Читать книгу - "Турист - Олен Стейнхауэр"

— Вы здесь, — Мило остановился в центре камеры, — потому что избили женщину и понадеялись, что ей не захочется с вами связываться.

— Ты действительно так думаешь?

Мило не ответил — оба знали, такой вариант крайне маловероятен.

— Я здесь, — Рот постучал по бетонной стене, — потому что хотел поговорить с Мило Уивером, некогда известным под именем Чарльз Александер. Только с тобой. Ты — единственный человек в Компании, которому удалось меня остановить. Ты заслужил мое уважение.

— В Амстердаме.

— Да.

— Забавно.

— Неужели?

— Шесть лет назад в Амстердаме я держался на амфетаминах. Крепко подсел. Едва понимал, что делаю.

Рот посмотрел на него удивленно. Покачал головой.

— Серьезно?

— Да, тянуло на суицид. Хотел поставить точку. Подняться, встать под твои пули.

— М-да… — задумчиво протянул Рот. — Либо я слишком высоко себя ставил, либо ты просто герой, если смог меня побить в таком состоянии. Что ж… теперь я уважаю тебя еще больше. А такое в нашем бизнесе случается нечасто.

— Ты хотел поговорить? Мог бы просто снять трубку и набрать номер.

Киллер покачал головой.

— Сам знаешь, не все так легко. Направили бы к какому-нибудь чинуше, тот гонял бы целый час, задавая одни и те же вопросы, и, если бы не положил трубку, то соединил бы с Томом — Томом Грейнджером, — и в результате в курсе был бы весь департамент. Нет, мне был нужен только ты.

— И все-таки есть варианты полегче. И не такие дорогие.

— Деньги больше ничего не значат. Да и позабавиться хотелось. Потаскать на хвосте. Я, конечно, не хотел, чтобы ты меня потерял, но и совсем уж облегчать задачу ФБР или Национальной безопасности не собирался. Не хватало только, чтобы они споткнулись о меня в аэропорту Далласа. Пришлось проложить след за границей, чтобы ты — в последние годы ведь ты занимался моим делом — успел его взять, а потом еще и таскать тебя по всей стране. Надеялся добраться до Вашингтона и даже до твоего дома в Бруклине, но, видно, не суждено. Многому уже не бывать. Я хотел пойти дальше. Хотел заставить тебя поработать по-настоящему.

— Почему?

— Будь у меня время, — объяснил Рот, — я бы поиграл с тобой в кошки-мышки, потому что ни один приличный оперативник никогда не верит тому, что ему говорят. Агент должен выколачивать информацию из объекта или, еще лучше, добывать ее сам, так, чтобы объект и не догадывался, что он допустил промашку и проболтался. К сожалению, времени нет. Так что вместо Вашингтона будет Блэкдейл, и информацию ты получишь без всяких уверток и хитростей, потому как завтра меня не будет.

— Собираешься куда-то?

В ответ — улыбка.

Поверить в такое Мило оказался не готов. Не готов прежде всего из-за гордости, не желавшей согласиться с тем, что кто-то на протяжении трех дней водил его за нос.

— А Кэти Хендриксон?

— Она знает только то, что ей неплохо заплатили за представление. И за синяки, конечно. Почему, не знает. Нет, правда, девчонка ни при чем, — Киллер закашлялся в кулак, а когда приступ прошел, посмотрел на руку. — Ну вот. — Он показал испачканную кровью ладонь. — Быстрее, чем я надеялся.

— Что это?

— Моя смерть.

Теперь Мило присмотрелся внимательнее. Возможно, симптомы, которые он списал на последствия нелегкой гонки по южным штатам, имели другое объяснение. Воспаленные глаза, слабость, кожа, желтоватую бледность которой придавал отнюдь не флуоресцентный свет.

— Диагноз?

— СПИД.

— Понятно.

Отсутствие сочувствия Рота не смутило.

— Я консультировался в Швейцарии, в клинике Хиршландена в Цюрихе. Можешь проверить, если хочешь. Поищи Хамадааль-Абари. Эти горные немцы — умные парни. У них есть какая-то новая диагностическая процедура, по количеству Т-клеток. Смогли вычислить, когда у меня появился вирус. Оказалось, пять месяцев назад. В феврале. Значит, в Милане.

— Что ты делал в Милане?

— Встречался с контактом. Тем самым посредником, о котором упоминал. Зовут его Ян Клаузнер, но ни по-чешски, ни по-немецки он толком разговаривать не умеет. Судя по акценту, голландец. Сорок с небольшим. Единственное, что у него настоящее, это рыжая борода.

Мило вспомнил хранящуюся в деле фотографию Фабио Ланцетти — Милан, Корсо-Семпионе, объект с бородатым мужчиной.

— У нас есть фотографии, где вы вместе.

— Для начала неплохо.

— Он дал тебе работу?

— Работу он мне давал едва ли не постоянно на протяжении нескольких лет. Первую — шесть лет назад, вскоре после Амстердама. Я тогда удивился. Беспокоился, что из-за провала пойдут разные слухи, заказов станет меньше. А потом появился Ян. Работа была нерегулярная — одно-два дела в год, — но оплачивалась хорошо. Последний заказ поступил в январе. Дельце в Хартуме. Мулла Салих Ахмад.

Мило быстро прокрутил память назад. Судан. Январь. И вспомнил. В январе в Судане исчез популярный священник-радикал, прославившийся пылкими речами в защиту «Аль-Каеды». Звали его мулла Салих Ахмад. Через пару дней тело пропавшего муллы нашли в его собственном заднем дворе. Целых пять минут в международных новостях только об этом и говорили, а потом муллу вытеснила с первого места продолжающаяся гражданская война в районе Западного Дарфура. В мире об убийстве священника забыли, но не в Судане. Ответственность за случившееся возложили на президента Омара аль-Башира, который редко позволял критикам греться в лучах славы или же просто оставаться не за решеткой. Последовавшие демонстрации жестоко разогнала полиция. Менее чем за месяц в ходе беспорядков погибло более сорока человек.

— Кто тебя нанял?

Силы как будто покинули Рота, рассеянный взгляд ушел куда-то за спину Мило, который не торопился нарушать этот транс, хотя и представлял внедорожник Министерства национальной безопасности, трясущийся по пыльным дорогам Теннесси в направлении Блэкдейла.

Наконец Рот покачал головой.

— Извини. Доктора называют это СПИД-деменцией. Теряю нить мысли, забываю многое. Да и хожу уже с трудом. — Он с усилием сглотнул. — Так о чем мы?

— Мулла Салих Ахмад. Кто заказал его тебе?

— А, да, — Рот улыбнулся через боль, вероятно довольный тем, что забыл еще не все. — Я не знаю. Откуда? У меня есть контакт, Ян Клаузнер, кажется, голландец, с рыжей бородой. — Он повторялся и не замечал этого. — А кто нанимает его, того Клаузнер мне не говорит. Да я и не спрашиваю — получил деньги, а остальное не касается. Но в том деле с Ахмадом хозяин Яна меня обманул. Заплатил только две трети. Клаузнер объясняет, мол, из-за того, что я действовал не по инструкции и не оставил на теле китайские иероглифы.

— Китайские? Почему китайские?