Читать книгу - "Ад - Александра Маринина"

– Всё это полная чушь, – уверенно говорилБегорский.

– Но многие в нее верят, – возразила Юля. –Вот у нас в Воронцове номер автобусного маршрута из-за этого изменили, былшестьсот шестьдесят шестой, а стал шестьсот шестнадцатый.

– А я слышала от своей клиентки, что номер поезда изОсташкова в Москву тоже из-за этого изменили, – подхватила Тамара. –Был номер «три шестерки», а стал другой, не то шестьсот второй, не то шестьсотчетвертый.

– И еще я в Интернете читал, что на Украине номерпоезда изменили, – добавил Денис. – Страх перед тремя шестерками дажеимеет свое название. Сейчас скажу какое… – Он возвел глаза к потолку имедленно выговорил: – Гексакосиойгексеконтагексафобия. Уф! – выдохнул он ирассмеялся.

– Как-как? – заинтересованно спросил Бегорский.

Денис повторил, на этот раз чуть более уверенно.

– Да тут без поллитры не разберешься, – покачалголовой Андрей. – А ну давай медленно и по слогам.

За столом началось оживление, все по очереди, а то и разомпытались запомнить и выговорить без запинки длинное сложное слово. Люба сулыбкой смотрела на гостей и думала о том, что и после шестидесяти люди неперестают в чем-то быть детьми. Ей было спокойно и радостно среди тех, рядом скем она провела полвека. Она их любила, даже врушку и выпендрежницу Аэллу,которая к седьмому десятку так и не повзрослела и по-прежнему пытается строитьиз себя самую крутую, самую красивую, самую успешную и вообще самую-самую.

Со сложным словом наконец справились, и разговорпереключился на Кирилла.

– А где вы сейчас снимаетесь? – поинтересоваласьЮля.

– В длинном-длинном сериале из жизни молодежи. МнеАэлла даже пластику делала, чтобы меня взяли на эту роль.

Аэлла изменилась в лице, было видно, что откровения Кириллаей не очень-то приятны.

– А разве мужчины делают пластику? – искреннеизумилась Юля. – Я думала, этим только женщины балуются.

– Да нет, – усмехнулась пришедшая в себяАэлла, – среди моих пациентов полно мужиков. Сейчас все, кто связан сбизнесом, хотят выглядеть здоровыми и моложавыми, это модно и престижно. Мы сКириллом как раз и познакомились, когда он пришел ко мне в клинику с просьбойпоправить ему лицо.

– А что, вы разве плохо выглядели? – наивноспросила Юля, которой интересны были подробности из жизни мира кино.

– Я выглядел старше своих лет, – очень спокойноответил Кирилл. – Сейчас мне пятьдесят один, а тогда было пятьдесят, авыглядел я… на сколько, Аэлла? На шестьдесят, наверное?

– На пятьдесят восемь, – сквозь зубы ответилаАэлла.

– Ой, а сейчас я бы вам больше сорока не дала, –восхитилась девушка. – Какая же вы все-таки мастерица, АэллаКонстантиновна!

Комплимент возымел свое действие, и Аэлла немного оттаяла.

– Ты смотри, как наша красавица злится, – шепнулБегорский сидящей рядом с ним Тамаре. – Ей-то хотелось, чтобы мы вседумали, что у нее молодой любовник, а он на самом-то деле не такой уж имолодой, всего на одиннадцать лет моложе.

– Да, – согласилась Тамара, – одиннадцать –это не двадцать два, разница есть. Знаешь, а мне этот Кирилл нравится, какой-тоон открытый, искренний, ничего из себя не строит, ничего не скрывает, сделалпластику – и спокойно признается в этом. Снимается в дешевом «мыле» и нестесняется этого. Удивительно, как Аэлла с этим мирится.

– А она и не мирится, – усмехнулсяБегорский, – смотри, какая у нее физиономия кислая. Томка, а ты заметила,какой круг дала наша жизнь?

– Круг? – переспросила она. – Нет, незаметила. Ты о чем?

– Помнишь, как сорок с лишним лет назад мы с тобойсидели рядом на свадьбе у Любки и Родика и шепотом обсуждали Алку?

– Помню, – кивнула Тамара с улыбкой. – Онатогда явилась в роскошном белом платье и потащила Родьку танцевать. Я ужасносердилась, а ты меня успокаивал и говорил, что она просто тешит свое самолюбие.И вот прошло сорок… нет, уже сорок два года, а мы с тобой по-прежнему обсуждаемАэллу, которая за столько лет совершенно не изменилась. А еще говорят, что нетничего постоянного!

– Да, наша Алка по-прежнему молодая, красивая итщеславная. Как будто время над ней не властно. А мы с тобой постарели, и Любкас Родиком тоже. Тебе не грустно?

– Мне? – Тамара задумалась. – Нет. Я прожилахорошую жизнь, я была очень счастлива и с Гришей, и в работе, у меня получилосьвсе, что я хотела. Даже сейчас, когда я работаю не в собственном салоне, а начужого дядю, у меня есть возможность реализовывать все свои задумки, у меняхорошие клиенты, которые меня ценят.

– А снова открыть свое дело не хочешь?

Тамара отрицательно покачала головой.

– Нет, не хочу. Этот этап в моей жизни прошел, и мненеинтересно к нему возвращаться. Эту тему я закрыла. А ты почему спросил?Грустишь, что годы уходят?

Андрей оглянулся по сторонам, его взгляд остановился наоткрытой двери, ведущей в гостиную.

– А пошли в другой комнате посидим, – предложилон. – Я тебе расскажу про свой новый проект. Тебе Любаша ничего неговорила?

– Говорила, что ты затеваешь что-то новое, но не вхолдинге. Это правда?

– Правда, правда. Пошли, я тебе все расскажу.

Они вышла в гостиную, Люба начала убирать со стола посуду,чтобы накрывать чай и десерт.

– Слушайте, а кто знает, как нужно встречатьисторический момент? – вдруг спросил Кирилл. – Есть какие-нибудьправила на этот счет?

– Я в Интернете прочитал, что нужно загадыватьжелание, – сказал Денис.

– А антураж? – настаивал Кирилл. – Должны жебыть рекомендации, как это все обставлять. Например, свечи зажигать, или сидетьв полной темноте, или надевать что-то особенное.

– Больше ничего не знаю, – развел рукамиДенис. – Написано, что откроется тоннель для космических лучей гармонии. Ясам плохо представляю, как это.

Кирилл ненадолго задумался.

– Ну что ж, если речь идет о гармонии, то, я думаю,надо к этому как-то подготовиться.

– Как? – спросил Родислав, которого весь ажиотажвокруг совпадения цифр откровенно забавлял.

– Я знаю, – Юля по-детски вскинула вверхруку. – Можно, я скажу? Мы должны попросить прощения у всех и всехпростить. Меня так бабушка учила.

– У всех, у всех? – недоверчиво уточнил Денис.

– Ну, хотя бы у присутствующих. Попросить у нихпрощения и простить их за все. Тогда наши души придут в состояние покоя и будутготовы принять лучи гармонии.

– Люба! – закричал Родислав. – Любаша! Томка!Андрюха! Куда вы все попрятались? Идите сюда, будем готовиться к ответственномумоменту.