Гали запросила пощады, требуя принести ей вина. Впервые — за много лет — Гали почувствовала, что отдавала не только тело.

Судьба подчас проделывает с нами забавные штучки. Расчетливая игра, которую осознанно затеяла Гали, охмуряя Роже, привлекая мощный арсенал средств опытной профессионалки, неожиданно обернулась искренним чувством. Не всепоглощающим и безоглядным, на такое Гали просто не была способна по природе. Однако в ту ночь на набережной Анатоля Франса она впервые познала разницу между высококвалифицированным сексом и восхитительным, полным благодарности и сострадания ощущением, где в соединении плоти участвует и душа.

Уютно завернувшись в легкое одеяло, Гали заснула и спала так спокойно и беззаботно, как это бывало лишь в невинном детстве на Арбате.

Роже бережно поправил на спящей Гали одеяло, бесшумно прикрыл двери спальни и отправился в библиотеку. Заснуть не получалось, и антиквар устроился в кресле с бокалом вина, пытаясь привести хоть в какой-то порядок обилие впечатлений от всего, что произошло с ним за последнюю неделю.

«Кто же на самом деле эта прелестная женщина, которая так по-детски сладко спит в моей постели? История с фрейлиной-прабабкой, конечно, жуткая чушь. Но русское происхождение — несомненно, так же как и присутствие еврейской крови. У нее глаза библейской Суламифи, и золотистая кожа пахнет «всеми ароматами Аравии». — Обессиленный Роже потянулся в сладкой истоме. — Умна, обаятельна… Но какое мне, черт возьми, до всего этого дело! Главное — я ей нужен, так чего же еще желать?!»

С этой жизнеутверждающей мыслью мсье Тапи упал в объятия Морфея, правда успев поставить бокал с недопитым мартини на краешек стола.

…Прелестная женщина, москвичка Галя Бережковская познакомилась с Пьером Легаре на Международной выставке в Сокольниках. Удачливый и расчетливый бизнесмен, строго соблюдающий правила игры, принятой на Западе, он имел представительства в Праге, Варшаве и Будапеште, мечтал закрепиться и в Москве. Предложение приехать в Москву не гостем, а участником престижной Международной выставки в Сокольниках Легаре принял с удовольствием. Разумеется, он волновался, но все опасения оказались напрасными: возле стенда, представляющего продукцию, предлагаемую Легаре СССР, всегда было людно: советские специалисты одолевали расспросами менеджеров фирмы, и французам становилось ясно, что впереди неплохой договор с Москвой. Так оно и получилось. Сделка оказалась выгодной для обеих сторон.

По этому поводу Пьер пригласил новых партнеров, а также своих друзей и коллег на a la fourchette. Виновника торжества поздравляли соотечественники, коллеги из Бельгии, ФРГ… Легаре сиял от счастья, купаясь в лучах всеобщего внимания. И вот тут-то он и заметил Гали, которая стояла в толпе приглашенных, с интересом поглядывая на француза. Она последнее время не пропускала ни одного крупного международного мероприятия, о которых ей заведомо было известно от Анатолия, снабжавшего Бережковскую к тому же пригласительными билетами. Иногда она имела установку на определенную «цель», но чаще находилась в «свободном полете», как, впрочем, и в этот раз.

Сверкнула вспышка фотоаппарата — кто-то сделал снимок, а Легаре в этот момент отчетливо увидел, что у красавицы ярко-зеленые глаза. Он то и дело поглядывал на нее, и их взгляды встречались все чаще. Пьеру показалось, что незнакомка улыбнулась ему…. Да нет, не показалось, вот она улыбнулась снова, слегка приподняв бокал с вином. Легаре уже ничего не мог с собой поделать. Его притягивала к ней какая-то непреодолимая сила.

— Мсье Легаре, что вы думаете о перспективах сотрудничества Франции и СССР? — интересовались мнением удачливого бизнесмена журналисты-международники.

— Я полагаю, что наш успех в Сокольниках будет оценен во Франции не только как еще один шаг на пути экономического содружества, но станет еще одним шагом в деле дальнейшего развития дружеских и культурных контактов, — вещал на публику Пьер Легаре, про себя судорожно обдумывая, как ему подступиться к зеленоглазой даме.

Окружающие дружно согласились, салютуя Легаре бокалами.

Наконец он решился. Воспользовавшись секундным затишьем, Пьер быстро вынул свою визитную карточку, на обороте которой записал название гостиницы, номер апартаментов и телефона: «Буду с нетерпением ждать Вашего звонка, мадемуазель».

Набрав воздух в легкие, как перед решительным прыжком, Легаре быстро подошел к зеленоглазой красавице, сунул ей в руку карточку и тут же поспешно отошел к группе бельгийских специалистов, присоединяясь к их беседе.

Очарованный француз вряд ли догадывался, что искусительница была из стайки прелестных «ласточек» — так называли их между собой чекисты. Конечно, высота полета у птичек была разная, одни порхали невысоко от земли, иные оказывались высокопрофессиональными разведчицами, как Гали, которая ко времени знакомства с Легаре тоже имела достойный опыт. К этому времени Гали уже стала опытным агентом. Ее основное оружие — интеллект, секс и интуиция — никогда не давало осечки.