Читать книгу - "Посмертный портрет - Нора Робертс"

Днем активность компьютерных клубов сходила на нет; здесь сидели только «ботаники» и болваны, которые считали высшим наслаждением посещение клуба в те часы, когда им могли предложить лишь голографический оркестр или просмотр развлекательных передач.

В клубе «Устрой сцену» компьютеры были серебристыми, маленькими, и даже самый стыдливый болван мог не бояться, что в часы пик кто-то заглянет ему через плечо. Голографический оркестр играл негромко, гитары звучали еле слышно, а вокалисты томно мурлыкали. Чернокожая солистка была в черном платье; единственным цветным пятном были ее ослепительно-красные волосы, закрывавшие большую часть лица. Она что-то шептала о разбитых сердцах и несчастной любви.

Здешними клиентами были главным образом одинокие мужчины. Поскольку никто из них не обратил на форму Пибоди никакого внимания, Ева поняла, что наркотиков здесь не обнаружила бы даже ищейка.

Она подошла к плавно закругленной стойке в центре зала, за которой сидел бармен. Молодой человек был стильный – просторная блуза цвета заката, целая армия разноцветных колечек, украшавших левую мочку, и русые волосы, торчавшие шипами в разные стороны наподобие короны. Плечи у него были широкие, фигура осанистая, и Ева сделала вывод, что он на несколько лет старше своих клиентов. Возможно, студент-старшекурсник, «ботаник», зарабатывающий на учебу. Возится с новичками и болтает с постоянными посетителями.

Он отвлекся от маленького компьютера и рассеянно улыбнулся Еве:

– Чем могу служить?

Ева положила на стойку свой значок и фотографию улыбающейся Рэйчел Хоуард:

– Вы узнаете эту девушку?

Молодой человек придвинул к себе фотографию кончиком пальца и внимательно рассмотрел.

– Да, конечно. Сейчас, сейчас… Ребекка? Розанна? Нет, Рэйчел. У меня хорошая память на имена. Да, точно, Рэйчел. Она бывает здесь почти каждую неделю. Обычно заказывает «Тореадор» – апельсиновый сок, сок лайма и капелька гренадина. С ней что-то случилось?

– Да, случилось. Вы помните имена и любимые напитки всех своих клиентов?

– Постоянных – да, конечно. Тем более таких хорошеньких. У нее славное лицо, и она очень дружелюбная.

– Когда она была здесь в последний раз?

– Точно не скажу. Я подрабатываю в нескольких местах и сам бываю здесь не каждый день. Но, кажется, я видел ее в прошлую пятницу. В пятницу я работаю с шести вечера до полуночи… Послушайте, я просто не понимаю, что она могла натворить. Рэйчел – милая девушка. Время от времени приходит сюда с друзьями. Они берут компьютер, слушают музыку, танцуют, играют…

– Вы не замечали, кто-нибудь ухаживал за ней?

– Бывало, но не так уж часто. Я уже сказал, она очень милая. Иногда парни заговаривают с ней. Кому-то она отвечает, кого-то отшивает. Но не грубо. Вообще-то настоящая жизнь начинается здесь после девяти, особенно в уикенд. Многие приходят сюда, чтобы подцепить партнера, но эта всегда бывает с другом или с компанией. Она не похожа на потаскушку, сами видите.

– Угу… Вы знаете парня по имени Диего?

– Гм-м… – Он свел брови и сосредоточился. – Кажется, я знаю, кого вы имеете в виду. Коротышка, фланер. Обожает выпендриваться. Хорошо танцует и всегда при деньгах, так что долго в одиночестве не остается.

– Он когда-нибудь уходил с Рэйчел?

– Дерьмо! – Он поморщился. – Прошу прощения. Он не в ее вкусе. Она его всякий раз отшивала, хотя и танцевала с ним. Рэйчел могла танцевать с кем угодно, но не больше. Да, теперь, когда вы об этом заговорили, я вспоминаю, что он несколько раз пытался обнимать ее, но ничего не добился. Так же, как и Коллега Джо.

– Джо?

– Такой высокий, красивый парень из университета, ходил за ней как тень. Был здесь несколько раз. Сильно мрачнел, когда она танцевала с кем-нибудь.

– У вас есть имя?

– Конечно. – Он слегка удивился, но не занервничал. – Стив. Стив Одри.

– Вы человек наблюдательный, верно, Стив?

– Ну да. Работая в баре, многое замечаешь. Это все равно что смотреть пьесу. Только тебе еще и платят за это.

«Судя по всему, он здесь недавно», – подумала Ева.

– Здесь есть камеры наблюдения?

– Разумеется. – Он посмотрел вверх. – Правда, толку от них немного. Особенно в часы пик. Световое шоу начинается в девять; тогда меняют музыку, и все начинает бурлить. Но у нас здесь публика спокойная. В основном студенты, «ботаники». Приходят поиграть, потанцевать и пофотографировать.

– Пофотографировать?

– Конечно. У нас здесь шесть кабинок. Туда можно забиться с приятелями, сделать несколько шуточных снимков, а потом ввести их в компьютер. Лицензии на порнографию и комнат, где можно уединиться, у нас нет, так что все пристойно. В общем, место это не слишком высокого пошиба, зато работа непыльная и платят неплохо.

– Мне понадобятся дискеты за последние двадцать четыре часа.

– Гм-м… Не знаю, входит ли это в мою компетенцию. Я ведь здесь просто работаю – разговариваю с посетителями, помогаю, если у них возникают трудности с компьютерами или кабинками. Думаю, вам нужно поговорить с управляющим или кем-нибудь из начальства, а они появляются здесь не раньше семи. У меня нет никакой власти…

– Зато у меня есть. – Ева потрогала значок. – Я могу получить ордер, могу позвонить вашему управляющему. Но это займет много времени. Будет лучше, если вы дадите мне дискеты, а я выдам вам официальную расписку. Когда ведешь расследование убийства, каждая минута на счету.

– Убийства? – Лицо Стива побелело. – Кого-то убили? Кого? О боже, только не Рэйчел! – Он инстинктивно протянул руку к фотографии, лежащей на стойке, но тут же схватился за горло. – Она мертва!

– Здесь показывают что-нибудь, кроме развлекательных передач?

– Что? Да. Музыкальные видео. После девяти.

– Догадываюсь, что новости вы не смотрите.

– Редко. От этого портится настроение.