Читать книгу - "Искатель, 2003 № 03 - Журнал «Искатель»"

Девятой авеню и поползли на восток, я передал ей свой разговор со вдовушкой слово в слово.

— Звучит ужасно, — сказала Элма. — Но, если он оставил кучу долгов… Конечно, это не имеет значения, ведь мы и не рассчитываем что-то получить.

Дом на Восточной тридцать седьмой улице, адрес которого был указан в газетах, стоял между Парк-авеню и Лексинггон-авеню. Если тут и дежурили журналисты, я их не заметил, но было почти пять часов, наступали сумерки. Нажав в парадном кнопку с фамилией Эшби, я услышал голос, вопрошающий, кто там, и сообщил забранной решеткой дырке наши имена. Раздался щелчок, я толкнул дверь, и мы вошли.

Вестибюль был тесный, со стенами, отделанными алюминиевыми панелями, и лифтом без лифтера. Я нажал кнопку третьего этажа, мы поднялись и вышли. И тут же увидели вдовушку, которая стояла, привалившись к притолоке распахнутой двери.

— Удвоенная свита покойника, — молвила она. — Это я только что придумала. — Вдова с прищуром воззрилась на нас. — И еще кое-что придумала. Мужу нравились рекламные тексты: езжай сейчас, заплатишь потом: ешь сейчас, заплатишь потом. Может, сгодится и убей сейчас, заплатишь позже? Мне нравится. Надеюсь, вам тоже.

Она стояла совершенно неподвижно. Еще во время телефонного разговора мне стало ясно, что вдовушка под мухой. А с тех пор она, должно быть, успела еще разок приложиться к бутылке. В трезвом виде она, вероятно, была весьма приятной человеческой особью: большущие черные глаза, широкий влажный рот. Но только не сейчас. Элма протянула было ей руку, но тотчас передумала. Я отчетливо проговорил:

— Миссис Эшби, это мисс Вассос, а я — Арчи Гудвин. Можно войти?

— А вы меня удивили, — сказала вдовушка Элме. — Такая маленькая. Не подросток, конечно, просто малютка. Ему нравились крупные женщины, как я, но он делал исключения. Нервы у вас — что надо, раз вчиняете мне иск на миллион. Мне следовало бы по суду стребовать с вас все, что он потратил на ваши удовольствия. Он дарил вам золотой цветок с жемчужиной в серединке? Смотрю, вы эту брошь не носите. Я видела такую в коробочке в конторе тем утром, когда убили мужа. Я видела. Убей сейчас, заплатишь позже. Мне это нравится. Надеюсь, вам тоже. — Она протянула дрожащую руку. — Спасибо, что пришли, большое спасибо. Мне хотелось взглянуть на вас. Вы такая маленькая, Боже мой.

Я улыбнулся ей широкой дружелюбной улыбкой.

— Миссис Эшби, что это за золотой цветок с жемчужиной в серединке? Вы видели его на столе супруга в понедельник утром. Ведь вы не думали, что увидите эту брошь на мисс Вассос, не правда ли?

— Конечно, нет. Она в полиции. Я сказала им, что видела ее в кабинете, а они говорят, у них, мол, брошь. — Она сделала над собой усилие и снова посмотрела на Элму. — Но и у вас есть такая, наверняка есть. У всех есть. Восемьдесят долларов у Йенсена. Иногда дерут и больше.

Элма открыла рот, но я опередил ее.

— Полагаю, ваш супруг был в кабинете, когда вы вошли туда в понедельник утром, миссис Эшби. В котором часу это было?

— В десять. — Она улыбнулась мне. — Вы — сыщик. — Вдова наставила на меня трясущийся палец. — Отвечайте, да или нет?

— Да, но я не легавый.

— Знаю, знаю. Ниро Вулф. Слушайте, я понимаю, что пьяна. Я знаю, что говорила и какие бумаги подписывала. Я ходила туда тем утром в десять часов, я постучалась в дверь, и он открыл, и я вошла, и он дал мне сорок долларов, и я ушла и купила себе пару туфель на эти сорок долларов, потому что в кредит мне больше не отпускали…

Она выпрямилась, закачалась, ухватилась за дверь, попятилась и с грохотом захлопнула дверь перед нашим носом.

Я мог бы это предотвратить, сунув в проем мысок башмака, но решил не утруждать себя. Она пребывала в таком состоянии, что ум, помноженный на опыт, едва ли помог бы мне сладить с ней, а я уже и так добился большего, чем рассчитывал, узнав, что утром в понедельник она побывала в кабинете Эшби и что легавым известно об этом. Разумеется, они уже провели проверку, и, если продавец, у которого вдовушка приобрела туфли, подтвердит названное ею время, миссис Эшби можно будет исключить из числа подозреваемых. Это было вполне вероятно, посему я последовал за Элмой к лифту.

Элма молчала, пока такси не остановилось перед красным светофором на Пятой авеню. Повернувшись ко мне, она выпалила:

— Это омерзительно!

— Да, я вас предупреждал, что она — не подарок, но мне следовало сперва самому посмотреть на нее. Это ее «убей сейчас, заплатишь позже» — еще туда-сюда. Все дело в том, кто платит.

— Это она его убила?

— Исключено. Он не оставил ей ничего, кроме долгов. Вы слышали ее слова.

— Как это все мерзко. Не хочу я с ней судиться. Может, исключим ее из числа ответчиков?

Я похлопал ее по плечу.

— Не суетитесь. Сделанного не поправишь, и кто-то крепко схлопочет. Вы пришли к мистеру Вулфу с просьбой и получите то, о чем просили, так что расслабьтесь. Сейчас вы убедили меня, что у вас с Эшби не зашло слишком далеко. Зная, что вам предстоит встреча с миссис Эшби, вы все-таки неровно наложили помаду. Я и раньше в вас особо не сомневался, но теперь все ясно.

Элма раскрыла сумочку и достала зеркальце.

Расплатившись с таксистом перед нашим старым домом, поднявшись с Элмой на крыльцо и отомкнув замок, я с удивлением обнаружил, что дверь закрыта еще и на цепочку. Было всего половина шестого, и Вулф наверняка сидел в оранжерее.

Я уже прижал палец к кнопке звонка, но тут дверь распахнулась, и я увидел Фрица. Должно быть, он дежурил в прихожей, поджидая нас. Фриц поднес палец к губам, поэтому я понизил голос и спросил:

— Гости?

Фриц взял у Элмы пальто и отнес его на вешалку, я тем временем освободился от своего.

— Их трое, женщина и двое мужчин. В кабинете. Мистер Мерсер, мистер Горан и мисс Кокс. Дверь закрыта. Я этого не люблю, Арчи, ты же знаешь, мне никогда не нравилось следить за людьми…

— Да, да. Но если они принесли бомбу, она не взорвется до их ухода. — Я не потрудился понизить голос, поскольку кабинет у нас был звуконепроницаемый. — Давно они здесь?

— Минут десять. Мистер Вулф велел мне передать им, чтобы возвращались через час, но они уперлись, и тогда он распорядился провести их в кабинет, а самому оставаться в прихожей. Я сказал ему,