Читать книгу - "Кто посеял ветер - Неле Нойхаус"

— В здании установлено шесть камер, — рассказывал Кем Алтунай своей коллеге. — По одной на каждом этаже, одна в подземном гараже и одна в вестибюле. Но по неизвестной причине включены были камеры только в подземном гараже и вестибюле.

Они сидели в совещательной комнате К-2, на втором этаже здания Региональной уголовной инспекции в Хофхайме, и ждали, когда смогут просмотреть записи камеры слежения из вестибюля здания фирмы «ВиндПро».

— Время от времени Гроссман скрашивал монотонность своих ночных смен общением с женщинами.

Пия вспомнила слова секретарши: «Буквально на днях он, должно быть, пригласил женщину и устроил вечеринку в кабинете Тейссена». Возможно, он делал это и раньше и поэтому отключал камеры.

— Может быть. — Кем не был убежден в этом.

— Ну вот, готово. — Старший комиссар уголовной полиции нажал несколько клавиш на клавиатуре компьютера. — Смотрите.

Пия и Кем устремили взгляды на экран большого монитора, висевшего на стене, на котором появилось черно-белое изображение обширного фойе.

— Система слежения «ВиндПро» запрограммирована таким образом, что запись осуществляется непрерывно на протяжении семидесяти двух часов, — пояснил Остерманн. — С пленки можно копировать отдельные фрагменты, но если ее не останавливать, запись на нее будет осуществляться в течение этого времени.

— Гроссман заступал на дежурство в 18.00, — сказала Пия Каю. — Перемотай, пожалуйста, на вечер пятницы.

Остерманн кивнул. На экране монитора появились сотрудники фирмы, выходившие из своих кабинетов и направлявшиеся к выходу. К половине шестого б ольшая часть коллектива уже разошлась по домам, и через вестибюль проходили лишь отдельные люди.

В комнату вошла Катрин Фахингер, поставила перед Пией чашку кофе и села рядом с ней.

— Спасибо, — сказала Пия, застигнутая врасплох.

— Не стоит благодарности, — отозвалась Катрин, подмигнув ей.

С уходом Франка Бенке и Андреаса Хассе атмосфера в К-2 значительно улучшилась. Традиционно плохое настроение Бенке и его агрессивность, которая в конечном счете переросла в открытую враждебность в отношении Катрин, превратили работу сотрудников в настоящий ад. Вечно больной Хассе был точно так же невыносим.

— Вот Гроссман, — заметил Кем и показал на стойку приемной в правой части экрана. — Наверное, он вошел через боковую дверь и прошел через кухню.

Запись воспроизводилась в ускоренном режиме. До начала восьмого Рольф Гроссман сидел за стойкой, затем пересек вестибюль, чтобы запереть входную дверь. На экране появились две уборщицы, протиравшие пол. Назад Гроссман так и не прошел. Около девяти часов он коротко переговорил с уборщицами, после чего те скрылись в коридоре, за стеклянным лифтом. В течение двух с половиной часов ничего не происходило. Вспышки, видимые через отверстие двери кухни, позволяли предположить, что Гроссман смотрел телевизор.

— Стоп! — внезапно крикнула Пия. — Там кто-то пришел! Перемотай немного назад.

Кай выполнил просьбу Пии и пустил пленку с нормальной скоростью.

— Тейссен! — взволнованно произнесла Пия. На лице Кема появилось озадаченное выражение. — Он не говорил нам, что еще раз приходил в здание фирмы в пятницу вечером…

Она пристально смотрела на экран монитора. Тейссен появился в кадре слева, то есть со стороны подземного гаража. Он зашел за стойку, бросил взгляд на дверь кухни, но Гроссман оттуда не вышел.

— А у этой записи есть звук? — осведомился Кем.

— Да, но микрофоны этих камер не очень чувствительны, — Кай повернул ручку регулятора. — Слова обычного разговора разобрать невозможно.

— Может быть, он ничего не сказал, а только хотел проверить, спит ли Гроссман? — сказала Пия. — Странно. Я бы на его месте рассердилась, если бы застала своего ночного сторожа в кухне.

Тейссен приблизился к лифту и вошел в кабину. Стеклянная капсула бесшумно поднялась вверх, и Тейссен исчез из кадра. Часы показывали 2.54, когда появился Гроссман. Он потянулся, зевнул и поплелся через вестибюль к лестнице.

— На час позже, — констатировал Кем. — Начальник службы безопасности фирмы сказал мне, что он должен был совершать обходы в двенадцать, в два и в четыре часа и регистрировать их в журнале.

Гроссман исчез сначала в левом коридоре, чуть позже в правом. Затем подошел к лестнице. Поднявшись на второй этаж, он оказался за пределами поля видимости камеры. Запись воспроизводилась дальше, ничего не происходило.

— Вы слышали? — Катрин наклонилась вперед. — Вроде был какой-то шум.

Кай перемотал пленку назад и покачал головой, давая понять, что регулятор громкости достиг предела. Но теперь и остальные услышали звуки голоса, затем крик. Часы показывали 3.17. Далее в кадре Гроссман не появлялся.

— Тейссен больше не покидал здание, — размышляла вслух Пия. — И он не хотел, чтобы Гроссман его видел.

— Ты хочешь сказать, это онстолкнул его с лестницы? — спросил Кем, не отрывая глаз от экрана монитора, картинка на котором оставалась неизменной.

— Вполне возможно.

— Сейчас я поставлю пленку с камеры из подземного гаража, — сказал Кай. Прошло несколько минут, пока он нашел место, которое искал. В 23.26 доктор Штефан Тейссен прошел через подземный гараж. Ничего не происходило вплоть до 2.41, когда прямо перед объективом камеры промелькнула фигура.

— А вот и наш друг хомяк, — прокомментировала Пия.

Кай остановил пленку в том месте, где взломщик был отчетливо виден. Они внимательно рассмотрели застывший кадр. Черная одежда, черная маска с прорезью для глаз, черная сумка через плечо.

— У него на руках латексные перчатки, — заметил Кем. Пия перегнулась через стол, сняла телефонную трубку и нажала несколько кнопок короткого набора номера региональной прокуратуры. Похоже, подозрения Хеннинга имели все основания. Вполне вероятно, что смерть Рольфа Гроссмана наступила не вследствие несчастного случая, а в результате убийства. Загадкой оставалось, как и когда Тейссен и взломщик покинули здание, ибо ни через подземный гараж, ни через вестибюль они не проходили.

— Не могли же они раствориться в воздухе, — Кай Остерманн откинулся на спинку стула и положил руки на затылок.

— Что там нужно было взломщику? Чтобы положить хомяка на письменный стол, ему потребовалось бы несколько секунд.

— Хомяк — это след! — сказал Кем. — Почему он не забрал его с собой после того, как дело было сделано?

Пия бросила на него взгляд. В профиль он напоминал ей актера Эрола Сандера[5].

— Он все-таки убил человека, — напомнил коллеге Кай. — По всей вероятности, он находился в крайне возбужденном состоянии.

— А зачем ему вообще было убивать Гроссмана? — спросил Кем.